Вместе с ТерТаВа они принялись складывать к орлиным когтям Роарга бесценные сокровища: короны давно забытых царей, посеребренные кольчуги, которые Краа носил в столь же давно забытых битвах, золотые браслеты, которыми он украшал свои львиные лапы…
Один браслет показался Мухоножке знакомым – и не только ему. ТерТаВа выхватил его из сокровищницы и положил не под клюв Роарга, а в руки Барнабасу.
– Это, кажется, твое, Визенгрунд! – заметил он. – Краа уже получил с тебя свою плату!
Барнабас благодарно сунул в карман браслет Багдагюль, а Роарг с наслаждением зарылся клювом в выраставшую перед ним груду сокровищ, словно отогреваясь в золотом блеске.
– Смотри-ка, Шрии не только храбр! Ума нашему пернатому другу тоже не занимать! – прошептал Барнабас на ухо Бену. – Он сеет раздор между своими врагами. Погляди, как завистливо смотрят на Роарга остальные грифоны!
Роарг выпрямился, опираясь когтями на свою добычу, запустил клюв в шейное оперение, вырвал перо и бросил его под ноги Барнабасу.
Барнабас поклонился, словно не замечая ненависти во взгляде грифона:
– Я буду бережно хранить это перо, Роарг. Я знаю, каким мужеством оно заслужено!
Грифон вытянул шею и впервые взглянул на Барнабаса с некоторым интересом:
– Это перо выросло у меня после того, как я умертвил трех песчаных василисков, легкомысленно попытавшихся атаковать наши гнезда. Десять десятилетий прошло, пока оно стало целиком золотым. Лучше не говори мне, что ты хочешь с ним делать, а то как бы я тебя все-таки не прикончил!
Да, пожалуй.
Барнабас очень старался наклониться за пером неторопливо.
– А у Шрии тоже вырастет золотое перо после сегодняшнего боя?
– Вероятно, – бросил Роарг. – И я ему от души желаю, чтобы это перо когда-нибудь понадобилось людям. Но не таким миролюбивым, как ты, стеклоглазый. Людям, которые отплатят Шрии за его предательство, залив этот остров его кровью!
Он резко повернулся и кивком подозвал к своему золоту нескольких обезьян.
Барнабас провел пальцами по песочно-желтому перу. На коже у него осталась глина, а перо засверкало, словно в нем был спрятан солнечный свет.
Бен не помнил себя от счастья.
Получилось! В самом деле получилось!
Шрии стоял рядом с Тату и Лунгом. Барнабас подошел к нему и поклонился так низко, что очки чуть не соскользнули у него с носа.
– Благородный Шрии! Должен признаться, к своему стыду, что до того, как попасть на этот остров, я был невысокого мнения о грифонах. Благодаря тебе я знаю теперь, насколько я ошибался!
Шрии грациозно ответил на его поклон.
– Я тоже был невысокого мнения о твоих сородичах, Барнабас Визенгрунд. Похоже, мы оба получили урок. Наверное, выбирая друзей, стоит спрашивать не какой они породы, а что у них на душе.
– Мудрое правило, – кивнул Барнабас. – И мне понятно твое нежелание быть царем. Но позволь сказать тебе, что ты был бы великолепным правителем!
– Не уверен. Ты знаешь, что цари у нас должны каждый день по нескольку часов сидеть на троне, не шевельнув ни одним мускулом? Боюсь, спустя неделю я озлобился бы так же, как Краа!
Шрии не изменил своего решения.
Когда Бен и Уинстон посетили остров несколько лет спустя, Шрии жил с целой стаей пестрых сыновей и дочерей на другой стороне острова, а Роарг и другие грифоны скрылись в неизвестном направлении. На королевском дереве Краа жила теперь колония гиббонов, выбравших ТерТаВа своим предводителем. Каменная фигура Краа все еще стояла перед полуразрушенным ветром и дождями троном, а рельефы на стенах его гнезда выглядели так, словно им уже много веков. Зато внутри «рукодельницы» добавили новую картину. Она изображала двух драконов, у каждого на спине по мальчику, мужчину со стеклами на глазах, крысу в летном комбинезоне и дженглота в странном одеянии, бесстрашно стоящего на голове окаменелого Краа.
46. В обратный путь
Рано или поздно всему приходит конец!
Лаймен Фрэнк Баум. Чудесная страна Оз (Перевод Т. Венедиктовой)
Бен стоял рядом с Лунгом перед гнездом Краа и смотрел на джунгли, медленно наполнявшиеся светом нового дня. Они попрощались с ТерТаВа и Шрии, с Ме-Ра, Патахом и Купо. И пообещали, что еще вернутся.
Барнабас уже отправился с Хотброддом в сторону взморья. Но солнечное перо было не у них. Даже чудо-самолет Хотбродда не мог тягаться скоростью с драконом, а на спасение жеребят оставался, если Мухоножка не ошибся в подсчетах, всего один день.
Серношерстка уже кормила Тату лунными цветами, чтобы он мог лететь днем. Кроме Уинстона с Берулу, с ним собиралась отправиться Лола, чтобы показывать дорогу. Ведь ни Тату, ни его ездок со своим мохнатым другом ни разу не были в Мимамейдре, а Бен…
Бен решил отправиться с Лунгом к Подолу Неба.
К его облегчению, Барнабас не стал протестовать против этого решения, хотя и не мог скрыть огорчения.
– Я понимаю. Ты стал Повелителем драконов раньше, чем познакомился с нами, – сказал он, обнимая Бена на прощание. – Но если соскучишься по людям, не забывай, что ты еще и Визенгрунд!
Как будто он мог об этом забыть!
Бен посмотрел на Лунга. Да, это правильное решение. Или нет? Мухоножка у него на плече печально вздохнул. Лунг наклонил длинную шею, чтобы заглянуть Бену прямо в глаза.
– Мне льстит, что ты хочешь лететь со мной, – тихо сказал он. – И ты знаешь, что для себя я не желал бы ничего другого. Но Подол Неба – неподходящее для тебя место. Спроси гомункулуса, если мне не веришь.
Мухоножка благодарно кивнул дракону.
– Вам надо жить среди ваших сородичей, господин! Поверьте, я знаю, о чем говорю. У Подола Неба вам будет очень одиноко. Даже рядом с Лунгом.
– Верно, – подтвердил дракон. – И потом, в Мимамейдре от тебя куда больше пользы. А это ведь самое главное в жизни – быть там, где мы нужны. Визенгрундам будет плохо без тебя. Так же, как и тебе без них.
«Но мне и без тебя будет плохо!» Эти слова вертелись у Бена на языке, но он их так и не произнес. Он знал, что Лунг прав. Просто он невыносимо устал по нему скучать!
Тату с Серношерсткой вышли из гнезда Краа. Уинстон и Берулу уже сидели у Тату на спине, а Лола пристегнулась ремнем между рогами дракона. Как же без риска! Хотя ненормальная крыса уверяла, что так Тату будет лучше ее слышать.
