Возьмем, к примеру, историю Иисуса – это типичный универсальный подвиг героя. Сначала он понимает, что его время подходит к концу, и уходит к Иоанну Крестителю, чтобы креститься. Пройдя через это, он отправляется в пустыню на сорок дней. В еврейской традиции число сорок – это мифологический символ. Дети Израиля провели сорок лет в пустыне, а Иисус – сорок дней. В пустыне Иисус подвергается трем искушениям. Первое, так сказать, экономическое, когда пришел дьявол и сказал ему: «Ты выглядишь голодным, молодой человек! Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами». Иисус ответил: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Затем дьявол искушает его властью над всем миром. Иисуса поднимают на вершину горы и показывают ему все страны мира. Дьявол говорит: «Все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне». Сегодня об этом мало кто догадывается, но этот урок показывает, что значит быть успешным политиком. Иисус отказывается. Наконец, дьявол говорит ему: «Если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею».
Это уже пример того, что называется инфляцией духа. Другими словами, я настолько духовен, что меня не волнуют проблемы плоти и этого мира. Но Иисус – воплощенный дух, не так ли? Поэтому он отвечает: «Не искушай Господа Бога твоего». Эти три искушения Христа присутствуют в нашей жизни и сегодня, как и в тридцатом году нашей эры.
История искушения Иисуса в пустыне чем-то похожа на историю искушения Будды. Будда тоже ушел из мира, и в лесу он долго разговаривал с лучшими гуру своего времени. Затем, после испытаний и поисков, он садится под баньян, дерево просветления, где также подвергается трем искушениям. Первое – это желание, второе – страх, а третье – подчинение общественному мнению.
Во время первого искушения Демон-искуситель показывает ему трех прекрасных дочерей. Их имена – Вожделение, Наслаждение и Сожаление – Будущее, Прошлое и Прошлое. Но Будда, который отринул все плотские желания и больше не был связан со своей чувственной природой, остается равнодушным.
Тогда Демон превращается во Властелина смерти и посылает на него вооруженную армию чудовищ. Но Будда нашел в себе проявление вечности, нетронутой временем. Он оставался спокоен, и оружие, направленное против него, превратилось в цветы, используемые для обрядов поклонения.
Наконец, Властелин смерти превратился во Властелина социального долга и сказал ему: «Молодой человек, разве вы не читаете утренние газеты? Разве вы не знаете, что надо делать сегодня?» Но Будда ответил одним лишь жестом, коснувшись земли кончиками пальцев правой руки. В то же мгновение голос Матери Богини Вселенной раздался раскатами грома: «Этот возлюбленный сын уже и так посвятил себя миру, поэтому никто не может ему приказывать, что делать. Оставь эти глупости». А потом слон, который носил на спине Властелина социального долга, поклонился Будде, и все противники его растворились в воздухе и исчезли, как сон. В ту же ночь Будда достиг просветления, и в последующие пятьдесят лет он оставался в мире, чтобы учить людей, как избавляться от оков эгоизма.
Первые два искушения – желания и страх – такие же, какие переживают Адам и Ева на замечательной картине Тициана (теперь она в Музее Прадо), идея которой пришла ему в возрасте девяноста четырех лет. Дерево, конечно же, является мифологической осью мира, вокруг которой все вращается, а время и вечность, движение и покой едины. Но здесь оно представлено только в своем временном образе, в виде древа познания добра и зла, приобретений и утраты, желания и страха. Справа от него Ева, которая видит соблазнителя в образе ребенка, предлагающего ей яблоко, и она терзается желанием. Но Адам, на противоположной стороне, видит змеиные ноги искусителя и испытывает страх. Желание и страх – это две эмоции, которые управляют всей жизнью мира. Желание – искушение, смерть – это безвыходное положение.
Адам и Ева поддаются искушению; Будда же устоял. Ева и Адам создают жизнь, и Бог проклинает их; а Будда проповедует освобождение от страха в жизни.
МОЙЕРС: Но вместе с ребенком на этот свет приходят опасности, страхи и страдания?
КЭМПБЕЛЛ: Возьмите меня. Мне уже восемьдесят, и сейчас я работаю над одним произведением в нескольких томах. Я действительно хочу жить, чтобы закончить эту работу. Это мое детище. Вот почему я боюсь смерти. Если бы я не хотел закончить книгу, я не боялся бы смерти. И Будда, и Христос находят спасение после смерти и возвращаются из пустыни, чтобы найти и обучить своих учеников, которые, в свою очередь, распространяют их послание миру. Послания великих учителей – Моисея, Будды, Христа, Мухаммеда – сильно различаются. Но их духовные пути очень похожи. Когда Мухаммед стал избранным, он был неграмотным погонщиком верблюдов. Но каждый день он покидал свой дом в Мекке, чтобы отправиться в горную пещеру и медитировать там. Однажды он услышал голос: «Пиши!» Так появился Коран. Это старая, старая история.
МОЙЕРС: Однако в каждом из этих случаев получатели этого послания начинают интерпретировать сообщение героя очень странным образом.
КЭМПБЕЛЛ: Есть даже такие учителя, которые вовсе отказываются распространять свои знания, поскольку общество всегда искажает их идеи.
МОЙЕРС: Что происходит, когда герой возвращается после испытаний, а мир не хочет брать того, что он готов ему дать?
КЭМПБЕЛЛ: Это, конечно, самый распространенный случай. Но мир не столько не хочет его подарка, сколько не знает, как именно его получить и как его узаконить…
МОЙЕРС: …как хранить его и как развивать.
КЭМПБЕЛЛ: Да, как поддерживать его существование.
МОЙЕРС: Мне всегда нравился такой образ жизни, когда в сухие останки, руины и святыни вдыхают новую жизнь.
КЭМПБЕЛЛ: Есть такой тип героя, который должен возродить традицию. Этот персонаж переосмысливает традицию, обновляет ее и «очищает» ее от старых и уже отработавших клише. Так должно происходить со всеми старыми обычаями.
МОЙЕРС: Много религий началось с таких мифов о героях. Весь Восток был благословлен, чтобы узнать учения Будды, и весь Запад был удостоен узнать заповеди, которые Моисей принес с Синая. Герои племени или нации совершают подвиги во имя одного народа, в то время как известные всему миру герои, такие как Мухаммед, Иисус и Будда, приносят свои послания издалека. Эти герои разных религий приходят к людям с чудесной вестью о Боге, а не с программным заявлением.
КЭМПБЕЛЛ: Правда в том, что в Ветхом Завете есть много законов.
МОЙЕРС: И тогда религия превращается в теологию. Религия начинается с чувства удивления и благоговения, а также с попыток рассказать такие истории, которые связывают нас с Богом. Но потом это становится серией богословских работ, в которых все сводится к законам и уставам.
КЭМПБЕЛЛ: Это на самом деле превращение мифологии в теологию. Мифология постоянно меняется. Большинство мифов даже противоречат друг другу. В рамках одной культуры четыре-пять мифов могут предлагать разные объяснения одной и той же загадки. Но затем приходит теология и утверждает, что только одна из интерпретаций верна. Но мифология – это поэзия, а поэтический язык очень гибкий.
