Круглый и плоский
Джеймс Бонд. 007. Потягивающий мартини социопат на секретной службе Ее Величества. Весь его офис у него в кармане, босс – в Лондоне. Он начинал карьеру в мире, которого больше нет. Восток против Запада. Urban Express еще не набрал скорость. «Безумцы» и полураздетые женщины. Чистота и порядок. Весь мир – лоскутное одеяло с экзотическим орнаментом из самых разных стран, валют и заморских культур.
А затем случился потоп. Все смыло. К 2018 г. Бонду оставалось только плыть по течению – именно такое решение проблем часто давалось ему с большим трудом. Лоскутное одеяло стало больше походить на монохромную работу одного из основоположников поп-арта Джаспера Джонса. Китайская Народная Республика стала крупнейшим кредитором США. Больше половины населения планеты живет в городах. Восток и Запад снова оказались лишь двумя точками на компасе. Мир стал плоским, как заявил в своей книге 2005 г. «Плоский мир»
[7] обладатель Пулитцеровской премии журналист Томас Фридман. Конечно, он не имел в виду его физические свойства. И не подразумевал какое-то автоматическое выравнивание уровня жизни по всей планете. Простая гипотеза, к которой он подводит своих читателей, заключается в том, что научно-техническая революция создала для всех нас одно общее игровое поле. Безусловно, он не был первым, кому пришла в голову эта идея, но стал величайшим ее распространителем. По всему миру были проданы миллионы его книг, и «плоский мир» стал концепцией. Никогда еще такое количество людей из столь многих уголков земли не делили между собой одно игровое поле. Один свод правил на всех. Большие и малые технологические прорывы, подстегивающие наше развитие. Множество локальных капитализмов, объединяющихся в один общий. 24/7/365.
Огромное игровое поле. Огромные возможности. Глобальная экономика растет как никогда прежде. Супербум. Во многих кругах всерьез заговорили о том, что мы, возможно, вырвались из череды экономических колебаний. Рождение новой экономики. Бесконечный рост. Праздник каждый день. Коктейльная вечеринка без географических ограничений, где богатеют все. Конечно, кто-то богатеет быстрее остальных, но зачем вдаваться в такие подробности? Счастье не знает границ, как и цены на апартаменты класса люкс в Нью-Йорке и Лондоне. Однако вскоре зазвучали совсем другие мнения. Тревожный звонок раздался 15 сентября 2008 г., когда Ричард «Горилла» Фулд, председатель и генеральный директор Lehman Brothers, подал заявление о банкротстве своей организации. Мир был повергнут в крупнейший кризис со времен Великой депрессии, грянувшей в 1929 г. И у этого кризиса не было географических преград. Проблемы надо было решать на том же уровне, на каком они возникли. Лидерам крупнейших экономик мира нужно было объединять усилия.
Огромное игровое поле. Огромный кризис. Но вместе с тем грандиозные откровения. Благодаря кризису даже те, кто раньше этого не понимал, увидели, что мы все имеем дело с одним общим механизмом, который не может управляться лишь одной страной или одним городом.
Нас называют капиталистами
Капитал. Капитализм. Посмакуйте эти слова. Сильные слова. Нагруженные смыслами. Но, пожалуй, неверные.
В старомодной экономической теории капитал является одним из четырех факторов производства. Другие три – это земля, труд и предпринимательство.
Капиталом считаются оборудование и машины, которые могут быть использованы в производстве. Представьте себе традиционную фабрику, полную загадочных станков и прочего, зачастую узкоспециализированного, оборудования. Значит, капитал – это нечто такое, что физически существует и, соответственно, может быть так или иначе оценено. Порой эта цена может быть большой, порой – незначительной.
Следовательно, совершенно ясно, что капитал создают люди. Его не найти в природе. В начале капитала не было. Если вы откроете Библию или другой священный текст, вам станет очевидно, что в начале мир не знал капитала.
Если капитал не существовал изначально, он должен был возникнуть в результате чего-то. Это волшебное что-то в обычной жизни именуется инновациями. Это наш дух изобретательства. Все созданные людьми богатства, долгие жизни, которые многим из нас предстоит прожить, и все сотворенное нами благополучие – не что иное, как результаты инноваций.
А значит, потребность в капитале – это результат некоего процесса творения.
И потому капитал(изм) не характеризует нашу экономическую систему. Скорее, он характеризует побочный эффект нашей экономической системы. А также служит обозначением для фактора производства, который долгое время был важнее всех остальных – а именно всевозможных зданий, машин, студий звукозаписи или любых других материальных активов.
Но теперь все совсем иначе. В наши дни не капитал является главным фактором производства для большинства компаний. И не земля. И даже не труд – разве что косвенно.
Сегодня самым главным фактором стал, пожалуй, четвертый из них. Тот, что обозначается не вполне ясным термином «предпринимательство», – предпринимательская жилка, энтузиазм, творческая нахрапистость. Фактор производства, который реально что-то значит в наши дни, – это, без сомнения, способность придумывать что-то новое. Или откапывать старые идеи и превращать их в нечто полезное.
Во всем, от крошечных шагов, которые мы делали в начале времен, и до сегодняшних гигантских скачков в самых разных областях знания, всегда присутствовала одна-единственная составляющая, служившая росту качества нашей жизни, – инновации. Технические инновации, такие как колесо, печатный станок Гутенберга или компьютер. Институциональные инновации, такие как различные организационные формы, семья, законодательство или акционерные компании. Или инновационные скачки в сфере наших духовных ценностей. Моменты возникновения иудеохристианской, исламской и буддийской систем ценностей были самыми что ни на есть квантовыми скачками. Они предложили новое, систематизированное видение того, как люди должны взаимодействовать с окружающим миром и, что особенно важно, с другими людьми. Проще говоря, мировоззрение.
Так что именно наша способность творить вывела нас из маленькой пещеры на территории современной Кении и помогла построить ту действительность, в которой мы живем сейчас. Маленькие шажки в начале. Значительно бо́льшие в наши дни – благодаря тому, что мы сделали накопленные знания доступными для всех и вся. И мы можем видеть, что благосостояние, ценности и, таким образом, капитал являются следствием инноваций, а не наоборот.
Слово «капитализм» было создано критиками системы и ее многочисленными врагами. Владельцев фабрик и предприятий стали называть К-А-П-И-Т-А-Л(И-С-Т-Ы), и потому вся система стала именоваться капитализмом. Но лучшим, более уместным обозначением для окружающей нас системы был бы неологизм, который порой использует специалист по истории экономики Дейдра Макклоски, – инновизм. Да, произносить его труднее, но он куда точнее. Пусть от него заплетается язык, но он сообщает нам о том, за счет чего создаются блага и растет уровень жизни. А также указывает на то, что нужно делать, если страна, город, компания или отдельная личность хочет улучшить свое положение и создать нечто значимое.
