И тут возникла еще одна проблема, о которой по какой-то причине Бог не задумывался, а вот Ари-таки задумался. Какая? Наш старый друг Сатана. Сатана, будучи сатаной, постоянно сверлит отверстия в маленьких контейнерах со Святыми искрами, и Святые искры разлетаются.
Святой Арик и его команда из 120 рабби бесконечно и неустанно работают, ремонтируя и залатывая отверстия Священных контейнеров. Как именно они это делают? Борются за права палестинцев.
Я прошу мастера-наладчика Священных контейнеров поделиться со мной историей того времени, когда он был рабби. Попросту говоря: где, когда, и какими общинами он руководил, прежде чем заняться всем миром целиком. И так как его дипломы, по крайней мере, когда он представлялся мне, были раввинские, мне также хотелось бы узнать размер его бывшей общины или общин.
Раввин Арик изо всех сил старается увильнуть, чтобы не отвечать на этот вопрос. Но я не отпускаю, пока он не сдается. В раввинате, находившемся под его руководством в США, он привлекал на свои проповеди около десяти, а иногда и до пятидесяти человек.
Что вам делать, когда в качестве местного рабби вы достигаете дна? Стать международным рабби. Как стать международным рабби? Сказать, что вы, рабби, будете говорить все самое худшее об Израиле и евреях. Кто вас будет финансировать? Это самое простое: найдите других евреев-самоненавистников, и не забудьте о самовлюбленных европейцах. Новый Израильский фонд, финансируемый именно такими евреями, евреями с таким любящим сердцем по отношению к нуждающимся, что (в соответствии с последним доступным мне ежегодным докладом 2012 года) он дал $6721 центрам кризиса для жертв изнасилования в Израиле, и еще $328927 — объединению "Рабби за Права Человека". Европейская комиссия, которая платит за специальные поездки в музей Холокоста, чтобы рассказывать молодым европейцам об израильских зверствах, является еще одним донором этих рабби, в дополнение к другим европейским донорам, верующим в права человека, таким как Швеция, Великобритания и Германия.
И здесь я теряюсь. И это то, во что превратился Израиль? И это то, что означает быть евреем?
* * *
Мне рассказали, что в это самое время на холмах Иудеи и Самарии, в еврейских поселениях, есть иностранцы, занятые сбором урожая винограда. Не все иностранцы ненавидят евреев. Есть христиане, которые их любят, и я еду встретиться с этими христианами.
Пара Калеб и Кандра, "христианские сионисты" из США, говорят мне, что они здесь для того, чтобы исполнить Божьи пророчества. Какие пророчества?
Кандра читает мне из книги Иеремии следующее:
— Посадите виноградники на горах Самарии: и те, кто насаждал, будут питаться ими, словно обычной пищей. Ибо будет день, когда стражи на горе Ефраим провозгласят: вставайте, взойдем на Сион к Господу Богу нашему.
Калеб встревает:
— Мы считаем, что придут дни, когда эти горы вернутся к жизни".
Они приезжают в этот виноградник и на эти поля ежегодно на десять недель, рассказывает мне Калеб, и посвящают свое время тому, чтобы помочь этому поселению. Они оплачивают свои полеты, свое пребывание, они платят за собственное питание, и если они хотят бутылку или две вина, то они платят и за это. Короче говоря: они не получают бесплатно ничего и тратят много своего времени и денег ради удовольствия работать для другого народа.
Сегодня здесь и в близлежащих горах находится 150 молодых людей, в основном из США, но есть один человек из Швеции, один из Швейцарии и ноль из Германии.
— Можете рассказать какую-нибудь романтическую историю, случившуюся прямо здесь, на этой горе?
— Я здесь познакомился со своей женой. И на самом деле мы здесь поженились.
Его жена перебивает:
— Мы поженились в Псагот!"
Псагот — это соседнее поселение. В этот момент вмешивается еще один сионист-христианин. Он говорит Калебу, чтобы тот выяснил поподробнее, откуда я и кто я такой, друг ли я или враг. "Мы хотим убедиться, что все в порядке", — говорит человек, советуя Калебу быть осторожным.
Калеб начинает допрос:
— Вы еврей?
— Так говорят.
— Вы атеист?
— Я все еще пытаюсь понять, кто я.
Ему нравятся мои ответы, не спрашивайте, почему, и он продолжает с того места, где остановился, рассказывая мне свою историю любви:
— В одну из ночей я лег спать и мне приснился сон, что я нахожусь в винограднике и ем там. Я поднимаю голову и вижу чудную девушку, сидящую напротив меня. Я протягиваю к ней руки, и она вкладывает свои руки в мои. Вот как впервые началась для меня любовь.
— Вы спали прямо здесь?
— Да, в окрестности.
— А она была на этих горах только во сне или же на самом деле?
— Она была здесь по-настоящему.
— И вошла в ваш сон?
— Вроде того.
Он рассказывает мне, что впервые приехал сюда, когда ему было четырнадцать лет, и это его отец начал программу приезда сюда людей из-за рубежа.
Его жена приехала сюда в первый раз в возрасте двадцати лет.
— Я всегда чувствовала любовь к Израилю, пока росла. Я унаследовала ее от своих родителей, — говорит приснившаяся, она же настоящая, жена, добавляя, что она очень счастлива здесь, в местах, откуда произошла Библия, в Иудее и Самарии.
На случай, если я не понял правильно, она поясняет:
— Восемьдесят процентов того, что написано в нашей Библии, произошло здесь.
Когда вы впервые сюда приехали, что более всего привело вас в восторг, оказаться здесь или встреча с Калебом?
— Я думаю, что возрождение земли важнее Калеба, — говорит она мне, хихикнув, и серьезно в то же самое время.
Калеб встречался с другими евреями в Израиле, например, с теми, что живут в Тель Авиве, но его тянет к людям здесь, к поселенцам.
— Я чувствую большую связь с ними. У людей в этих горах, мне кажется, есть цель в жизни, и они посвящают свою жизнь достижению этой цели. Я верю, что у них есть связь с чем-то большим, чем то, что они сами осознают.
Для протокола: Христианка Кандра знает Библию лучше, чем еврейский рабби Арик. По крайней мере, она знает, как ее цитировать.
Выход Двадцать Девятый
Полюбит ли образованная, красивая арабка еврея?
Рядом с этими красивыми холмами, где трудится Кандра расположен город Наблус (Шхем), город, в который нельзя зайти ни одному еврею. Judenfrei. Естественно, меня привлекает это место и я отправляюсь туда. Если то, что я слышал от израильтян, правда, Наблус беден экономически и богат фундаменталистами. Я уже посетил ряд прекрасно спланированных и крайне привлекательных палестинских городов, пришло время посетить бедный.
Через несколько минут я уже там, и не могу поверить видам, которые меня приветствуют. Ожидаемый Наблус — это вовсе нет тот Наблус, который я обнаруживаю. Короче, чтобы избежать драмы, Наблус — великолепный город, город, в который я сразу же влюбился. С улицами, проложенными среди огромной, сияющей снизу доверху застройкой, раскинутой на двух параллельных горных хребтах, Наблус приветствует своих гостей теплыми, живописными видами несравненной красоты и бьющим ритмом жизни, которой я никогда не представлял здесь существующей.
