Получил письмецо от Анны. Похоже, она всем довольна. Ну ладно, я тогда напишу. Надеюсь, что смогу приехать.
От всего сердца,
Эдди
Это довольно мучительное письмо пришло в среду утром, и к этому времени миссис Геккомб уже принялась наводить красоту в чулане. Она весьма безмятежно отнеслась к вероятности такого визита, потому что как-то так вышло, что Эдди ей представили старым другом Томаса и Анны, который просто заедет поглядеть, как тут дела у Порции. Миссис Геккомб это казалось чем-то само собой разумеющимся. А вот с чем она никак не могла смириться, так это с тем, что друг самих Квейнов будет спать в чулане. Дафна и Дикки наотрез отказались меняться с ним местами и каждый вечер зорко следили за тем, чтобы она сама не вздумала уступить ему свою спальню. Чем суровее Дафна говорила, что Эдди не умрет, если поспит в чулане, тем отчетливее проступали на лбу у миссис Геккомб тревожные морщины. Но что ей оставалось – только купить еще рогожки и перенести в чулан свое шератоновское зеркало. Кроме того, она поставила в чулан свою скамеечку для молитвы – на место прикроватной тумбочки, и сделала из красной гофрированной бумаги абажур для лампы. Покрывало она одолжила у матери Сесила. Порция наблюдала за всеми этими приготовлениями с дурным предчувствием, она все больше и больше боялась, что Эдди возьмет и не приедет. Она так и видела, как возможное разочарование вздымается над домом огромной, грозной горой – ведь даже Дафна не осталась равнодушной, даже Дикки запомнил, что к ним едет гость. Напрасно Порция умоляла миссис Геккомб не забывать о том, что планы Эдди на выходные висят буквально на волоске.
Кроме того, ее беспокоило стойкое впечатление, которое сложилось у миссис Геккомб об Эдди: он явно виделся ей кем-то вроде майора Брутта. А вот Дафна все прекрасно понимала и при любом упоминании Эдди поглядывала на Порцию сообразительным поросячьим взглядом. У самой Дафны дела не ладились, потому что мистер Берсли, несмотря на благоприятное начало, не появлялся у нее с той самой субботы, а к Чарли с Уоллесом с их «гражданскими» замашками Дафна теперь относилась слишком презрительно.
Вторую головоломку от майора Брутта доставили в среду утром – той же почтой, что и письмо Эдди, – и Порция, сидя за столиком на веранде, прилежно собирала ее, чтобы успокоить нервы. Головоломка обещала сложиться в картину пышного военного парада. Неделя выдалась солнечной – Порция прилаживала кусочек к кусочку, свет слепил ей глаза, и она резко вскидывала голову, когда над головоломкой мелькала тень чайки. Сгрудившиеся на фоне ультрамаринового неба самолеты вдруг стали один за другим принимать какие-то символические формы, а собирая зрителей, она выискивала в каждом задранном к небу лице надежду или угрозу. Однажды вечером Дикки предложил свою помощь, они перетащили столик под лампу, и Дикки собрал карету скорой помощи, за которую у нее не хватало духу взяться.
Она получила открытку от Анны, коротенькое письмо от Томаса и длинное – от Лилиан, чьи горести показались Порции совсем далекими.
Каждое утро она ходила в город с миссис Геккомб. Миссис Геккомб упросила ее заглянуть к Дафне в библиотеку. Первый визит не предвещал ничего хорошего – наверху, в библиотеке, тепло от батарей вытягивало из книг запах клея; Дафна так и сидела с наморщенным носом. Литературу здесь, во всех смыслах, на дух не переносили. Косые лучи солнца, пыльные, плотные, падали прямо на сердитую кудрявую голову Дафны, в другом конце библиотеки, в полумраке коллега Дафны, ссутулившись за столом, читала книгу. Презрение к чтению как к времяпрепровождению отчетливо выражалось в том, как Дафна вязала, бросала вязание, чтобы отполировать ногти, и снова принималась за него, то и дело раздраженно подтягивая поближе клубок коралловой шерсти. Подергивания коралловой нити никак не сказывались на апатии библиотечного кота – этого грозного мышелова приняли на работу, когда мыши стали осваивать шедевры литературы, но трудился он только по ночам. Когда Порция вошла, в библиотеке не было ни единого подписчика и Дафна, которая и так уже почти скрылась за конторкой, высунулась с вполне понятной недовольной ухмылкой.
– О, привет! – сказала она. – А ты-то что тут делаешь?
– Миссис Геккомб подумала, что тебе будет приятно, если я загляну.
– Заглядывай, конечно, – ответила Дафна.
Она продолжала вязать, упираясь языком то в одну, то в другую щеку. Порция, водя пальцем по конторке, за которой сидела Дафна, огляделась и сказала:
– Сколько тут книг.
– И тут еще не все. Кстати, ты садись.
– Интересно, кто их читает.
– Чего тут думать, – ответила Дафна, – скоро сама увидишь. А твоя невестка любит читать?
– Говорит, что с удовольствием читала бы, будь у нее побольше времени.
– Вообще-то у людей и без того поразительно много времени. Знаешь, тут впору задуматься. А у нее-то, наверное, абонемент? Те, которые с абонементами, вечно столько из себя строят – не успеешь еще книгу выписать, как они уже за ней прибегают. Им кажется, наверное, что тогда они не зря денежки платили. А я всегда говорю, что…
Мисс Скотт предостерегающе кашлянула из дальнего угла – знак того, что пришли подписчики. К столу подошли две дамы и, заискивающе сказав: «Доброе утро», вернули взятые книги. Дафна скатала вязание и хмуро на них посмотрела.
– Какое прелестное утро…
– Очень, – отрезала Дафна.
– А как ваша матушка?
– Ничего, справляется.
Дама, не участвовавшая в разговоре, уже нерешительно топталась возле стола с новыми романами. Ее подруга, кинув алчный взгляд в сторону романов, твердо направилась к полкам с belles lettres
[31]. Задирая нос, так чтобы пенсне оказалось под верным углом, она вытащила стопку книг, изучила титульные листы, проглядела иллюстрации и почти все, разочарованно вздыхая, вернула на полку. Неужели она знала, что Дафна терпеть не может, когда люди часами торчат в библиотеке и переставляют книги с места на место?
– Здесь, наверное, есть что-то, что мне понравится? – спросила она. – По обложкам так сразу и не скажешь.
– Мисс Скотт, – жалобно позвала Дафна, – не могли бы вы помочь миссис Адамс?
Сгорая со стыда, миссис Адамс сказала:
– Мне, конечно, надо было бы составить список.
– Да, знаете, многим это помогает.
Миссис Адамс была не восторге от того, что ее перепоручили мисс Скотт, всучившей ей сборник известных эссе, от которого той неловко было отказаться. Она с завистью поглядела на довольную подругу, которая подошла к ней с романом в веселенькой обложке.
– Обязательно прочтите, написано просто прекрасно, – сказала библиотекарша, стервозно поглядывая на бедняжку миссис Адамс, – мисс Скотт, не теряя подобострастной манеры, училась быть задирой под стать Дафне.
