Дважды в день, въезжая в город и возвращаясь домой, Адри проезжала мимо архивов Уичито, но ни разу не остановилась.
На следующий день после Дня благодарения (индейка с пюре, напечатанные на пищевом принтере и съеденные перед дровяной печкой) Лили спустилась по шаткой лестнице с чердака, прижимая к груди охапку маленьких пластиковых ангелов.
– Я забыла, что они у меня есть! Купила их во «Все по доллару». Они были такие дешевые, что я взяла сразу двадцать, – сказала она. – Санта-Клаус уже идет, а я еще не готова.
– Сейчас только ноябрь, – заметила Адри. В начале месяца они выстлали сарай Галапагосы свежим теплым сеном и включили электрический обогреватель. Лили уже поставила в библиотеке худосочную елочку, а ясли с младенцем Иисусом расположились, как она выразилась, «на почетном месте». – И еще я читала, что Санта-Клауса не существует, – добавила Адри.
– Думается, эти слухи распространяет Гринч, – сказала Лили и снова пошла вверх по лестнице.
– Ты уже старая лазить по чердакам, – Адри посмотрела на ноги Лили. – У тебя хрупкие кости. Если ты упадешь, то наверняка что-то себе сломаешь.
Лили как будто ее не услышала.
Адри читала, сидя на диване в гостиной. Через какое-то время Лили спустилась уже окончательно, громко хлопнув чердачной дверью. Ее седые волосы были взлохмачены, рубашка собралась складками и сбилась на одну сторону.
– Бесполезно, – сказала Лили.
– Что, упорствовать во лжи о толстом бородатом дядьке в красной одежде?
Лили закатила глаза.
– Меня давно уже не увлекает вся эта рождественская суета, умница ты моя. Я просто хотела проверить, вдруг там есть что-то, что могло бы нам помочь. – Она одернула рубашку и пригладила волосы. – Узнать что-то о доме, о тех девчонках из писем, которые ты нашла. Но боюсь, у меня для тебя ничего нет. Похоже, на это Рождество ты опять не получишь подарок от Санты.
– Ничего, я привыкла. Я никогда еще не попадала в список послушных детей, – отозвалась Адри. – Мы и так уже знаем, что нужно знать. Они умерли. Вот и все.
Лили вздохнула и уселась на диван. Она покачала головой.
– Я все думаю, я должна тебе что-то сказать. Об этом парке развлечений, «Шурум-бурум». Но каждый раз воспоминание ускользает раньше, чем я успеваю сформулировать мысль. – Она сердито тряхнула головой и огляделась по сторонам. – Тебе никогда не хотелось заглянуть внутрь вещей, прозреть их до самых костей? Вглядеться в дом, или поле, или дерево и узнать все их секреты?
– У деревьев нет костей, – сказала Адри, но Лили продолжала, пропустив ее замечание мимо ушей: – Я могла бы подробно тебе описать мои любимые резиновые сапоги, которые я носила в четыре года. Я их вижу, как если бы надевала вчера. Но я столько всего забыла. Наверное, я сейчас как мой дедушка. – Лили это одновременно и забавляло, и приводило в отчаяние. – Все время в растерянности.
Адри знала, что ей надо взять Лили за руку, в знак поддержки. Она сжала пальцы, но не сдвинула руку.
– Что ж, самое главное, я знаю: мои ангелы-хранители за мной наблюдают, – сказала Лили и вдруг просияла, словно эти слова навели ее на мысль. – Хочешь посмотреть, где я буду жить? Когда мой мозг в конце концов… – Лили жестами изобразила взрыв.
Дом престарелых «Христос Спаситель» располагался в богом забытом месте, на окраине соседнего городка и с виду напоминал небольшой торговый центр. Его территория площадью в два акра была огорожена высокой бетонной стеной.
– Чтобы мы, сумасшедшие, не разбредались по округе, – пояснила Лили, когда они вошли в ворота.
Внутри царила оживленная суета. В комнате справа шла игра в бинго, в другой большой комнате женщина слушала музыкальные записи. В этом доме престарелых было больше людей, чем Адри видела с тех пор, как приехала в Ханаан.
– Мои сообщники по разрушению Земли, – сказала Лили, подмигнув Адри, пока они смотрели, как игроки двигают по столу фишки. Две женщины, седые и сгорбленные, сидели за столом, держась за руки. Одна читала другой вслух.
В заведении царил контраст: как бы домашнее, уютное и все же казенное. Это было славное место, но, конечно, оно никогда не сравнится с собственным домом Лили.
Лили вздохнула.
– Я так думаю, это мой Марс. Вот сюда-то меня и запустят. Уже совсем скоро, как я понимаю. Планета старых развалин. – Она огляделась по сторонам, уже смирившись с неизбежным. – Ты думаешь, что угасаешь. Ты выглядишь так, словно ты угасаешь. Но поверь мне, ты не угасаешь.
Адри промолчала. Что можно было на это ответить?
По дороге домой она пыталась изображать оптимистичный настрой и соглашаться с Лили, что это действительно «славное место», но все время погружалась в молчание. Наконец она заставила себя высказать все, что было у нее на уме.
– Слушай, Лили… Если ты так давно обо мне знала, то почему не пыталась со мной связаться? Почему никогда не звонила? Почему не писала? Почему не хотела со мной познакомиться?
Лили удивленно взглянула на нее.
– Я им писала. И постоянно звонила. Сразу после… наводнения. Когда твои родители… Думала, может быть, я смогу тебя удочерить. Но мне сказали, что я слишком стара. И что надо подумать о твоем будущем: ты хорошо училась в школе и переезд не пошел бы тебе на пользу. И я подумала: что ж, может, это и правильно. Зачем тебе какая-то старая перечница с Чертовых куличков, штат Канзас? Наверное, я просто решила, что ты вряд ли захочешь со мной общаться.
Адри смотрела в окно.
– Я поступила неправильно? Я тебя обидела? – спросила Лили, неуверенно глядя на Адри широко раскрытыми глазами.
Адри сглотнула комок, вставший в горле.
– Нет.
– Я была счастлива, зная, что ты есть и у тебя все хорошо, – продолжала Лили. – Я всегда чувствовала, что ты отчасти моя. Словно часть моей жизни.
Адри кивнула.
– Спасибо, Лили.
Изменилось бы что-нибудь, если бы она знала? Стала бы она лучше, просто в целом лучше – и в частности, в умении общаться с людьми, – если бы в ее жизни был кто-то, похожий на Лили? Было бы ей легче взять человека за руку, чтобы его утешить? Она вообще собралась бы на Марс?
Город давно остался позади. Они выехали на открытые равнины, бескрайние земли, которые люди покинули после многих лет засухи и уже никогда не вернулись назад.
А потом Лили сделала кое-что неожиданное. Она опустила стекло и подставила лицо студеному ветру. Сделала глубокий вдох и сказала:
– Жизнь прекрасна, да?
Глава 6
Седьмого декабря, когда они ехали в Уичито, было морозно и солнечно, и все вокруг буквально сверкало. Лили было скучно, и ей захотелось поехать с Адри. В зале ожидания Центра подготовки они расстались, и на прощание Лили сказала Адри, что та выглядит «краше в гроб кладут».
