Книга Под русским знаменем, страница 114. Автор книги Александр Красницкий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Под русским знаменем»

Cтраница 114

— Ни-и-чего! — страдая от мук, стонал тот. — Живот у меня будто не живот, а камень!

У него развивалось уже осложнение, роковой конец был близок...

— Бог даст — пройдёт! — утешала всё-таки страдальца Катя. — Поправишься... Сейчас осмотрит доктор...

— Не... не надо... подожду... которые потяжелее есть... после...

Неожиданно раздавшийся взрыв смеха заставил Катю метнуться в ту сторону.

Там прямо на земле лежал гренадер с унтер-офицерскими нашивками на погонах.

Он и ближайшие к нему товарищи хохотали.

— Чего это они? — удивилась Катя.

Унтер засмеялся, засмеялись рядом и ещё двое-трое раненых. Как-то удивительно странно звучал этот раскатистый смех среди стона, воплей и криков. Гранитовой пришло в голову, что эти несчастные под влиянием пережитого ужаса и боли начали терять рассудок.

— Что это вы, голубчики? — в недоумении спросила девушка.

— Над турком, сестрица, потешаемся! — засмеялся гренадер. — Глупый он...

— Ильченко и в канаве смешил... — отозвался сосед. — Тут пули жужжат, а он, знай себе, хохочет... Ноги ему, вон, насквозь прострелили, но он так и ржёт...

Этот гренадер действительно не ушёл с поля битвы даже тогда, когда турецкие пули пробили ему обе ноги. Это было после занятия гренадерами малого редута. Ильченко так приободрился, что вместо понятных в его положении стонов начал, не переставая, стрелять, всячески глумиться над турками и уверять товарищей, что рана его — совсем пустое дело...

Он и теперь, ничем не выдавая своей боли, взялся было рассказывать, как лежавшие в канаве гренадеры, потешаясь над турками, выставляли на штыках свои кепки, чтобы заставить неприятеля выпустить напрасно несколько сотен пуль. Но Гранитовой недосуг было слушать его рассказ; она уже склонилась над смертельно раненным стрелком, тихим голосом позвавшим её.

— Что? Что тебе, голубчик? — спрашивала она. — Пить?

— Нет... куда уж! — упавшим голосом ответил он. — Командир наш... Принесли?

— Какой командир? Кто?

— Его высокородие полковник Эбелинг... Видел, как он упал... Принесли ли?

Умиравший солдат в последние мгновения своей жизни был полон думами о своём командире, которого он видел сражённым вражеской пулей. Катя обещала узнать и сказать ему, но когда она вернулась, мученик уже перестал страдать — он был мёртв...

Забрезжило утро. А на перевязочном пункте всё кипела работа. Тех раненых, какие могли вынести переезд, укладывали на телеги и увозили в госпитали; на перевязочном пункте оставались только такие, которых или нельзя было пока трогать, или жить им оставалось очень-очень недолго...

Смерть царила здесь. Злополучная деревнюшка Чириково была ей приютом. Начали приносить раненых, с начала штурма валявшихся на холме и подобранных, только когда наступил рассвет. Принесли гренадера Мочалова, на теле которого насчитали двадцать три раны от семнадцати пуль... Стали приносить турок, поражённых в рукопашном бою. И им требовалось оказать помощь. Недавние враги теперь лежали бок о бок — близость смерти совершенно примиряла их, и даже турки забывали о всякой вражде... Люди гибли теперь от гангрены, развившейся в те часы, которые им пришлось пролежать на холме без всякой помощи... Смерть вырывала свои жертвы и из среды солдат, и из среды офицеров. Умер на перевязочном пункте смертельно раненный командир финляндцев генерал Лавров; уже после полудня стало известно, что убит и полковник Финляндского полка Ожаровский, ранены полковники Киснимский и Прокопе. В редком полку не был ранен или убит командир. Меньшие сравнительно с другими потери понёс Московский полк.

Около полудня Катя, истомившаяся, измученная, на мгновение выбежала из палатки и присела прямо на землю, чтобы подышать воздухом, не заражённым испарениями крови и йодоформа. Она чувствовала, что ещё немного — и не хватит ей сил выдерживать весь этот ад. Тяжело дыша, сидела молодая девушка, ожидая, что вот-вот сейчас позовут её опять к раненым, и опять она увидит десятки новых смертей, услышит новые предсмертные вопли и хрипы. Мимо неё пробегали с носилками санитары, подносившие всё новые и новые жертвы вчерашнего боя. Издалека ещё заметила Катя брата, бегом нёсшего вместе с другим санитаром носилки. Она быстро поднялась и кинулась к нему. Появление родного человека несказанно обрадовало её. Как дорог ей показался теперь Николай, как счастлива она была видеть его живым и невредимым! Она бросилась было к нему, но брат на ходу крикнул:

— Погоди!

В это время откуда-то совсем издалека донёсся раскат русского «ура!».

— Что там? — тревожно спросила девушка. — Опять бой?

— Нет... Великий князь объезжает Горний Дубняк! — ответил на ходу Николай. — Пожалуй, и здесь он будет...

— Великий князь! — послышался голос с носилок. — Ура! Ура!

Катя взглянула на раненого, находившегося в полузабытьи и лишь на мгновение пришедшего в себя.

— Кто это? — тихо спросила она у брата.

— Полковник Эбелинг! — так же тихо ответил брат.

— Что с ним?

— Умирает... всю ночь пролежал на холме... Гангрена...

Кате живо вспомнился умиравший стрелок, в последнюю свою минуту спрашивавший о батальонном командире...

Она остановилась и закрыла лицо ладонями.

«Сколько жизней! Сколько лучших жизней погибло! — промелькнула у неё мысль. — И за что! За что!.. За чужую свободу, за народ, который думает, что свобода — это возможность грабить беззащитных».

К этому времени русские уже близко познакомились с «братушками». Грабежи в тылу русских войск, где осмелевшие болгары собирались в шайки и грабили не хуже башибузуков, открыли глаза на них, и теперь этот народ, за который пролилось уже столько крови, не казался таким симпатичным, каким представлялся в начале войны.

— Новости, сестрёнка! — услышала она голос брата, сдавшего раненого командира стрелков и вернувшегося к ней. — Герцог Лейхтенбергский убит.

— Как? Что? — в ужасе отступила девушка от брата.

— Да, наповал... Под Иован-Чафтликом во время рекогносцировки...

Он торопливо рассказал все подробности смерти князя Сергея Максимилиановича [62].

— Николай! Да ведь это же ужас! — воскликнула Катя. — Столько крови! Столько жизней!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация