Нога отдыхала целую ночь, и сейчас в ее распоряжении было еще несколько часов.
Но после этого ей предстояло принять на себя тяжесть тела.
Харри натянул на голову вязаную шапочку, найденную в доме, и достал осколок зеркала, чтобы посмотреть, закрывает ли она повязку. Он вспомнил рассказ Руара Бора о том, как ему пришлось добираться из Осло в Тронхейм, имея в кармане всего десять крон. У него самого денег не было вообще, правда и расстояние ему предстояло преодолеть не такое большое.
Харри закрыл глаза, и в голове его зазвучал голос:
Farther along we’ll know more about it,
Farther along we’ll understand why;
Cheer up, my brother, live in the sunshine,
We’ll understand it all by and by.
Харри слышал эту песню много раз. В ней говорилось не только о том, что правда однажды откроется, но и о том, что вероломные люди живут счастливо, а те, кого они предали, страдают.
Глава 48
Водительница нового автоэкспресса Эггедал – Осло смотрела на высокого мужчину, который только что взобрался по ступенькам в салон ее автобуса. Остановка находилась на пустынном участке дороги № 287. Мужчина был одет в камуфляжную форму, и она сперва подумала, что это один из охотников, которые приезжают из Осло, чтобы пострелять тут зверей. Но три детали не укладывались в эту схему. Во-первых, сейчас не сезон охоты; во-вторых, одежда на новом пассажире минимум на два размера меньше, чем надо; а в-третьих, из-под краешка черной шапки выглядывает белая повязка. И к тому же у мужчины не оказалось денег на билет.
– Я свалился в реку, сильно ушибся и потерял телефон и бумажник, – пояснил он. – А теперь мне надо срочно добраться до города. Пожалуйста, войдите в мое положение!
Она посмотрела на него и оценила ситуацию. Повязка и одежда с чужого плеча подтверждали его рассказ. А автоэкспресс до Осло пока еще не был особо популярным видом транспорта, большинство по-прежнему предпочитало ездить на местном автобусе до Омута, а там пересаживаться на «Тиме-экспресс», поэтому в ее автобусе имелось много свободных мест. Проблема заключалась в том, что этот человек был похож на ходячую неприятность. И теперь следовало решить вопрос: что грозит ей бо́льшими неприятностями – отказ в поездке или разрешение пройти в салон?
Видимо, он заметил ее сомнения, потому что кашлянул и добавил:
– Если вы позволите воспользоваться вашим телефоном, я попрошу свою жену приехать на автовокзал с одеждой и деньгами.
Водительница взглянула на его правую руку. Средний палец представлял собой протез из какого-то серо-синего металла. Однако на безымянном действительно имелось обручальное кольцо. Но она совершенно не собиралась одалживать свой мобильный неизвестно кому.
– Ладно, садитесь, – сказала она, нажала на кнопку, и дверь за его спиной с долгим шипением закрылась.
Харри похромал в конец салона. Он обратил внимание на то, что другие пассажиры, во всяком случае те, кто слышал его разговор с водительницей, отвернулись в сторону. Наверняка потихоньку умоляют Всевышнего, чтобы этот подозрительный тип, будто бы только что вышедший из боя, не сел рядом с ними.
Он нашел свободное двойное сиденье.
Харри смотрел в окно на пролетающие мимо леса и поля. Он бросил взгляд на часы: реклама не обманула – они действительно оказались способны перенести многое, включая падение с высоты водопада. Без пяти пять. Он приедет в Осло уже в сумерках. Темнота ему на руку.
Что-то ткнуло его в бок прямо под больным ребром. Он засунул руку под куртку и пристроил поудобнее дуло пистолета «хай стандард», который позаимствовал у Бора. Харри закрыл глаза, когда автобус проезжал мимо площадки для отдыха, где он накануне развернул свою машину, и почувствовал, что сердце его сильно забилось.
В какой-то момент он прозрел и понял, что песня со строчкой «We’ll understand it all» была не кусочком пазла, а дверью, без предупреждения распахнувшейся в черноту и показавшей ему свет. Нет, он пока еще не видел всей картины полностью, не установил связи между отдельными деталями, лишь осознал: в этой истории имеются нестыковки, чего-то в ней не хватает. Или, точнее, в нее кое-что добавили. И этого оказалось достаточно, чтобы он передумал и вывернул руль.
Последние сутки Харри потратил на то, чтобы собрать все воедино. И теперь он был полностью уверен, что правильно реконструировал ход событий. Довольно легко было представить себе, как место преступления подправил и подчистил человек, знакомый с методами полицейского расследования. И каким образом орудие убийства с кровью Ракели попало в его собрание пластинок, ведь после убийства в его квартиру заходили всего двое. Ему просто надо было доказать, что в доме убитой были произведены определенные манипуляции, а нож ему подкинули. Это все не составляло особого труда.
А вот обнаружить мотив было сложнее.
Харри безостановочно рылся в памяти, пытаясь отыскать объяснение. И вот сегодня утром, наполовину сонный, наполовину проснувшийся, он наконец нашел его, или, вернее, это объяснение нашло его, но поначалу Харри категорически отмел эту мысль. Нет, быть не может. Он поразмыслил. Или может? Харри вспомнил тот вечер, когда он лежал в кровати в квартире Александры. Неужели все так просто?
Сон Мин Ларсен незаметно проскользнул на задний ряд стульев в конференц-зале нового здания Крипоса на улице Нильса Хансена, 25.
Перед ним находилось множество журналистов и фотографов, и это несмотря на то, что пресс-конференцию назначили после окончания рабочего дня. Он был готов поспорить, что Уле Винтер позаботился о том, чтобы кто-нибудь «проболтался», сообщив представителям СМИ имя, привлекшее их всех сюда: Харри Холе. Сейчас шеф вместе со следователем Ландстадом, своим новым любимчиком, величественно восседал за столом на сцене и следил за секундной стрелкой на наручных часах. Наверняка они хотят синхронизировать начало пресс-конференции с прямым эфиром новостей на одном из телеканалов. Рядом с Винтером и Ландстадом сидела Берна Лиен, возглавлявшая отдел криминалистики в Полицейском управлении Осло. И немного вдали от всех остальных, на правом краю стола, примостилась Катрина Братт. Она с отсутствующим видом просматривала какие-то бумаги. Сон Мин сомневался, что в них написано что-нибудь важное или что она вообще их читает.
Он увидел, как Уле Винтер сделал вдох, да, буквально надулся. Шеф сменил дешевый старый костюм на новый. Сон Мину показалось, что это шведский бренд «Тигер». Он полагал, что обновка была куплена специально для этого случая, после консультаций с новой начальницей отдела информации, которая, судя по всему, обладала неплохим вкусом.
– Итак, приветствую вас всех на нашей пресс-конференции, – произнес босс. – Меня зовут Уле Винтер, и, поскольку я руководил расследованием убийства Ракели Фёуке, мы сначала расскажем вам о том, как велось следствие, как наша группа совершила несколько прорывов и сумела раскрыть это непростое дело.
