– Конечно, милая, – ответила ее мать.
– Я думаю, в течение получаса они выломают дверь, выбьют из петель.
Вера Ивановна прижала руку к горлу, прикрыла глаза. Ирина жалась к ней, словно та была ее матерью.
Внезапно замигал свет.
«Этого только не хватало!» – подумал Матвей.
– Сегодня уже так мигало, – сказала Вера Ивановна. – Поморгало и прошло.
К счастью, лампочка уже горела ровно.
– Мне страшно! Мамочка! – Диана шумно дышала.
– Что нам делать? – почти спокойно спросила Ольга, и Матвей снова восхитился ее самообладанием.
– Думаю, надо перейти в кладовую. Там есть дверь. Если они прорвутся внутрь, мы сможем попытаться уйти, не окажемся замурованными.
– Но в ресторане светло! Вы же сказали, они боятся света! – выкрикнула Диана.
Новый удар заглушил ее слова. Женщины закричали.
– Быстро! Все в кладовую!
Вера Ивановна потащила за собой Ирину, Светлана с дочерью бросились следом. Матвей побежал в кухню. Иван Александрович – за ним.
– Куда вы? – Ольга остановилась в дверях.
– Нужно взять все, что можно использовать как оружие. И фонари забрать – все их побросали.
Втроем они забрали, что было можно: фонари, топорики для рубки мяса, большие ножи. Ольга нашла портативную газовую горелку, но баллончиков не оказалось.
– Берите! Возможно, они в кладовке, – сказал Матвей. – Все, бежим!
Они выскочили в коридор. Иван Александрович хромал, кажется, сильнее обычного. Дверь трещала под ударами извне. Трещина змеилась вдоль косяка. Матвей смотрел на нее как зачарованный, пока Ольга не дернула его за рукав:
– Идемте же!
Спустя мгновение они забежали в кладовую. Это помещение было более тесным, заставленным шкафами и полками, да к тому же без окон, зато, как заметил Матвей, здесь имелась дверь.
– Держите фонари наготове, – сказал Матвей. – Мне не нравится это мигание света. Не дай бог обрыв проводов. Мы окажемся в темноте.
Ирина застонала.
– Ш-шш, милая, все будет хорошо. – Вера Ивановна погладила ее по голове, как маленькую.
– Факелы! Два у нас уже есть, но один почти прогорел. Надо сделать еще, – предложила Ольга. – Я умею. Нужно найти палки, тряпки, что-то горючее. Можно использовать свечи.
– Первым делом – забаррикадироваться! – решил Матвей, оглядываясь по сторонам в поисках подходящей мебели.
– Вот этот шкаф подойдет, – сказала Ольга, и он согласно кивнул.
Они попробовали сдвинуть шкаф с места, но ничего не вышло.
– Слишком тяжелый!
Шкаф был заполнен банками и всякой снедью.
– Вытащим и передвинем!
Они стали быстро освобождать полки. Иван Александрович и Вера Ивановна бросились на помощь. Ирина, Светлана и Диана остались сидеть в углу.
Вскоре дверной проем удалось перегородить, и они принялись составлять банки обратно: чем тяжелее шкаф, тем лучше.
– Может, поможете? – обратилась к Светлане Ольга, но та даже не шелохнулась.
Закончив, все отошли от двери, прислушались. Судя по звукам, твари все еще трудились над первой дверью, в коридоре их пока не было.
– На какое-то время мы в безопасности, – сказал Матвей.
– Вот именно – на какое-то время! – нервно бросила Светлана. – А что потом? До утра еще далеко!
– Будьте добры, смените-ка тон. Думаете, мы приставлены к вам, чтобы спасать вашу шкуру? Тут все в одной лодке, и лучше бы вам помогать, а не выносить другим мозг.
Матвей мысленно поаплодировал Ольге, которая рылась на полках шкафов в поисках материала для факелов. Он и сам хотел сказать то же самое.
Светлана фыркнула и отвернулась, получив отпор, но почти сразу же задала новый вопрос.
– Хотелось бы узнать кое-что у нашего эксперта. Если позволите, конечно, – язвительно сказала она. – Дианочка была права: раз они боятся света, как вы утверждали, то почему тогда спокойно бродят по ресторану?
Старик посмотрел на нее долгим печальным взглядом.
– По ресторану бродят не навы. Когда я ехал сюда, то понятия не имел, что тут будет кто-то еще, кроме них.
– Как вы сказали? – переспросил Матвей. – Навы?
Иван Александрович кивнул.
– Навьи или, как их еще называют, навы. Во многих сказках есть упоминания об этих существах. Неужели не слышали?
– Нет, – ответила за всех Ольга.
Ей удалось найти две деревянные скалки, и теперь они с Верой Ивановной собирались приматывать к ним кусочки разрезанных свечей и разорванные на полоски хлопчатобумажные полотенца.
– В славянской мифологии загробный мир называется «навь». Его обитатели могут причинить людям много несчастий. Навьи – это неупокоенные мертвецы, которые бродят по ночам, мучают и убивают людей. Именно поэтому в былые времена люди боялись выходить из дому, как стемнеет. Считалось, что навьи обрекают людей на болезни и безумие, насылают мор на домашний скот. Например, в «Повести временных лет» говорится, что эпидемию в Полоцке наслали мертвецы, скачущие на невидимых конях.
– Вы полагаете, что ваши родные стали навами? – уточнил Матвей.
– Это единственное объяснение, которое мне удалось найти. Те, кого по какой-то причине не принял загробный мир, кто не нашел покоя после смерти, восстают из могил и бродят по округе. Похоже, правда?
– Зомби, – сказала Диана. – Это мы уже и без вас поняли.
– И да и нет. Зомби не помнит своей прошлой жизни, это бездушная тварь, которая имеет только одно желание: пожирать человеческое мясо, особенно мозги. Навы сильно отличаются от них. Они привязаны к месту, где жили прежде.
– То есть с Плавы планины уйти не могут? – вставила Ольга.
– Нет, гору они не покинут. Есть много и других отличий. Вы видели, они не выносят света, появляются только после захода солнца. Навьи не питаются ни мозгами, ни человеческим мясом. Знают, кем были прежде, узнают родных… – Он сглотнул. – И способны мыслить. Люди обращаются в зомби, подхватив вирус. Или же колдун вуду заставляет их ходить после смерти. Навами мертвецы становятся, потому что не могут уйти в мир иной – он отвергает их.
– Почему отвергает? – спросила Светлана.
Остальные молчали.
– Причины могут быть разными. Навьи могут получиться из колдунов, самоубийц или тех, кто умер внезапно, неожиданно, преждевременно. – Иван Александрович пожевал губами. – Но все же самой частой причиной называют проклятие. Особенно сильным считалось проклятие родных – матери или отца. Или же проклятие тех, кто находится на краю смерти. Невинно убиенных.
