Другим переводчиком, много трудившимся на королевской службе, был госпитальер Симон д'Эден, которому принадлежит французский вариант Валерия Максима. Филипп Храбрый предпочитал теологическим трудам светскую литературу, и в его библиотеке преобладали книги рыцарственного содержания. Однако следующие три герцога Бургундии существенно пополнили его коллекцию, причем они лично наблюдали за многими новыми приобретениями и окружавшей их литературной деятельностью. Иоанн Бесстрашный, как видно, немного времени отдавал ученым занятиям, но в жизни Филиппа Доброго им было отведено важное место, особенно в его преклонные годы, и, по словам Оливье де ла Марша, Карл Смелый, который в юности славился обширными познаниями, в последние годы своей жизни «не отходил ко сну, не посвятив двух часов слушанию чтения». Людовик Анжуйский, по-видимому, смотрел на книги как на предметы роскоши, поскольку среди сорока с небольшим манускриптов, взятых им из королевской библиотеки после смерти Карла (Людовик был в хороших отношениях с библиотекарем Жилем Мале), двадцать семь из известных нам тридцати шести имели драгоценные переплеты с золотыми или серебряными застежками и украшениями из эмали, и только у десяти манускриптов переплеты были менее ценными. Однако Людовик по преимуществу вел жизнь воина и администратора, и доход с его апанажа был несопоставим с богатством его братьев. Он, несомненно, обладал тонким вкусом, держал хороший стол, любил роскошные гобелены, затканные золотом и серебром (его главными поставщиками были Батай и Дино Рапонди), однако склонность к интеллектуальным занятиям в большей мере была свойственна его сыну. На службе у Людовика II состояло несколько ученых: Пьер де Бово и Гийом Сенье (первый был сенешалем, а второй канцлером Прованса), а также Оноре Бове, уроженец Прованса и автор «Древа битв», который также поддерживал тесные отношения с Гийомом Филястром, пользовавшимся влиянием во французской церкви и сыгравшим важную роль на Констанцском соборе. Он основал университет в Эксе (1409 г.), и нам известно, что у него было прибежище, где он хранил и читал свои книги, среди которых встречались и итальянские произведения.
Портрет Людовика II Анжуйского (1377–1417 гг.), ок. 1400 г.
Смерть Карла V в 1380 г., несомненно, была ударом для художников и ученых, нашедших при его дворе просвещенное покровительство, однако последствия этого события были не столь плачевны, как иногда предполагалось. Несмотря на то, что Карл VI в момент своего вступления на престол был всего лишь ребенком, а впоследствии страдал от приступов душевной болезни, патронаж герцогов королевской крови по-прежнему процветал и получил положительный импульс благодаря их противоборству. Как «Эпическая поэма о герцогах Бургундских», так и «Книга деяний доброго рыцаря мессира Жака де Лалена» в какой-то мере были вдохновлены бургундской пропагандой, и эта тенденция особенно ярко проявилась в анонимной поэме под названием «Пасторале», которая должна была очернить герцога Орлеанского и все, что имело отношение к этому заклятому врагу Бургундии. Честолюбие бургундского дома отразилось и в пристрастии к «Жирару Руссильонскому», тексту, который был связан с Бургундией с самом широком смысле; и самым поразительным примером литературной пропаганды в пользу политики герцогского дома является «Защитная речь» Жана Пти, в которой тот отстаивал право на тираноубийство, говоря о преступлении, совершенном в 1407 г.
[14] Более того, именно в годы правления Карла VI, особенно в первые два десятилетия XV века, когда герцоги стремились продвинуть своих протеже и сторонников на все правительственные посты, и когда положение монархии в целом было довольно шатким, мы можем наблюдать период самой интенсивной деятельности гуманистов в позднесредневековой Франции. Королевские секретари, такие как Гонтье Коль (ум. 1418 г.) и Жан де Монтрейль (ум. 1418 г.), которые принимали активное участие в политике и дипломатии и, как например Никола де Кломанж (ум. 1437), провели часть своей жизни в Авиньоне или в Италии, состояли в переписке к канцлером Флоренции Колуччо Салютати (1331–1406 гг.) и выступали в защиту королевской династии. Нередко говорят о том, что королевская библиотека, собранная Карлом V после его смерти досталась принцам, однако между 1380 и 1411 гг. были потеряны, розданы или украдены не менее двухсот книг, и приобретения Карла VI более чем компенсировали эти утраты. Лишь к 1424 г. это собрание сократилось до 843 единиц, и оно перестало существовать только в 1435 г. после смерти купившего его герцога Бедфорда.
Париж и французский королевский двор в действительности пережили свой упадок и перестали быть центром интеллектуальной и художественной жизни после вступления на престол Филиппа Доброго и смерти Карла VI. С этого времени в Париже отсутствовал королевский двор, и центр, притягивавший ученых и художников, переместился в Нидерланды, где в Ренте и Брюсселе отныне был создан бургундский двор. После смерти герцога Беррийского и убийства Иоанна Бесстрашного талантливейшие фламандские живописцы работали в родной стране, где они пользовались покровительством не только герцогского двора, но и богатых патрициев и служителей церкви в самых экономически развитых городах на севере от Альп. Именно 1420 г. А. Ковиль датирует начало спада гуманистической активности во Франции, и в том же году прервалась долгая традиция Сен-Дени, официального историографического центра. Величайшие писатели следующего поколения — Ангерран де Монстреле, Матье д'Экуши, Жорж Шатлен и Оливье де ла Марш — все были привлечены к бургундскому двору. Нам приходится ждать до 1440-х гг., чтобы увидеть временное возрождение «французской» живописи с появлением Жана Фуке, и только во времена Людовика XI пришел черед великолепных трудов Филиппа Коммина и Томы Базена.
Когда в 1418 г. бургундская партия одержала победу, дофин Карл обосновался в Бурже, и с этого времени до конца XV века королевский двор находился в центральной Франции: в замках долины Луары, в Орлеане и Турени. Стиль придворной жизни теперь существенно отличался от принятого при Карле V, тяготея к старинным сеньориальным резиденциям вблизи больших лесов, незаменимых для охоты. Однако несмотря на то, что жизнь двора теперь проходила в сельской местности, такие города, как Бурж, Мулен и Тур извлекали выгоду из близости принцев.
Портрет Филиппа де Коммина, сеньора д'Аржантона, историка; рисунок карандашом неизвестного художника
Для знати и богатых купцов возводились дома — примером такой постройки является дом Жака Кера в Бурже — и расширялась торговля предметами роскоши. Неизвестный «мастер из Мулена», написавший триптих в городском соборе в конце XV века, по-видимому, жил и работал в Мулене. Прославленный портрет Агнессы Сорель, возлюбленной Карла VII, можно увидеть в загородной резиденции в Лоше. Именно в Туре около 1420 г. родился Жан Фуке, и именно в маленькой приходской церкви в удаленном от него менее чем на сорок миль Нуане находится величайшее живописное произведение мастера — «Pieta».
