Другими словами, обозначения могли быть выражены как интеграл по траекториям… он фейнманизировал Швингера!
Фримен Дайсон в институте перспективных исследований в Принстоне, Нью-Джерси.
Источник: AIP Emilio Segre Visual Archives, Physics Today Collection.
Ну а работа Томонаги имела много общего с теориями Швингера, поэтому встраивалась в общее представление без проблем. На борту грохочущего «Грейхаунда», пока другие пассажиры занимали места, читали романы или корпели над кроссвордами, Дайсон решал глубочайшую на тот момент загадку физики частиц, проблему ее унификации.
И решил.
В конечном итоге после воодушевляющего лета из открытий и путешествий Дайсон прибыл в Принстон, чтобы провести год в институте перспективных исследований. Оппенгеймер, новый директор института, принял британца на временную должность с осени 1948-го по весну 1949-го, дав ему хорошую возможность завершить работу над унификацией разных вариантов квантовой электродинамики.
Дайсон начал думать над заголовком статьи, которую он собирался написать: «Теории излучения Томонаги, Швингера и Фейнмана». Быстро завершив работу над ней, он передал текст в Physical Review в октябре 1948-го, а в следующем году статья вышла из печати и оказала большое влияние на дальнейшее развитие физики.
В институте перспективных исследований Дайсон имел возможность обсудить свои идеи с другими блестящими молодыми учеными, например с физиком и математиком родом из Франции Сесиль Моретт, удивительно независимой женщиной. Она поддержала метод интеграла по траекториям и помогла подтвердить его обоснованность.
Интегральные истины
Подобно Фейнману, Моретт пережила трагедию в молодом возрасте, она столкнулась со смертью дорогих людей, будучи совсем юной.
Во время нацистской оккупации она жила с семьей в Кане, городе в Нормандии. Движимая желанием посетить Париж ради «приключений», она решила записаться на математические курсы продвинутого уровня в столичном университете. Иного способа преодолеть наложенные оккупационным режимом ограничения, мешающие путешествовать, тогда не было.
Пока Моретт училась в Париже, началась высадка в Нормандии, и союзники бомбили Кан, где стояли немецкие войска. К сожалению, погибли тысячи гражданских, и в их числе оказались мать, сестра и бабушка девушки, как раз сдававшей в это время экзамен.
Ей был тогда двадцать один год.
Моретт оказалась перед необходимостью справляться с жизненными трудностями в одиночку. Она защитила диссертацию, написав работу по математической физике, и темой выбрала рассеивание мезонов. Она посетила Дублин и Копенгаген, где трудилась в качестве исследователя, после чего Оппенгеймер пригласил ее на временную должность в институт перспективных исследований, где она проработала с 1948 по 1950 годы.
Первый год в ИПИ Дайсон тоже имел статус временного сотрудника (постоянное место он получил позже). Он оставался преданным поклонником диаграмм Фейнмана и интеграла по траекториям, несмотря на шаткость математического основания того и другого.
Он обсуждал свои тревоги с Моретт, у которой было другое мнение, она полагала, что достоверность методов можно доказать. Как вспоминал Дайсон: «После переезда в Принстон в 1948-м я часто разговаривал с Сесиль Моретт (позже – Девитт), и она убеждала меня, что ей вполне по силам сделать интеграл по траекториям математически строгим методом. Я постоянно спорил с ней, но все же прислушивался»66.
Несомненно, Моретт могла использовать свои знания математики, чтобы поставить на более прочное основание технику, формально известную под названием «интеграл по траекториям». Математические физики, знакомые с ее работами, использовали метод для решения многих проблем, справиться с которыми иначе не удавалось.
Как говорил Барри Саймон, написавший книгу по теме «Выглядело все так, что интеграл по траекториям был очень мощным инструментом, который в качестве секретного оружия использовала небольшая группа математических физиков»67.
В октябре 1948-го Дайсон и Моретт совершили десятичасовую поездку на поезде из Принстона в Итаку, чтобы провести уикенд в компании Фейнмана. Он встретил гостей на станции в пятницу вечером, отвез к себе и увеселял до часу ночи, выстукивая разные ритмы на индейских барабанах, добытых в Нью-Мексико.
На следующий день Ричард развлек и поразил Моретт кристально-ясным изложением собственных теорий и ошарашил Дайсона, решив две на первый взгляд нерешаемые проблемы. Как вспоминал тот: «За тот вечер Фейнман породил больше блестящих идей на квадратную минуту, чем я когда-либо видел раньше или позже»68.
Но уикенд подошел к концу, и гости вернулись в Принстон, полные еще большего энтузиазма по поводу методов Фейнмана.
Примерно в то же время Фейнман опубликовал пять важных для себя статей. Первая, «Пространственно-временной подход к нерелятивистской квантовой механике», объясняла интеграл по траекториям более понятно и связно, чем выступление в Поконо. Другая, написанная в соавторстве с Уилером, раскрывала их совместную теорию поглощения. Третья описывала развитие идеи о том, что позитроны – это электроны, двигающиеся назад во времени, и показывала, как этот концепт превосходит дырочную теорию Дирака. Остальные две касались деталей того, как Фейнман вводил релятивистские эффекты в свои построения.
Третья конференция, организованная Национальной академией наук, состоялась в окрестностях города Пикскилл, штат Нью-Йорк, с 11 по 14 апреля 1949 года. Там Дайсон представил свою схему унификации, и его выступление, как и намного более логичное, чем ранее, объяснение Ричарда, продемонстрировало, что диаграммы Фейнмана являются очень практичным методом описания взаимодействия частиц.
Благодаря докладам, а также статьям, опубликованным в то же время, элегантная простота диаграмм на этот раз оказалась понята. Вскоре они стали неизменной частью любой научной работы, касающейся физики элементарных частиц. Концепции же интеграла по траекториям, не принятой (или по меньшей мере проигнорированной) Швингером, понадобилось несколько больше времени, чтобы ее признали в научном сообществе.
Но после признания стало ясно, что эта методика позволяет сделать важный шаг вперед в понимании квантовых механизмов. Она помогла поместить квантовую теорию в контекст длившихся столетиями споров, почему объекты путешествуют именно по таким траекториям, по каким путешествуют.
Они делают это по той же причине, по какой люди покупают карты (или устройства с GPS), чтобы выбрать более эффективный маршрут. Единственная разница между классическим и квантовым в том, что менее эффективные маршруты оказывают на ситуацию некое «призрачное» влияние, в отличие от альтернативных предложений навигатора.
