— Так и твой брат ее отбирает…
— Да. Но не землю. Более того после того как мой брат станет Цезарем всея Руси он не только больше не позволит отторгать от твоей земли куски, но и вернет все что было отнято ранее.
— Вы собираетесь драться с Орденом?
— Да. И не просто драться, а полностью его уничтожить. А теперь скажи откровенно, положив руку на сердце, сможет ли кто другой это сделать, если оставить все как есть? Помог ли твоему отцу кто-нибудь, кроме моего отца и поможет ли тебе кто-нибудь кроме моего брата?
Брячислав Василькович глубоко задумался. Орден и Литва действительно изрядна давили на западные рубежи его княжества, откусывая кусочек за кусочком и если так пойдет дальше и никто не поможет, то действительно оставалось признать, что очень скоро он потеряет Гродно, то есть всю Черную Русь. Это будет если не катастрофа, то крайне унизительно.
«А потом я сам разделю землю между своими сыновьями и в итоге от Полоцко-Витебского княжества ничего не останется, — осознал он. — Кого-то сожрет Орден, а кого-то — Литва, а может тот же Новгород или кто-то из южан…»
И что-то говорило ему глубоко в душе, что это неправильно. И еще есть время не просто остановить процесс, но и обратить его вспять. А что до потери внешнеполитической независимости и некоторых финансовых из-за отмены таможенных платежей, то что ж, за все надо платить.
«И если уж говорить совсем откровенно то не такая уж это и большая потеря», — подумал он.
Была ли у него опаска, что обманут? Не без того. Но его сестра Любава вернувшаяся из Владимира после смерти своего мужа много рассказала о его сыновьях в том числе и о Юрии. И если верить рассказам, то более благочестивого и верного своему слову человека среди князей не сыскать. Да и после ее отъезда в Полоцк шли новые слухи о великом князе, что только подтверждали его репутацию.
— Я согласен присоединиться к вам, — наконец сказал Брячислав Василькович.
— Добро, — улыбнулся Ярослав и украдкой перевел дух, потому как весь измучился из-за несвойственной ему задачи, ну не дипломат он. — Но повторяю, мой брат поможет тебе с Орденом после того, как станет Цезарем всея Руси…
— Я понял, — невесело усмехнулся князь Полоцко-Видебский. — Прежде чем что-то получить, надо сначала что-то дать. Итак, что я должен сделать для своего цезаря?
— Не так уж и много…
3
По весне, как только позволили условия в Смоленское княжество вторглось сразу три армии.
С востока через Вязьму вошел Юрий Всеволодович с десятью тысячами человек из них пять тысяч — пешцы. Остальные — дружина и охотники.
По сути пешая часть армии представляла собой полный легион. Но это название Юрий брать не стал, как и заимствовать другие обозначения структурных подразделений ромеев — чуждо и неудобно. Он сделал проще, легион назвал ратью, чтобы боец звался ратником, полк оставил полком, а сотню назвал хирдом, десяток так же остался десятком. То есть в рати пять полков в каждом из которых по десять хирдов.
Единственно что войско роднило с легионом и то постольку поскольку, это символ — бронзовый сокол расправивший крылья.
С севера на Торопец обрушился Ярослав Всеволодович так же с десятью тысячами из которых пять тысяч ушкуйников на своих ладьях.
И с запада перешел границу с тремя тысячами Брячислав Василькович. Но он особо наступательные действия не вел, слишком уж близко к его границам Смоленск, а сил все же маловато. Скорее выполняя союзнический долг просто обозначил свое присутствие, тем самым еще сильнее сковывая движение и создавая угрозу для Смоленска если вдруг Владимир Рюрикович все же решится выступить против Юрия или Ярослава.
Они кстати не стали задерживаться у Торопца и Вязьмы (зачем тратить время на штурм второстепенных городов, которые сами сдадутся если сразить главный город?), просто блокировали их малой частью сил, скорым маршем двигались к столице смоленского княжества.
Для Владимира Рюриковича, что мог выставить порядка шести тысяч помимо городского ополчения, это был с ног сшибающий удар. Своей дружиной он мог блокировать только одно вторжение Ярослава или Юрия, в лучшем случае разбить и прогнать Полоцко-Витебскую дружину, но это все ни о чем. Пока он будет бодаться с одним противником, остальные сделают свое черное дело, дойдут до Смоленска и возьмут его в осаду. В итоге лишившись базы князю придется уйти из княжества, а это по сути полное поражение.
А потому он не придумал ничего лучше, как остаться в городе в надежде дождаться помощи от киевского князя, коя была ему обещана.
Владимир Рюрикович со смешанными чувствами смотрел на огромную двадцатитысячную армию, что окружила его город плотным кольцом и не понимал чего они ждут. Прошла уже неделя, как Юрий подошел к Смоленску, но не провел еще ни одного приступа.
На первых переговорах великий князь владимирский предложил ему оставить город с миром и уйти, либо же оставшись, признать его своим цезарем принеся клятву верности, но так опозориться он конечно не мог. Помощь опять же должна вот-вот подойти, надо только продержаться.
— Чего же он ждет? Только запасы проедает… — недоумевал его сын Ростислав.
— Не знаю… знаю только, что просто так он ничего не делает… И это меня беспокоит.
— Да что тут можно сделать отец? Он ведь даже осадные башни не строит!
— То-то и оно…
Тем не менее горожане все это время были готовы к осаде, на стенах накапливались камни и бревна, чтобы сбрасывать их на штурмующих. Дымили костры под чанами с булькающей водой, чтобы облить ею все тех же смельчаков, что попытаются взобраться на стену.
Защитники правда не горели особым желанием воевать. Все знали зачем пришел сюда Юрий Всеволодович… Но и своего князя ослушаться тоже не можно.
«Другое дело, что биться до конца с ним они не станут, сложив оружие при первой же возможности», — понял князь Владимир Рюрикович.
Но вот еще через день войско Юрия Всеволодовича зашевелилось.
Князь смоленский даже обрадовался предстоящему штурму, хоть какая-то определенность настала. А сколько он побьет северян! Ведь первый штурм, как правило, не бывает удачным, да и последующие тоже…
Тут еще прилетел голубь от киевского князя извещавшего, что войско собрано и идет на выручку.
«Неужели Юрий ждал именно этого?! — изумился Владимир Рюрикович. — Но если так, то откуда он уверен, что штурм будет удачный и он сам не окажется в западне?! Предательство?»
Князь Смоленский вызвал воеводу боярина Сафона Доргобужского и приказал ему сменить все отряды охраняющие городские ворота, а так же дополнительно усилить их на случай удара изнутри сторонниками Юрия.
Тот понятливо кивнул, сказав:
— Поставлю одних дружинников.
— Именно. Нет у меня доверия городскому ополчению…
