– Ладно… давайте сменим тему! – воскликнула я. – Как там с набором? Под завязку, надеюсь?
С этого момента я успокоилась и следовала течению беседы, слегка оглушенная выпитым вином, которое Стефан подливал более чем щедро. Мы веселились, перебрасывались шутками, подкалывали друг друга. Они изложили мне невероятно плотную программу занятий, рассказали об интересных учениках, которых сумели набрать, о том, как продвигается реконструкция старой студии. Приятно было видеть их энтузиазм. Они давали школе второе дыхание.
Мое отсутствие вкупе с появлением Фионы придавало новый импульс динамике развития, которое, возможно, я раньше тормозила, сама того не желая.
Немного позже, за десертом, они засыпали меня вопросами о моих последних двух месяцах в Провансе, и я вдруг разговорилась, а заодно и еще больше повеселела.
– Пребывание там идет тебе на пользу! – воскликнула Бертий. – Такой счастливой я тебя никогда не видела, мне кажется.
– Да, так и есть. Не жалею, что решила остаться там на все лето. Но должна сказать, что моя заместительница просто идеальна!
– Спасибо, – поблагодарила Фиона, краснея.
– Не знаю, будут ли у меня свободные места в августе, но если будут и вы захотите приехать, милости прошу в гости!
– Еще не хватало, чтобы ты нам жилье сдавала за деньги! – притворно возмутился Сандро.
Новый взрыв безумного хохота. Я почувствовала, как в моей сумке завибрировал телефон. Эсэмэс с неизвестного номера:
Все спят… надеюсь, у вас все прошло хорошо. Элиас.
Я, не раздумывая, ответила:
Спасибо за отличные новости. Здесь все ОК, но мне не терпится вернуться. А у вас все в порядке?
Я как сквозь вату слышала веселые голоса друзей.
Через несколько часов вы будете у себя дома. Без вас он опустел. Спокойной ночи. До завтра.
Я радостно отправила последний ответ:
Спасибо… и постарайтесь немного поспать.
Чуть-чуть подождала, убедилась, что больше он не напишет, а потом сунула мобильник обратно в сумку.
– Послушай, Стефан! В последний раз мне не удалось попробовать твою волшебную ромовую настойку! Сегодня мне ее нальют, надеюсь?
– Сию минуту!
Из ресторана уже ушли и посетители, и персонал. Мы еще дважды выпили, после чего решили, что пора. Я заказала такси. Перехватила выразительный взгляд, который Сандро бросил на Фиону, а она ему ответила тем же: обалдев, я повернулась к Бертий, которая с многозначительным выражением лица сделала мне знак молчать.
– Хочешь, куда-нибудь подкину? – невинно предложил Сандро Фионе, убирая подпорку своего скутера.
Я сдержала смех.
– Если тебя не затруднит!
– Нормально!
И конечно же, он не спросил, куда ее везти! Ужасно смешно! Бертий толкнула меня локтем.
– Поезжайте! Мое такси сейчас будет, можете не ждать.
– Ты уверена? – озабоченно спросил Сандро.
– На все сто! И Бертий постоит со мной.
Я подошла к нашим голубкам и начала с Фионы:
– До скорой встречи, – сказала я. – Спасибо за все, что ты делаешь для школы. Мы не ошиблись, выбрав тебя.
– Благодарю вас, Ортанс. Хочу поскорее увидеть, как вы танцуете. Сандро столько рассказывал о ваших композициях.
– Не перейдешь со мной на ты в ближайшее время, не увидишь, как я танцую.
Если бы мой танец зависел только от этого… Она просияла и бросилась мне на шею. Когда она разжала руки, я повернулась к Сандро и обняла его. Он нагнулся ко мне, сложив пополам свое длиннющее тело.
– Береги себя, – прошептал он.
– Береги ее, пожалуйста, – прошептала я в ответ.
Он хихикнул, но, когда отпустил меня, я заметила на его лице смущение, до сих пор мне незнакомое.
– И себя заодно, – уточнила я.
Он подмигнул мне и протянул каску своей ненаглядной, которая помахала нам на прощание. Она села за ним, обхватила за талию, они обменялись влюбленными сияющими взглядами и умчались.
– Они такие милые, – сказала я Бертий.
– Ты права, только не понимаю, почему они упорно все скрывают. Можно подумать, боятся меня. Неужели я такая зануда?
Я не удержалась и расхохоталась:
– У тебя тот еще характер.
Она тоже засмеялась:
– Он стащил девушку прямо из колыбели, скажу я тебе! Сандро на пятнадцать лет старше!
– Да, удивительно, я бы скорее поверила, что он увлекся очередной пантерой!
– Ладно, девочки, – сказал Стефан, – я пойду, надо еще прибрать.
– Пока, Стефан! – попрощалась я. – Спасибо за вечер, классно было снова оказаться у тебя.
– Теперь я, по крайней мере, знаю, что ты на меня не сердишься.
– Вот дурак! Иди сюда.
Я его дважды горячо расцеловала, и он оставил нас наедине с Бертий. Она молча наблюдала за мной.
– Ну давай, – подстегнула я ее. – Спроси уже, что хотела.
– Все действительно кончено?
– Да.
– Скажу честно, я не верила, что ты на это способна. Тебе, естественно, наплевать, но я горжусь тобой.
– Не заблуждайся, мне отнюдь не наплевать.
В этот момент подъехало мое такси. Мы поцеловались, она ненадолго прижала меня к груди:
– В новом учебном году встретимся?
– Не имею представления…
– Я это подозревала и потому не набирала четвертый поток.
– Думаю, так разумнее.
Больше не задерживаясь, я села в машину. Захлопнув дверцу, опустила стекло, послала Бертий воздушный поцелуй, она мне помахала, и водитель тронулся с места.
Назавтра я проснулась в семь утра, во рту пересохло, похмелье давало о себе знать. Низкий поклон тебе, Стефан. Я повернулась на бок, завернувшись в одеяло, и посмотрела на окно: я вчера вернулась домой еле живая и даже поленилась задернуть шторы. Я уставилась на серое небо и думала о “Бастиде”, о свете ее раннего утра. И об Элиасе. Он сейчас готовит завтрак, и у него все должно отлично получиться. Обидно, что я не вижу, как он это делает. Мне захотелось позвонить ему, узнать, все ли в порядке, но я сдержалась, объяснив себе, что осталось подождать всего несколько часов. Отказавшись тратить время на бесплодные грезы, я выбралась из постели и быстро пошла в душ. Потом оделась, приняла таблетку парацетамола, налила себе огромную чашку кофе и отыскала в глубине шкафа пачку печенья. Затем вытащила два чемодана. Я рассортировала свои вещи: те, которыми я больше всего дорожила, отправятся в “Бастиду”. Остальные завершат свой земной путь в мусорных баках моего парижского дома. Еще какие-то окажутся на тротуаре возле двери – кому пригодятся, заберут. Я делала последний штрих в большой уборке, начатой накануне, когда были выброшены вещи Эмерика. Я была рада, что он спокоен, как и я.
