На полторы сотни километров имелся единственный перевал, находившийся под контролем итальянцев. В этом месте хребет раздваивался у высоты двадцать три ноль один и, описав в северном направлении нечто походящее на эллипс, вновь сходился у вершины двадцать три девяносто пять. По основному хребту и отрогу имелись седловины, а между ними образовалась эдакая огромная чаша.
Отрог представлял собой первую линию обороны протяженностью меньше километра. Обойти эти позиции было попросту нереально ввиду крутизны склонов, на которых отсутствовали даже деревья. Только лобовая атака, и никак иначе. Причем западный склон и седловина отрога, обращенные в сторону легиона, как раз поросли лесом. С учетом рельефа бронеходы могли атаковать на еще более узком фронте, не шире двух сотен метров. О бронетягах и говорить нечего. Им путь только по дороге. Так что как ни крути, а придется царице полей отдуваться самой.
Акустическая система сработала на должном уровне, и Алина услышала в телефонах шлемофона гул винтов. Глянула в триплексы обзора неба. Так и есть, пошла авиация. Вначале по обыкновению отработали истребители, сбросив бомбы и облегчившись, устремились ввысь для прикрытия штурмовиков. «Илы» не заставили себя долго ждать, навалившись на итальянцев второй волной.
Находясь на замаскированной позиции, Дробышева отчетливо видела в перископ, как среди зелени деревьев вздымаются огромные султаны красной земли. В небо подбрасывает стволы деревьев и камни. Вслед за авиацией ударил артполк легиона, полковые батареи и минометы. В общей сложности пятьдесят шесть гаубиц и полевых пушек, а также двенадцать стодвадцатимиллиметровых минометов.
Вообще-то не сказать, что плотность артиллерии столь уж запредельна. В Великую войну армии западных держав доводили ее и до двухсот орудий на километр фронта. Да гвоздили от пяти часов до нескольких суток. У русской армии никогда не было больше шестидесяти стволов. Да еще и при постоянной экономии снарядов. Сейчас же на боеприпасах не экономили. Да и сомнительно, чтобы оборонительные позиции соответствовали уровню Великой войны.
Алина проверила правильность заданного угла реактивным установкам. Интересно, она расслышит в этой какофонии звуковой сигнал или сообразит, только когда различит старт реактивных снарядов? Ее «Горбунок», как, впрочем, и остальные машины роты, сейчас находился на замаскированной позиции. Так что ни флажкового, ни светового кода ей не рассмотреть.
Ага. Поди не услышь такого ревуна. Есть сигнал. Пора. Девушка подняла руки, ухватившись за рукоятки взвода курков реактивных блоков. Дернула четырежды. После чего нажала на спусковой рычаг. Снаряды с громким и пугающим шелестом сорвались с направляющих и устремились к цели.
Ну вообще-то чисто технически цель сейчас не видна. Огонь ведется по площадям. Но ведь именно в этом и состоит основная задача реактивной артиллерии. Ну еще немаловажен и психологический эффект. Если они впечатляют, летя от тебя, то, приближаясь к тебе, вселяют ужас. Учебный курс в училище включал в себя обстрел эрэсами. И, признаться, то обстоятельство, что они находились в прочном бетонном доте, успокаивало мало.
Двенадцать секунд – и «Горбунок» выпустил сорок восемь снарядов из двух блоков. Когда шлейфы двигателей рассеялись, она смогла рассмотреть в перископ, как среди деревьев пропадает первая цепь атакующих легионеров. На подходе была вторая, и следом двигалась третья. Все. Пехота пошла.
А вот бронеходам туда ходу нет, однозначно. Недавно поступили свежие разведданные. Германия поставила итальянцам свое новейшее бронебойное ружье
[11]. Правда, разведчики сообщили, что российские оружейники отнесли его к легким бронебойным пушкам.
Масса их варьируется от двухсот тридцати до ста сорока килограммов. Калибр двадцать восемь миллиметров в казенной части и двадцать у дульного среза. Конический ствол позволяет разогнать снаряд до скорости в тысячу четыреста метров в секунду. Благодаря этому бронепробиваемость получается несколько выше, чем у русской сорокапятимиллиметровой бронебойки. Причем за счет более высокой скорости сохраняется до одного километра включительно.
Сведений относительно нахождения таких экземпляров на данном участке нет. Но такую малютку совсем несложно доставить куда угодно и пристроить за неприметным пенечком. «Витязи» ему на один зуб. Кстати, согласно полученным данным, бронебойка конструировалась в первую очередь против бронеходов. Словом, надо быть повнимательней.
Сзади послышался металлический стук. Это механики приставили мостик, чтобы подобраться к реактивным установкам и перезарядить их. Алина вновь потянулась к рукоятям взвода курков и четырежды за них потянула. Хоть малость облегчит труд парней. Как всегда, возбужденные и веселые голоса Романа и Виктора. А это – рассудительный и строгий дяди Яши. Теперь шелест ракеты по направляющей трубе.
Сухого щелчка курка, поставленного на предохранительный взвод, она не услышала. А вот Григорий говорил, что различал и его. Причем не столько слышал, сколько чувствовал. Не в бою, конечно, а также при обслуживании. И, признаться, она ему верила. Азаров и впрямь тонко чувствовал бронеход.
От нечего делать вновь обозрела через смотровые приборы небосвод. Ага. А вот и корректировщик появился. Незаменимый У-2. В легионе четырнадцать этих машин, и к авиаполку они отношения не имеют. Парочка в санитарном исполнении, при госпитале. В каждом из четырех полков по две машины и четыре при штабе легиона в качестве связных. И вот два в артполку – как для связи, так и для корректировки.
Сейчас самолетик забрался на максимальную высоту, так что достать его можно только из зенитных орудий калибром никак не меньше семидесяти пяти миллиметров. Сомнительно, чтобы у итальянцев тут таковые нашлись. Зато их позиции как на ладони. Стоит только обнаружить себя вражеской артиллерии, как батареи тут же будут обнаружены и сведения переданы световым кодом. А чтобы маленького трудягу не побеспокоили истребители противника, рядом кружится звено «яков».
– Алина, дочка, готов твой «Горбунок», – послышался голос старшего механика.
– Спасибо, дядя Яша, – тут же раздалось в ответ из рупоров.
– Не кричи. Совсем оглушила, – с наигранной строгостью произнес мужчина. – Ну все. Мы пошли. Удачи.
– Спасибо, – на этот раз куда тише поблагодарила она.
Н-да. Как-то раз она слышала рассуждения по поводу того, что желать нужно успехов, удача – удел никчемных и ничего не представляющих собой людей. Может, это и так. Но на поле боя все иначе. Это она в детстве считала, что достаточно делать так, как учили, и ничего страшного не случится. А опыт показывал, что помимо выучки все же не помешает и покровительство Авося
[12].
