– Можешь оставаться здесь, но тогда инерзиты прикончат тебя! – не удержался даже гном, который был самым спокойным.
Граф плавно отвел грозный взгляд и взялся за лиану, а следом и Гермэк.
– Стойте! – в панике, дрожа закричал Амадей. Граф с силачом обернулись, затем толстяк продолжил, – я не знаю… я не знаю, что мне делать. Мне страшно!
– Не бойся, Амадей. Хватайся как можно крепче за лианы и наши шеи. Ноги скрести.
Граф и гном ухватились что есть силы за природный канат, а другой привязали за пояс здоровяка. Они подошли к краю обрыва, ощущение высоты навевало ужас. Голова кружилась даже у де Лара. Тут Амадей уперся:
– Я не могу, не могу! – и начал пятиться.
Остальные сжали его мощными руками и закричали:
– Все! Выбора нет! Держись крепче! Три, четыре! – и прыгнули в бездну.
В глазах Амадея потемнело, все, что ему оставалось, это отдаться полностью на волю случая. Единственное, что он контролировал, – это насколько сильно он сжимал руками своих соратников. В момент, когда их масса полностью выпрямила лианы, этой троице стало невероятно тяжело. Чудом они не сорвались. Совершив дугу вовнутрь, руки Амадея не выдерживают, и он тянет за собой остальных. Пальцы Манрике соскальзывают с каната. Собрав всю волю, он терпит боль от того, как горит его ладонь. И последняя надежда возлагается на Гермэка. Ведь вся тяжесть теперь приходится на него. Пересекая водопад, рука графа полностью срывается, скользит и рука гнома. Повезло, что Берто и Лами вовремя успевают зацепить Амадея. Они все вместе приземляются у самого края тверди, слегка нависая ногами над обрывом.
– Вы целы? – переживает Лами.
– Да, порядок, – отвечает лидер, осматривая ожоги на руке. Поднимаясь на ноги, помогает встать толстяку.
Амадей все еще не может отдышаться от испуга.
Коричневые кристаллы тускло освещают пещеру. И карфазиановое оружие выручает их в этом полумраке. Берто передает кувалду Гермэку а меч командиру.
Они пробираются вглубь, мимо стен с гравюрами сражений, тут драбант спрашивает актера:
– Что дальше, Лами?
Тот молча посмотрел на блондина и опустил глаза.
– Что, ты не знаешь? – возмутился граф.
– Нет, господин. Я этого не знаю. Потому что не был там. Но мне рассказывали, что можно выйти на тропу и через лес добраться до назначенной горы.
– Ты хоть узнал, сколько инерзитов может быть у нас на пути?
– Отряд, может, два…
Манрике отвел недовольный взгляд в сторону, понимая, что выбор все равно невелик.
Эпизод 87
Гигант и карлик
В вечернем северном лесу снежинки постепенно застилали землю белым ковром. Могучий убийца и его заложник уселись на камнях, привязав фаваина неподалеку от монстра. Голодный сархос буквально уничтожает коз павших гномов. Пока Равхал считает добытые монеты, слуга в белой песцовой шубе с золотыми застежками готовит вепря. На его желтом безбородом хмуром лице почти всегда играла легкая ухмылка. Выгнутые дугой брови выдавали злорадство, а горбатый нос и глубокая морщина на круглом подбородке придавали лицу мужчины выражение решительности. Вьющиеся тяжеленные темные волосы укрывали часть лица, прибавляя харизмы.
– Шестьсот… – прошептал орк, затем поднял озлобленный взгляд на карлика и зарычал, – всего шестьсот аскеральд?
Гном виновато посмотрел снизу вверх, и Равхал продолжил:
– Это твое обещанное богатство?
– Прошу, не злись.
– Не злиться? Этого не хватит, чтобы прожить в тени под династией Аскаев!
– У меня их очень много. Не стану же я все таскать с собой?
Гигант остудил свой пыл, его взгляд сделался спокойнее:
– Сколько у тебя?
– Достаточно, чтобы прокормить тебя и всю вашу армию всю жизнь.
– Ах-ах-ах. Хорошее чувство юмора, – смеется Дэвилхенд. А гном холодно уставился на орка. – Погоди, у тебя нет бороды. Ты тот самый Рамон Безбородый?
– Неужели догадался все-таки?
– Мне не могло так повезти.
– А тебя как зовут?
– Дэвилхенд.
– Ты тот самый орк с рукой дьявола?
Равхал снимает черную шерстяную перчатку с правой руки и демонстрирует Рамону мощную темную руку с огненно-красными венами и кольцом с коброй. Заблестели глаза карлика от увиденного, ведь его спутник оказался самым опасным убийцей в мире, по стечению обстоятельств попавшимся в руки к самому хитрому гному. И кто хищник, а кто жертва, еще предстоит выяснить.
Теперь совсем иначе звучит их диалог.
– Ты сказал, под тенью Аскаев. Аскаи – это же род генерала Дрена?
– Да, судя по всему, он теперь новый князь.
– А со старым что?
– Я убил его, – с гордостью проскрипел Равхал, стиснув зубы до хруста.
– Теперь понятно. Могу я задать вопрос?
– Задавай.
– А зачем тебе его убийство?
– Из мести. Он убил мою сестру, чтобы никто не узнал, что у них общий сын.
– Да, печально. А с кем ты оставил племянника?
– С Аваддоном!
Ужаснувшись, посмотрел на орка Рамон, подумав, что его он тоже убил:
– Что?
– Он пал от рук графа де Лара.
– То есть он успел повзрослеть, пока ты узнал, что сестру убил князь Кулмат третий. И ты его убил недавно, верно?
– Да.
– А как ты узнал, что князь убил сестру?
– Один из моих псевдодрузей передал их письмена.
– Дай угадаю, и ты ищешь возмездия?
– Еще бы.
– Как зовут твоего псевдодруга?
– Бóркат, советник в Драменгаре.
– Он ниже тебя по положению?
– Мы равны в иерархии.
– До смерти сестры он был ниже тебя?
– Да… а что?
– Его тоже нужно убить, ты понимаешь?
Равхал замер, уставившись пораженным взглядом на умного карлика, который продолжил:
– Он был в сговоре с Кулматом, не будь наивным.
– Вставай, идем за твоими деньгами.
– Так не пойдет.
– Ты мне будешь ставить условия? – орк хватает Рамона за шубу и поднимает наверх, к себе.
– Да, Равхал! Буду! – смело возразил гном.
– Я убью тебя!
