Кроме Гривицкого редута был и ещё «ключ» к Плевненской позиции. Это были так называемые Зелёные горы под Плевной. Отсюда осаждавшие могли мешать всякому движению Османа-паши в тылу. Здесь же преграждался ему всякий выход на шоссе, ведшее к Софии, и, при попытке прорваться к реке Виду, отсюда могли бы кинуться русские войска на арьергард уходящей армии.
Однако эта позиция, важнейшая и опаснейшая, была в руках турок.
На Кришанских высотах, совсем в виду Зелёных гор, расположилась 16-я пехотная дивизия: владимирцы, суздальцы, угличане и казанцы. Как только наступила осень, вырос целый городок, заселённый солдатами названных полков. Выкопаны были просторные землянки, отапливавшиеся печами. Ни дождь не проникал в них, ни осенняя сырость не страшна была солдатам. Всем им было уютно и спокойно, насколько это, конечно, было возможно в их положении. Во всём лагере, несмотря на ухудшающуюся день ото дня погоду, оставались только два холщовых намёта. В одном из них никогда не смолкали говор и смех. В другом, где было всегда тихо, стояли только походная кровать, простой стол и походные табуреты. Эти намёты, доступные дождю и холоду, были столовой и спальней командира 16-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Михаила Дмитриевича Скобелева, героя «Третьей Плевны» — Белого генерала.
Под вечер 28 октября Скобелев взял Зелёные горы и укрепился на них. Туман позволил охотникам из стрелков 9-го батальона подобраться незамеченными к турецким ложементам. Охотников было всего 70, и вёл их на рискованное дело подпоручик Тарасенков. Первый ряд турецких ложементов взят был моментально. Турки, не ожидавшие нападения в тумане, выскочили, потеряв в одно мгновение около 80 человек. Стрелки бросились к следующему ряду окопов, а подоспевшие сапёры уже поворачивали в сторону неприятеля фронт взятых укреплений. Когда туман поредел, несколько таборов турок кинулось было на штурм отбитого у них укрепления, но стройные, правильные залпы заставили их уйти прочь. Зелёные горы перешли в русские руки.
Скобелев сейчас же перенёс сюда своё пребывание. Для него солдаты вырыли ямку в уровень с дном передовой траншеи. В ней на санитарных носилках спал Михаил Дмитриевич, переселившийся на Зелёные горы вместе с начальником своего штаба капитаном Алексеем Николаевичем Куропаткиным
[70]. Сюда же явились весь 9-й стрелковый батальон, Владимирский полк, две стрелковые роты Ярославского полка, сапёры, две сотни донских казаков Нагибина с артиллерией в четыре картечницы. Вместе со Скобелевым это была уже внушительная сила.
Турки попробовали было возвратить отбитую позицию в первую же ночь, но опять были отбиты. На следующий день Зелёные горы были приготовлены к достойной встрече своих недавних хозяев.
Ночь на 30 октября опустилась над Плевной. Прикорнули в траншеях на Зелёных горах солдатики; тихо дремлют вместе с ними офицеры. Спокойны все: знают, что Скобелев бодрствует вместе с Куропаткиным. Когда придёт пора — всех поднимут на ноги. А между тем, казалось бы, спокойными быть нельзя. Из секрета прибежал прямо к генералу один из залёгших там солдат. Что он говорил — не узнали. Но это неспроста. Турки явно что-то затевают. Но генерал не отдаёт приказания; стало быть, нет ещё никакой надобности.
— Вставай! — шёпотом проносится по траншеям приказание.
Люди вскакивают без шума, без суеты; бодрствовавшие товарищи растормошили крепко уснувших. Каждый в темноте знает своё место, потому что ещё днём оно указано ему. Знает каждый, что ему делать; всё это объяснено заранее, потому-то и нет никакой бестолковой суматохи.
— Турки подходят. Стрелять по свистку! — так же шёпотом разносится новое приказание.
Сотни пар глаз напряжённо всматриваются во мрак осенней ночи. Там ничего не видно. Но зато слышно. Слышен какой-то хруст, временами — шум. Постепенно шум всё возрастает. Наконец и во мраке даже начинает вырисовываться тёмная, колеблющаяся масса. Она довольно быстро приближается. Слышны уже пыхтенье, сопенье, шёпот. Траншея всё ещё молчит. Турки уже в пятидесяти шагах... Вот-вот они всей своей массой бросятся на русских храбрецов... Вдруг мёртвую тишину прорезает короткий пронзительный свист. Звук его ещё не затих, а с траншеи уже блеснула огненной змеёй молния выстрелов, и грянул стройный залп. В ответ ему несутся отчаянные вопли, стоны от нестерпимой боли, проклятия. Гремит новый залп. Масса будто поредела, заколебалась, расстроилась. Она теперь чернеет уже значительно дальше, чем перед первым русским залпом. До слуха русских доносится турецкая брань. Турки начинают стрелять, но стреляют они беспорядочно. Руки, видимо, у них трясутся. Всё-таки пули так и сыпятся. Но солдатики лишь посмеиваются. Беспорядочная стрельба пропадает даром. После часовой бесполезной перестрелки турки спешно отступают. Зелёные горы опять остались в русских руках. Скобелевцы удачно и без особенных потерь отбили и этот штурм. Рады они: взятие Зелёных гор и отбитая атака стоили им 26 погибших товарищей.
