Последний «козлик» сопровождения также опрокинут. За ним засели двое. Снайпер, завалившись на спину, деловито проверял состояние своей СВТ. Корпус автомобиля, конечно, может обеспечить кое-какую защиту, но разве что укрыться от взора или от автоматного огня. Пулемет прошивает эту защиту практически везде. Можно прикрыться дымами. Однако средство это обоюдоострое. Тебя не рассмотреть, но и ты не видишь противника.
А бывает и такое, что выбора нет. По второму «козлику» открыли огонь из бронебойного ружья. И первая же двадцатимиллиметровая пуля буквально разорвала автоматчика.
– Ставить дымы! Отходим! – выкрикнул Игнат, откатываясь к грузовику с установкой.
В него противник старался не стрелять. Трофей с оборудованием. Как не больно-то наседали и на первый «козлик». Понимают, что где-то поблизости находится объект. Боятся задеть ненароком. А вот второй продолжают разбирать из бронебойки. Снайпер еще успел запустить в полет дымовую шашку, а в следующее мгновение очередной крупнокалиберной пулей ему оторвало руку. Бог весть, жив еще или уже скончался от болевого шока.
Две шашки дали хоть какое-то прикрытие. Егоров подбежал к грузовику и, вспоров брезент ножом, пролез вовнутрь, матерясь и костеря на все лады неудобный портфель. Но бросить его он не мог. Рано. Бороться нужно до последнего.
Вот и несгораемый шкаф. Заглянул за заднюю стенку, откинул предохранительный колпак и дернул за ручку. Послышалось легкое шипение, и появился дымок. Порядок. Десяток секунд, внутри сработает термический заряд и выжжет все содержимое.
Выпрыгнул с противоположной стороны. Подлез под кузов. Еще один колпачок, под которым обнаружилась схожая с прежней ручка. И вновь шипение с легким дымком. Пятнадцать секунд. А потом будет большой бум. Два десятка кило тротила – это не баран чихнул.
– Игнат, ты что творишь?
– Усложняю кое-кому жизнь. Осокин, отходим.
– Принял, – тут же отозвался автоматчик.
Бросок, и он уже рядом с ними, в промоине. Впрочем, пулеметов уже не слышно. Тут и без дымов опасность попасть в объект более чем существенная. А уж в такой-то ситуации… Но никаких сомнений, они уже во весь опор несутся к разгромленному конвою.
Грузовик рванул так, что даже земля чувствительно лягнула в пятки и от всей души приложило по ушам. Игнат даже несколько раз, подобно рыбе, открыл и закрыл рот. Слух вроде не пропал. Правда, все одно в голове стоит монотонный звон.
– Господин майор, отходите. Я прикрою сколько смогу.
Осокин сказал это просто, как о само собой разумеющемся. Спокойно полез в подсумки за гранатами, осмотрел автомат. Прекрасно понимает: на помощь надеяться не приходится. Но ни страха, ни сомнений.
Егоров только кивнул. И подтолкнул Шведова в сторону реки. А что тут говорить. Каждый должен выполнять свою задачу. И то, что по факту им нужно сдать физика врагу, сути не меняло. Правда, Игнат все же не стал бы говорить бойцу, что именно им надлежит сделать. Погибнуть, сознавая, что ты защищаешь товарищей, – это одно. Зная о том, что стал разменной монетой в большой игре, – совсем другое.
Они уже были на берегу реки, до которой от дороги всего-то метров двести, когда раздалась автоматная трескотня. В ответ загрохотали пулеметы. Пару раз рванули гранаты. И все. Если бы хотя бы узость какая или невозможность использования бронеавтомобилей. А так… Кстати, и они тут как на ладони.
– Кирилл, ты плавать умеешь? – кивая в сторону широкой реки, поинтересовался Игнат.
– Я слышал, тут крокодилы водятся, – даже отступив на шаг, произнес ученый.
Вот молодец. Разрывы, грохот пулеметов, свист пуль. Все выдержал не моргнув глазом. Понятно, что какую-никакую подготовку он все же прошел. Но тут дело такое. Реальный бой не идет ни в какое сравнение с самой оглушительной и правдоподобной имитацией. Этот же ничего так. Спокойно перенес. А вот перед водным потоком, где совсем не обязательно, но могут быть крокодилы, спасовал.
– Вот и замечательно, – расстегивая браслет и дергая уже знакомую ручку запала, произнес Егоров.
– Игнат… – возмутился физик.
– Все должно быть натурально. Им главное – твоя голова. Запомни, я пытался тащить тебя в воду. Ты испугался крокодилов и не желал этого делать. Да упирайся же ты!
Говоря это, Егоров и впрямь вел Шведова в воду. И когда тот стал упираться, буквально потащил, настаивая на том, чтобы он сопротивлялся изо всех сил. Что тот и делал. Хм. И, похоже, не играл.
Портфель запылал одновременно с грохотом пулемета и пробежавшей по воде строчкой фонтанчиков. С пологого и не особо высокого берега послышались крики, призывающие к сдаче. Из рейдового бронеавтомобиля выскочили три амбала и, загребая ногами песок, понеслись к реке.
Игнат, мысленно помолившись, чтобы все получилось именно так, как он и рассчитывал, выхватил пистолет и, сунув его в бок Кирилла, нажал на спуск. А в следующее мгновение его грудь взорвалась обжигающей болью. Он сделал неуверенный шаг назад в попытке удержать равновесие. Попадание второй пули было уже не столь болезненным. Провалившись во мрак, он упал на спину, подняв тысячи брызг в мутной речной воде. После чего его подхватило течение и медленно понесло вниз. К океану.
Глава 9
Вместе
– Ну что скажешь, Парамоныч? – поинтересовался Григорий у своего старшего механика.
Старший сержант прошел с капитаном долгий путь – от Хинганских боев до Эфиопии. И машину знал как свои пять пальцев. А потому сомнений в том, что ему удастся вдохнуть жизнь в исковерканный металл, не было. Вопрос упирался только в сроки.
Азарову удалось без труда уговорить Мельникову оставить его с помощником в Шакисо, чтобы восстановить подбитый бронеход. А и то – ну куда дергаться, если в пути все одно ничего не сделать. Даже один «Гренадер», поставленный в строй, серьезно усилит роту. Уж больно у них усеченный состав. Поэтому командир роты не стала противиться подобному подходу.
Григорий отправился вслед за Хомутовой, а значит, и за золотом. Ну не станет же он тащить его в штаб первой бригады. Здесь все однозначно и недвусмысленно. Похищенное необходимо вернуть обратно на прииск. А там уж пускай император сам распоряжается своим добром. Ну и какой смысл тогда дергать механика? Пускай занимается. Толку больше.
– А готов наш красавец, Григорий Федорович. Осталось запустить машину да пройтись, – не без удовольствия похлопав ладонью по броне, ответил Парамоныч.
– Ну что же. Посмотрим, как оно у вас получилось, – повторяя жест механика, произнес Азаров.
Вообще-то он рассчитывал, что уже через полчаса можно будет и выдвигаться. Но «Гренадер» начал выказывать характер. Полезли неисправности, которые приходилось устранять на ходу. Нет, в принципе все работало исправно. Стирлинг вращал приводы, холодильная установка вырабатывала холод, масляный насос исправно перегонял масло, сервоприводы двигали конечностями и корпусом. Но…
