– Остров какой, спрашиваю? Да прекрати же ты верещать, бестолковая птица! – рычал тролль, одной рукой управляя самолетом, а другой крепко держа орущую попугаиху.
Ме-Ра выбилась из сил и смолкла, а потом прощебетала что-то – обиженно и в то же время очень взволнованно.
– Она говорит, это вон тот остров к востоку от нас, – торопливо перевел Мухоножка.
Хотбродд выпустил Ме-Ра обратно на насест, смахнул, снова чертыхнувшись, белый птичий помет с панели управления и взял курс на восток.
Ме-Ра стрекотала и хрипела, как сломанные часы, и вытягивала шею, словно хотела вылететь сквозь лобовое стекло. Бен протянул ей кусочек манго. Он успел заметить, что это ее успокаивает.
– А теперь что она говорит, Мухоножка? – спросил Барнабас.
Ме-Ра от возбуждения, похоже, совсем забыла английский.
– Что она совершенно уверена, – перевел Мухоножка клекот запыхавшейся птицы. – И что нам лучше всего приземлиться в бухте с южной стороны. Название у бухты, правда, не очень располагающее.
– В смысле? А как она называется? – уточнил Бен.
– Бухта Черепов.
Хотбродд помянул óдиновых воронов и что-то пробормотал о птичьих советах и о тех, кто им следует. Но, оказавшись над островом, он тем не менее направил самолет к южному берегу, как посоветовала Ме-Ра. Остров Булу оказался намного больше, чем ожидал Бен. За холмами, поросшими густым тропическим лесом, виднелись в красном закатном небе очертания высоких гор. Человеческих поселений, как и говорила Ме-Ра, не было видно.
Бен и Барнабас переглянулись.
– Теперь бы еще львиноптицы в самом деле оказались грифонами! – прошептал Бен.
«И хорошо бы они не сожрали нас, прежде чем мы успеем спросить о пере!» – подумали оба про себя.
18. Остров Булу
О да. Можно сколько угодно носиться по свету и посещать всякие города, но главное – отправиться потом туда, где у тебя будет возможность вспомнить ту кучу вещей, которые ты повидал. Ты нигде не побываешь по-настоящему, пока не вернешься домой.
Терри Пратчетт. Безумная звезда (Перевод И. Кравцовой и А. Жикаренцева)
Пологие волны, на которые Хотбродд посадил самолет, даже в сгустившихся сумерках отливали зеленью, как свежая трава.
Лола рассматривала лежавшую перед ними обширную бухту в бинокль – предмет, вызывавший бурную зависть у Мухоножки. Его изготовила младшая сестра Лолы, Вера Мэй Серохвост. Оптические приборы Веры Мэй могли составить конкуренцию лучшим инструментам человеческого производства, но по размеру отлично подходили к крысиной лапе (или к руке гомункулуса). Кажется, не было такого ремесла, в котором не проявил бы себя как специалист кто-нибудь из бесчисленной Лолиной родни. Барнабас даже развил теорию, что среди ее предков наверняка были такие сказочные существа, как голштинская певчая крыса, корабельная крыса-компас и крысоптица.
– Поводов для беспокойства не обнаружено, гумклупус! – доложила Лола. – В пределах видимости никого, кроме раков и черепах. Черепахи, правда, очень большие, – добавила она, протягивая Мухоножке бинокль.
То, что гомункулус там увидел, больше всего напомнило ему «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона – их с Беном любимую книгу. Правда, Мухоножка никогда не испытывал ни малейшего желания пережить описанные там приключения!
Песчаный берег с выдававшимися там и сям скалами переходил в тропический лес, казавшийся таким густым и неприступным, что, по мнению Мухоножки, там наверняка обреталось два-три племени дикарей-людоедов. Может, Ме-Ра просто забыла о них упомянуть, потому что не считала их за людей?
Бен при виде пустынного берега тоже, конечно, вспомнил «Остров сокровищ» и пиратский клад. Только, в отличие от Мухоножки, ему не терпелось ступить на нетронутый песок. Даже Хотбродд, который за время пути успел с тоски по Мимамейдру вырезать из дерева немало северных оленей и волков, издал восторженный рык при виде огромных деревьев, бросавших тень на песчаное взморье.
Хотбродд еще ставил свое воздушное судно на якорь между скалами, а Лола на крошечном винтовом самолетике (который благополучно прилетел из Норвегии в багажном отделении) уже отправилась на разведку. Перед отлетом крыса, разумеется, не преминула сообщить Мухоножке, что жители соседней Папуа – Новой Гвинеи – известные охотники за скальпами.
– Дражайший Мухоножка, – заговорил Барнабас, видя, как перепуганный гомункулус прячется за ногу Бена, – за наши скальпы мы, я полагаю, можем не опасаться. Ты ведь слышал, что сказала Ме-Ра: двуногие охотники, забредающие на этот остров, ловят исключительно птиц и обезьян. Но разумеется, нам следует соблюдать осторожность.
Солнце, опускаясь за горы, которые так восхитили Бена еще при подлете, окрасило прибрежный песок нежно-розовым перламутром. Остров превратился в черный силуэт на фоне закатного неба, а с деревьев зазвучал хор ночных голосов, подобного которому Бен в жизни не слышал. Он даже не мог разобраться, кто это кричит – птицы, жабы или млекопитающие. Мальчик думал, что Ме-Ра сразу полетит отыскивать свою стаю, но, помогая Хотбродду выгрузить провизию, увидел, что она сидит на берегу на одном из ящиков.
– Можешь лететь домой, Ме-Ра! – сказал он ей. – Ты была отличным проводником. Спасибо тебе огромное!
Но Ме-Ра с ужасом покачала головой и объяснила, что ни один попугай в здравом уме не летает по острову в темноте.
– На моем острове много хищников, растущий Визенгрунд! – прощебетала она. – Предупреждаю тебя: многие из них и тобой не откажутся полакомиться. Разве что дубокожему ничто не грозит. – Она покосилась на заскорузлую кожу тролля.
– Рад слышать, – буркнул Хотбродд. Похоже, он расценил слова Ме-Ра как комплимент.
– А как насчет крыс? – Лола посадила свой самолетик на камень, чтобы в пропеллер не попал песок. – Не сомневаюсь, что тут полно любителей крысятины. Но что до этой конкретной крысы, – она стянула с себя кожаный летный шлем, – советую им всем поберечься!
Бен не встречал еще существа, которое сравнилось бы с Лолой Серохвост в любви к риску. Каждую заплату на ее потрепанном комбинезоне оставило опасное приключение. У Лолы, в отличие от Ме-Ра, не было родины, а было множество мест, которые она любила, и один настоящий дом – ее самолетик.
– На этом острове все мы, боюсь, желанная добыча какого-нибудь хищника, – заметил Барнабас, выкапывая из влажного песка пустую ракушку. Он поднес красно-белый улиточий домик к уху, и лицо его озарилось счастливой улыбкой. – Смотри-ка! Это ракушка гамелан. В ней и в самом деле слышна песня русалки! – Он положил ракушку в шкатулку, которую всегда носил с собой на такой случай, и окинул взглядом берег. – Ну что, расположимся на ночлег прямо тут? Как вы думаете?
