Подойдя поближе к Сапеге и его секундантам, Костюшко кивком головы выразил готовность приступить к дуэли. Оба соперника сбросили плащи, обнажили шпаги и стали в стойку, готовые начать поединок. За это время никто не произнёс ни слова: ни дуэлянты, ни их секунданты. Все находились в ожидании разрешения конфликта.
Сапега первый сделал несколько выпадов, проверяя, насколько Костюшко владеет шпагой. Почувствовав от него уверенный отпор и твёрдость ответного удара клинком, Сапега на мгновение пожалел о том, что стал инициатором поединка. Он хотел публично унизить этого простого шляхтича, который непонятно каким образом оказался среди избранных, и надеялся разделаться с ним у всех на виду быстро и красиво. Но соперник оказался не таким простым, как представлял себе сын магната.
Клинки скрещивались и отскакивали друг от друга, соперники меняли положения, передвигаясь с места на место, иногда спотыкаясь на мокрой траве. В один из таких неприятных моментов Костюшко поскользнулся, потерял равновесие и упал, не выпуская из правой руки шпаги, опершись о землю левой рукой. Сапега не стал использовать удобный для себя момент и благородно подождал, пока Тадеуш поднимется и будет готов вести поединок дальше.
Поднявшись с земли, Костюшко благодарно кивнул Казимиру Сапеге и выразил готовность продолжить поединок. Но продолжение было коротким: в какой-то момент клинок Костюшко скользнул по клинку Сапеги и задел его руку. Рукав поражённого соперника обагрился кровью, и дуэль была мгновенно остановлена. Рана была не опасная, и все присутствующие облегчённо вздохнули.
Перевязав рану и остановив кровь, бывшие соперники вновь подошли друг к другу. Сапега первым протянул Костюшко руку:
— Я полагаю, этот поединок останется для всех в прошлом, — сказал Сапега, огладываясь на своих товарищей. Те с готовностью закивали в ответ. — Ну а тебе вот моя рука как предложение дружбы. Надеюсь, что все обиды забудутся, и моё предложение не останется без ответа.
— Принимаю предложение с радостью, — ответил Костюшко в ответ и пожал протянутую ему руку, глубоко вздохнув с облегчением, и на его лице появилась красивая и искренняя улыбка.
Возвращались бывшие дуэлянты в здание школы порознь, заранее об этом договорившись, чтобы не привлекать внимание служащих и кадетов. Ведь на рукаве у Казимира Сапеги, будущего магистра польских масонов, ещё проступало красное пятно от полученной на дуэли раны.
X
а окном было темно, и до рассвета оставалось ещё много времени, когда Костюшко сбросил с себя одеяло и встал с кровати. Поднявшись с постели, он подошёл к столу, под которым стоял тазик с холодной водой, заранее им поставленный ещё с вечера.
Запалив свечу и присев за столом, Тадеуш поставил ноги в тазик и открыл учебник по французскому языку.
Костюшко, поступив в Рыцарскую школу, в начале учёбы по успеваемости отставал от других кадетов, так как был зачислен в то время, когда занятия уже шли полным ходом. Да и тех знаний, которые получил Тадеуш в школе в Любешове, явно не хватало. Поэтому и приходилось навёрстывать упущенное, изучать материал в дополнительное время, которое он мог выкроить только в такие ранние часы. А чтобы быть бодрым с рассветом и не заснуть над учебниками, Тадеуш ставил ноги в тазик с холодной водой. Так делал шведский король Карл XII, жизнеописание которого Костюшко изучил досконально, часами просиживая в библиотеке.
Для Тадеуша этот король и его судьба стали открытием. Оказывается, бывают и такие короли, которые не только ведут в сражение армии, побеждают своих врагов, но и живут иной, скромной повседневной жизнью, принимая ту пищу, которую едят солдаты его армии, спят на жёсткой постели и встают с рассветом, чтобы успеть за день закончить максимальное количество государственных дел.
Прочитав жизнеописание Карла XII, Костюшко с восторгом рассказывал потом о нём своим товарищам, с которыми сошёлся за время учёбы в Рыцарской школе. За его такие рассказы и пример, которому он следовал, подражая своему кумиру, Тадеуша по-доброму прозвали Шведом, на что он не обижался, а, скорее, гордился этим прозвищем.
Молодой кадет из провинции, который не мог похвастаться древностью рода, выучил почти наизусть Кодекс чести кадетов Рыцарской школы (Prawidla moraine dla szkola rycerskiey), который составил для них сам Адам Казимир Чарторыский. За годы учёбы в этом привилегированном учебном заведении Костюшко, к удовлетворению и гордости Юзефа Сосновского, проявил свои способности в полной мере и по многим предметам стал одним из лучших кадетов. За успехи в учёбе и положение лидера, которое Тадеуш достойно занимал среди своих товарищей, он был замечен и поощрён ещё задолго до окончания школы. Он был назначен на должность подбригадира с окладом в 72 злотых в месяц, а в 1769 году после присвоения ему звания капитана он получал уже 200 злотых в месяц. А в те времена такая сумма считалась хорошим доходом.
Кроме успехов в учёбе, Тадеуш Костюшко уже тогда приобрёл авторитет и среди тех, кто в ближайшем будущем станет элитой армии Речи Посполитой. Казимир Сапега, Иосиф Орловский, Потоцкий и другие кадеты школы, представители известных фамилий, считали Костюшко своим товарищем, а впоследствии, через много лет с гордостью вспоминали и рассказывали своим детям и внукам, что несколько лет учились вместе с ним.
Однако наступило время, когда на Костюшко обратили внимание не только его преподаватели.
Однажды во время перерыва между занятиями к Костюшко подошёл Казимир Сапега, с которым он поддерживал хорошие, дружеские отношения после злополучной дуэли. Сапега предложил Костюшко встретиться в укромном месте после занятий, пояснив, что разговор предстоит серьёзный и требует особой конфиденциальности.
— Перед тем, как я сообщу тебе то, зачем пригласил на этот разговор, дай мне слово шляхтича, что всё, что ты услышишь сейчас, останется между нами, — начал тихо и загадочно говорить Сапега, когда они с Костюшко уединились после занятий вечером в одном из учебных классов.
— Клянусь честью шляхтича, — ответил товарищу Костюшко, насторожившись от таинственности, с которой начал разговор недавний обидчик и соперник.
— Ты когда-нибудь слышал о неком тайном обществе вольных каменщиков? — задал вопрос Сапега после произнесённой его товарищем клятвы.
Костюшко сразу вспомнил недавний разговор с Иосифом Орловским, когда тот в один из вечеров в их небольшой комнате, где никого, кроме них, не было, почти шёпотом поведал Костюшко о том, что многие известные лица в Речи Посполитой, включая приближённых самого короля, являются членами тайного масонского общества, называя себя вольными каменщиками. При этом около часа они обменивались теми сведениями, которыми владели об этом обществе и целях его деятельности. Слухи о масонах ходили среди кадетов разные, но никто толком о них не знал. Да что могли знать эти юноши, не будучи сами посвящёнными в члены этой таинственной организации. Но, как говорится, нет ничего тайного, что не стало бы явным.
