– Эсперанса тебя изменила, – подшучивает над своим шпионом воевода, – Морен так же хорошо наряжен, как и ты?
– Ваше сиятельство, прошу вас, времени нет. Аврело держит нас насильно!
– Что значит насильно?
– Вы были правы, Этрей, – Валтерий положил руку брату на плечо. – Это Аврело меня заказал.
– Не может быть…
– Это правда, монсеньор Этрей, – с сожалением подтвердил юноша в платье.
– Нужно спасти отряд, брат, – предложил старший сын арфаона.
Спустя пару секунд глаза светловолосого воеводы загорелись идеей:
– Нет… Мы будем до последнего стоять здесь.
– Для чего? Нужно наступать!
– Нет.
– Этрей, мы рискуем жизнями наших подопечных! Так нельзя!
– Аврело не посмеет затевать войну с нами. Он ищет нашей поддержки, поэтому он не хотел, чтобы мы узнали о его манипуляциях, и запер наш отряд.
– И что ты предлагаешь?
– Мы будем ждать, пока нежити нападут на людей. Аврело будет надеяться, что мы вступимся за него. Но мы лишь будем наблюдать. Наблюдать, как Эхеллиос оставит от них руины! Это будет лучшая месть без единой потери.
– Очнись, Этрей! Если Эхеллиос нападет на Эсперансу, эльфийский отряд в их замке уже будет не спасти!
– А для чего по-твоему там Морен?
– Я против!
– Не забывайся, брат.
– Это ты не забывайся, я старший монсеньор!
– Может, ты и старший. Но главный здесь я. И назначил меня сам арфаон. Или ты ставишь под сомнение его власть?
Валтерий, бросив косой взгляд, повернулся к брату спиной и вместе со своей гвардией синиц удалился прочь.
Эпизод 138
Исцеление
Лежащий лицом вниз Гермэк очнулся, когда чья-то рука стала его трясни. Оборачиваясь, он протирает глаза от грязи. Когда гном разглядел, кто перед ним, то потерял дар речи от удивления: он увидел командира с мечом-карфазианом в руке. От радости, что граф остался жив, Гермек бросается в его объятия. На его де Лара не было не единой царапины, и он… улыбался.
– Господин, ты жив! Я знал! – воскликнул Гермэк.
– Я тоже рад тебя видеть, Гермэк. Скорее, нам нужно спешить!
– Но куда?
– В Эсперансу, нежити близко.
– Как мы туда доберемся?
– Ты забыл, кто я?
– Ты знаменитый Манрике де Лар. Ты всегда знаешь, что нужно делать.
Манрике мягко улыбнулся и поторопился в путь. Складывалось впечатление, что граф не скорбел по усопшим соратникам. Путники забрались на холм, где ждала их черная мантикора-титаноид – огромная и могучая. Даже не верилось, что ее удалось приручить. К удивлению гнома, она опустилась, согнув передние лапы, чтобы Гермэк с командиром сумели на нее взобраться.
– Держись крепко! – предупредил Манрике, вскарабкавшись на зверя.
Надежно обмотавшись соответствующими крепежами, они ускакали в сторону Арачнакана. Гермэка укачивало до тошноты. Зверь прыгал то влево, то вправо, вместо того чтобы скакать прямо. Его рана начала кровоточить и болеть. Гном, схватившись за больное место, закрывает глаза.
Когда он снова приоткрыл их, у него не сразу получается сфокусироваться. Через пару секунд зрение плавно восстанавливается, но качка не прекращается. Гермэк вздрогнул, огромные искры света, танцующие на розовой коже статного человека с волнистыми волосами и бородой. Сидя напротив, он держал карфазиан в руке, чтобы не испортить салон кареты. Гном начал понимать, что укачивало его не просто во сне, а из-за езды в карете.
– Кто вы? – спросил он в тревоге, понимая, что сила не на его стороне.
– Я Луиджи, дитя. Не бойся, я пришел помочь.
– Где граф де Лар?
– Сожалею, дитя, нам его не найти.
– Но… но… – Растерявшись, Гермэк начал разглядывать место своего ранения и обнаружил, что раны нет. Опустил опечаленные глаза и, собравшись с мыслями, продолжил: – Мы должны его найти.
– Его больше нет.
– Откуда вам знать, Луиджи? – кузнец выглядывает из окна и видит знакомые пейзажи.
– А ты его почему не нашел?
Гермэк посмотрел на собеседника, а затем вновь опустил глаза. Они долго молчали, пока блондин не спросил:
– Я был ранен, а теперь, кажется, все прошло. Как?
– Ты был исцелен. Мной.
– Я ваш должник.
– Не думай об этом. Сейчас задача спасти мир от зла.
– И куда мы едем?
– Домой.
Это слово, произнесенное новым знакомым, согрело сердце Гермэка, с одной стороны, и разбило – с другой. Согрело, потому что наконец-то его муки закончатся. Но воспоминания о трагической гибели команды по-прежнему терзали его. Потеряв последнюю надежду на то, что он когда-нибудь еще увидит своего кумира, он пересекает границу замка Эсперансы.
Эпизод 139
Артефакт
Ясным зимним днем таяли снежные ковры. Плодородная почва перед величественным замком перемешалась со слякотью. Спустя некоторое время образовавшиеся за горизонтом тучи надвинулись на столицу человечества. Затягивая небеса, спускались сумерки.
Огромное изваяние Дезмонда в море Дюале загорелось, знаменуя надвигающуюся беду. Дым терялся во мгле неба близ горизонта. В ожидании зла народ и без дозорного символа уже знал о наступлении суда сюзерена. Содрогались души людей в унисон с ударами колоколов с интервалом в полминуты. Сгустившиеся облака роняли редкие капли дождя вперемешку со снегом.
Перед собравшейся со всех графств армией у стен Эсперансы, ближе ко дворцу, на трибуне стоял король со своей личной охраной и стрелковым отрядом. Рядом его поддерживал могучий брат со своим возмужавшим сыном и Гранос – чемпион Эллипсиона.
Внутри многотысячного войска беспорядочно что-то обсуждалось. Шум совершенно заглушал голос главы государства. Мощный звук труб утихомирил воинов человечества. Открывшийся в небе просвет, словно знамение, осветил короля в этом помраченном королевстве. Аврело поднимает свои широкие ладони, наступает полное безмолвие, и он в своей грозной манере начинает речь:
– Мой народ! – его глаза переполнены суровостью, с одной стороны, и надеждой – с другой. Через несколько секунд важный государь продолжает: – Мой возлюбленный, но опустошенный и настрадавшийся народ! Сердце каждого из нас истерзано болью. Болью утрат. Мы потеряли счет времени, как давно стали вассалами смерти! Но сегодня знаменательный день!
– Да-а! – воодушевились войска тем, как все громче и убедительнее говорил старый, но сильный правитель под просветом небес, отождествляющимся со святой силой.
