Гробницы являются крупным бизнесом, как выясняется. Люди со всей страны приезжают в этот самый мистичный из городов, чтобы провести Святые Дни в присутствии Святых Мертвецов. Здесь не только могила Ари, но и миква, где он купался сотни лет назад, регулярно общаясь с ангелами. Это очень святая миква, сказали мне, и если я в нее погружусь, со мной произойдут захватывающие вещи.
Я иду посмотреть, какое же чудо со мной произойдет. При входе висит объявление: Эта миква только для мужчин. Женщин, пытающихся здесь купаться, укусит змея.
Ого. Какое святое место. Миква гораздо меньше, чем я себе представлял. В нее может одновременно залезть только один человек, поэтому люди ждут в очереди. Вот совершенно голый человек погружает свое тело целиком, вверх — вниз, семь раз. "Это было бы идеальным местом для геев", — думаю я.
— Вы еврей? — спрашивает меня голый святой мужчина.
— Какая разница?
— Если вы не еврей, купание здесь ничего вам не принесет.
— Почему нет?
— Вы еврей?
— Самый еврейский из евреев!
— Тогда заходи!
— Почему вы меня спрашивали, еврей ли я? Не-евреи здесь нежелательны?
— Если ты поедешь в Рим, и Папа опрыскает тебе голову тем, чем Папы прыскают на головы христиан, это что-то тебе сделает? Нет. Но это делает что-то христианам. Верно? Здесь то же самое. Теперь пойди и погрузи свое тело в воду, и ты это почувствуешь. Ты станешь другим человеком. Это повлияет на твою душу мощнейшим образом.
— Как?
— Попробуй и увидишь.
— А ты не можешь объяснить мне, что произойдет?
— На словах нет. Это нечто духовное, а духовное невозможно объяснить. Снимай одежду, прыгай в ванну, и ты сам увидишь. Если тебе нужно полотенце, я тебе дам одно. Хочешь попробовать?
Может быть, этот человек гей. Пойди разберись. Указав на воду, я спрашиваю его:
— Можешь ты просто описать, что происходит, пока ты там?
— Все твои грехи исчезают, и ты становишься как будто новым.
— Просто прыгнув голым в эту воду?
— Ты должен погрузиться семь раз!
— Почему семь?
— Мистическая тайна. Так это работает. Попробуй. Попробуй. Ты будешь новым человеком!
Честно говоря, я бы предпочел прямо сейчас выпить диетической колы. К сожалению, ни один магазин не открыт на мили вокруг. Эти религиозные хотят, чтобы вода была вокруг меня, а не во мне. Они хотят святости, а не сладости. Они хотят естественное, а не химическое.
Я их критикую, но должен признаться, что у этих мест есть определенная аура. Древние миквы. Могилы. Гробницы. Это немного напоминает фильмы ужасов, а ужасы хорошо продаются.
* * *
В десяти минутах езды отсюда находится могила Рашби, другого мистика из соседнего города Мерона. Я еду туда. Снаружи я обнаруживаю такое объявление: "Владельцы iPhone не попадут в Рай".
Бинго.
Я предполагаю, что духовность, которая здесь практикуется, мне не подойдет. Я беру свой iPhone и уезжаю.
* * *
Я отправляюсь снова на север, на этот раз на самую высокую точку Израиля, прямо на сирийской границе. Достигнув горы Хермон, для того, чтобы синхронизироваться с природой Голан и ее яблоками, я водружаю себе на голову бейсболку, сделанную в форме сирийского флага. Встретившийся друз видит меня и приходит в восторг.
— Вы за Асада?
— Да.
— Асад с народом, — кричит он довольный, что следует интерпретировать как "Да здравствует Асад".
Есть две ежедневные экскурсии, с которыми туристы могут попасть на прогулку по вершине горы Хермон. Я пропустил последнюю, но мне все равно хочется пройти. Два израильских солдата останавливают меня на проходе.
— К сожалению, вы не можете пройти дальше.
— Почему нет?
— Вы можете пройти далее этой точки только с гидом, знающим, где гражданским лицам разрешается ходить. Это для вашей же безопасности, потому что здесь есть заминированные участки.
— Кто их заминировал?
— Какое это имеет значение.
— Вы или сирийцы?
Солдатам, похоже, я не очень нравлюсь, и я не могу их винить. В моем сирийском кепи я на самом деле выгляжу не лучшим образом в израильских глазах. Я стараюсь с ними поспорить, объясняя, что мне должно быть позволено пройти, ибо меня ждет мой гид.
— Где он?
— Там!
— Где?
— Я поднимаю глаза, уставившись в какую-то воображаемую точку и говорю: "Там!"
Не пытайтесь перехитрить израильских солдат. В кратчайшее время в мою сторону быстро направляется джип. В нем сидит командир этих солдат.
— Я хочу пройти туда, — говорю я ему.
— В свою страну, Сирию?
Я понимаю, что мое кепи не делает мне ничего хорошего, и поэтому "сириец" начинает говорить на иврите:
— Я не сириец и, между нами говоря, я даже не знаю, где Сирия находится!
Напряжение спадает со скоростью американской ракеты, и он весело смеется. Он бросился сюда на своем джипе, полагая, что сирийский солдат проник на его территорию, а на самом деле я оказываюсь всего лишь евреем. Мы хохочем все больше и больше, пока в конце концов, он не позволяет мне пересечь барьер самостоятельно и идти куда я захочу.
Не так уж трудно проникнуть в закрытую военную зону. Все, что нужно, это хорошая шутка.
И вот я иду. Везде, где мне захочется, и пританцовываю на минах. Я вижу огромные антенны на вершине и иду посмотреть на них с близкого расстояния. Я фотографирую каждую позицию и базу ЦАХАЛа на своем пути, и никто меня не останавливает. Я размышляю сколько бы лет тюрьмы я получил, делая такое вблизи сверхчувствительных американских баз. Время от времени я останавливаюсь, делая глубокий вдох, и смотрю во все глаза. Виды настолько эффектны, что в какие-то моменты я не могу пошевелиться, захваченный этой красотой.
Я думаю, что я обнаружил истинный смысл и сущность духовности: красоту. Я искал духовность и теперь встретил ее.
* * *
Пару часов спустя я возвращаюсь к солдатам, с которыми ранее столкнулся. Они все еще там. Их зовут Авив и Бар. Авив — сефард, его дед иммигрировал в эту землю из Сирии, а Бар — ашкенази. Обоим чуть больше двадцати, оба оснащены винтовками, довольно большими патронташами и множеством иных предметов военного назначения, прикреплённых в разных местах на их юных телах, отчего они выглядят как будто страдающими ожирением. Осознав, что я важная птица (в конце концов, мне было позволено бродить где вздумается), они делятся со мной всем, что им известно о подготовке израильской армии к возможной войне с Сирией, в случае если Америка будет бомбить Сирию и Сирия в ответ будет бомбить Израиль.
