– Хай! – отвечает Джексон.
Он кивает Диллону и обнимает девушку. На ней корсет на шнуровке и короткая черная юбка, обтягивающая, как вторая кожа. Не понимаю я таких нарядов в стиле «чем обнаженней, тем лучше». Зато Диллон над костюмом, кажется, не парился: натянул все черное, что имелось у него в гардеробе. Если б подбородок его не был гладко выбрит, а волосы уложены, парень походил бы на бродяжку.
– С Диллоном ты знакома, а это Ники. – Джексон указывает рукой в их сторону. – Ребята, это Сэм.
– Рада познакомиться, – говорю я Ники, но ее внимание всецело захвачено Джексоном. Что ж, будет забавно.
Я осматриваю зал. Шепотки и взгляды в мою сторону становятся очевидны.
Диллон протягивает нам стаканы горячего яблочного сидра со стола и достает фляжку. Подливает немного содержимого в сидр каждому из нас и вновь прячет флягу среди сотни слоев одежды.
– На вечеринке, полной ведьм и колдунов, сегодня присутствует настоящая Мэзер. Я выпью за это! – Он поднимает стакан.
Диллон ведет себя как обкуренный, но мне он чем-то нравится. Делаю глоток сидра – вкуснейший напиток.
– Ты за все готов выпить, – фыркает Джексон.
Ники впервые за эти минуты обращает ко мне взгляд:
– У тебя что-то на лице.
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, о чем она.
– Это бородавка.
– А-а… – Звучит скептически.
Обвожу взглядом толпу, но не вижу среди собравшихся Наследниц. Как ни странно, в какой-то момент я понимаю, что выискиваю еще и Элайджу.
– Вот такой подход мне нравится, – звучит комментарий Диллона, когда я делаю большой глоток сидра и понимаю, что почти прикончила первый стакан. – Шоты будут позже, Сэм.
Но я уже ощущаю в голове легкую веселость опьянения.
– Или не будут, – заявляет Джексон. – Мы с Сэм пока прогуляемся. Найду вас позже.
– О'кей, чувак, – кивает Диллон.
Ники ничего не говорит, но ясно, что она разочарована.
– Саманта! – орет Диллон, когда мы уходим. – Он на тебя запал!
Щеки вспыхивают. Уверена, Ники сейчас жаждет меня прибить.
– Замолкни, мужик! – кричит в ответ Джексон.
– Не разбивай ему сердце! – не прекращает Диллон, но мы уже скрываемся в толпе.
– Не слушай этого клоуна, – усмехается Джексон. – Он уже явно пьян.
– Значит, ты говорил обо мне с друзьями?
– Ну, сказал, что ты мне нравишься. – Он краснеет. Мы заходим в гостиную, обильно украшенную черными свечами.
– Не верится, что ты вообще можешь кому-то нравиться, – заявляет сидящая на кушетке Лиззи, и я резко останавливаюсь. – Убирайся отсюда.
Прошу, только не надо очередной ссоры. Я не могу уйти, пока не обговорю с девочками планы на вечер.
– Заткнись, Лиззи. Это не твой дом, – огрызается Джексон.
Наследница встает. Юбка ее длинного облегающего платья волочится по полу. За ее головой возвышается большой кружевной накрахмаленный ворот, делающий девушку еще более зловещей.
– Это моя вечеринка, Джексон. Почему бы тебе просто не отойти в сторонку и не дать мне с Сэм разобраться? Если, конечно, не хочешь, чтобы я снова вспомнила о твоей свихнутой мамашке.
Миссис Мэривезер? Как подло. Впервые за время нашего знакомства Джексон действительно в ярости. Если бы Лиззи была парнем, уверена, он бы сейчас ей врезал. Но Джон не дает Джексону возможности ответить.
– Какого черта?
Он вытягивает руки, показывая их Лиззи. Кожу покрывают яркие красноватые бляхи. Мы все пялимся на эти пятна.
– Похоже на укусы, – неуверенно говорит он.
Где-то кричит девушка. Мы оборачиваемся на голос и видим у нее на лице такие же высыпания. Я ощущаю, как ужас разливается по моему телу. Лиззи тычет в меня пальцем:
– Это ты сделала? Никто не забыл выходку с булочками, которую ты устроила, – заявляет она достаточно громко, чтобы все люди в радиусе двадцати футов услышали и начали шептаться.
Оскорбленная, я кидаю взгляд на Джексона. Но он смотрит на собственные руки, тоже покрытые красными пятнами. О нет!
Лиззи прикусывает щеку. Я пытаюсь сосредоточиться на возможных путях отступления, но не могу. Как же я жалею, что пила алкоголь. Я делаю шаг назад, Наследница ухмыляется и бормочет что-то себе под нос. Сюзанна, которая тоже, оказывается, все это время была с нами в комнате, останавливает ее:
– Лиззи, нет.
Она что, вступается за меня?
– Отойди, Сюзанна. Теперь я буду разбираться с этой проблемой, потому что вы, очевидно, не можете.
– Нет, Лиззи, – Сюзанна хватает девушку за руку. – Я хочу, чтобы она осталась.
Вся веселость испаряется с лица Лиззи. Остается только злость.
– Ах ты неблагодарная маленькая тварь! В тебе нет ни капли преданности!
Не знаю, что она собиралась сделать, но Сюзанна явно только что спасла меня от этого.
– Сюзанна, ты не должна… – говорю. Так неприятно, что злость Лиззи теперь направлена на нее.
Лиззи оборачивается и выплескивает содержимое своего стакана мне в лицо. Пытаюсь отступить, но двигаюсь недостаточно быстро, и сидр обильно покрывает мои волосы и щеку. Я смотрю на Джексона. Он рассматривает беснующуюся в истерике толпу, не обращая внимания на Наследников. Высыпания на его коже стали еще хуже, а дом погрузился в хаос. Все кричат.
Лиззи подходит к Сюзанне, та упорно отступает. Потом Лиззи заносит руку, и глаза Сюзанны удивленно расширяются. Раздается звон бьющихся стаканов, народ бросается бежать.
– Сэм, нужно выбираться отсюда, – говорит Джексон.
– Я не могу бросить Сюзанну вот так. – Правда не могу. Я должна снова оказаться на месте повешения.
– Она и сама справится.
Я смотрю на бедную Сюзанну, которая, пятясь от Лиззи, уже уперлась спиной в стену. К ним сквозь толпу отчаянно проталкивается Элис. Я отступаю от Джексона и устремляюсь к девушкам, но он перехватывает меня за руку.
– Подожди… Мне нужно кое-что им сказать, – возмущаюсь я.
– Нет, тебе прямо сейчас нужно убираться отсюда.
Элис оттесняет Лиззи от Сюзанны.
– Элис! – кричу я, но она не слышит.
– Сэм, все думают, что виновата ты, – заявляет Джексон.
Я останавливаюсь, внезапно понимая, что я действительно единственная здесь без красных пятен на коже. И Джексон прав: повсюду звучит мое имя.
– Но мне обязательно нужно кое-что сказать им. – Пытаюсь протолкаться мимо каких-то истерящих девушек.
– Уходи, Саманта, – говорит Элайджа, появляясь рядом со мной. – Здесь небезопасно.
