Святые шлюхи, если вы когда-нибудь чувствовали необходимость провести какое-то время в их компании, называют своим домом самые грязные и уродливые улицы Тель-Авива прямо рядом с африканскими нелегалами.
Первые две, кого я встречаю, это полные белые блондинки из страны Путина, разговаривающие друг с другом по-русски. Я останавливаюсь возле их "торговой точки", и одна из них спрашивает, не хочу ли я помочиться. Я спрашиваю, сколько? Она отвечает:
— Бесплатно. Пописать можешь бесплатно.
Я продолжаю движение в поисках местных святых дам. Сожалею, но блондинок у меня имеется предостаточно в других местах.
Проходя мимо пары дорогих новых автомашин типа "ван", я вижу женщину, производящую впечатление местной, и я приветствую ее, желая ей великолепной ночи впереди. Она игнорирует меня, как если бы я был одним из иерихонских мертвецов. Со священными дамами иметь дело не так-то просто.
Я продолжаю идти. И идти. И идти.
Я замечаю секс-шоп с любопытными рабочими часами. Он закрыт в субботу. Видимо, его менеджером является какой-нибудь рабби.
Да. Почва, по которой я иду, свята.
Я делаю разворот и обращаю внимание, что та местная священная шлюха, не пожелавшая прежде со мной говорить, теперь занята болтовней с другим ночным ангелом. Я вижу, что они на меня смотрят, и иду к ним. Новая женщина спрашивает:
— Что ты здесь ходишь?
— В поисках хорошей жизни.
— Хорошей жизни здесь? В этом месте?
— А что, здесь жизнь плохая?
— У того, кто сюда приходит, скорее всего, жизнь не очень хорошая.
— А как твоя жизнь?
— Благословен Господь. Слава Богу!
— Благословен Господь?
— Да.
Эта шлюха выражается лучше, чем рабби!
— Ты израильтянка?
— Да. А ты? Выглядишь как турист.
— Нет, я израильтянин. Как работа?
— Ну, у тех, кто умеет о себе позаботиться, дела идут хорошо.
— Долго ты здесь уже работаешь?
— Мы здесь уже давно, очень давно.
— Страшно проводить ночь на улице?
— А как насчет того, чтобы перейти улицу, любую улицу. Разве не страшно? Мы заботимся о себе сами. У нас есть ножи, слезоточивый газ. Мы хорошо о себе заботимся.
— А где ты "выполняешь работу"?
Она указывает на соседнее здание.
— Там внутри, в комнатах. Там есть комнаты наверху, внизу, везде.
— И сколько вы берете?
— Зависит. Начиная со ста шекелей, если мы остаемся у клиента в машине. После этого ставка идет вверх.
Сейчас первая женщина вмешивается:
— Это похоже на счетчик в такси. Сумма поднимается и может достигнуть тысячи шекелей.
Вторая женщина:
— Это зависит от клиента. Мы смотрим на него, на выражение его лица и запрашиваем ту цену, которую, мы думаем, сможем из него выбить.
— Вы смотрите на человека и на месте мгновенно решаете, какую цену запросить?
— Другого способа нет!
Им следует работать в ювелирном бизнесе. Там определяют цены именно так.
— Большинство ваших клиентов израильтяне? — спрашиваю я.
— Нет. Я предпочитаю израильтян, но большинство клиентов — туристы из-за рубежа.
Первая женщина:
— Мы для мужчин вроде еды. Мы им нужны, они должны иметь нас.
— У вас есть клиенты харедим?
Вторая женщина:
— Полно!
Первая женщина:
— Хасидские евреи лучше всех!
— Почему?
Вторая дама:
— Они кончают быстрее всех. И не делают проблем. Что вы им ни скажите, для них свято! Они принимают то, что мы им говорим, как будто наши слова прописаны в Библии!
Ну да, религиозные евреи понимают, что такое святость, когда видят ее!
— Кто составляет большую часть ваших клиентов?
— Большая часть — евреи. Евреи, а не только израильтяне — большинство наших клиентов. Хасидские евреи, евреи-уголовники.
Первая женщина:
— Они все приходят к нам! Мы их пища!
— А палестинцы тоже приходят?
Вторая женщина:
— Конечно.
— Вам все равно, мужчина еврей или араб?
Первая женщина:
— Смотри, я бедуинка, как я могу дискриминировать палестинцев?
Боже Небесный! Эта святая ночная бабочка может быть из Хирбет аль-Махуль!
Вторая женщина:
— Главное, чтобы человек был хороший.
Первая женщина:
— К примеру, когда я вижу русских, то предпочитаю не идти с ними. Они слишком накачены алкоголем и не достигают оргазма. С эфиопами тоже проблемы. Они любят тебя всю облапить. Кто мне больше всего нравятся, это ашкеназские евреи. Они спокойные, милые. Мне они нравятся.
— Сколько здесь шлюх-евреек?
Вторая женщина:
— Много.
Первая женщина:
— Пол не имеет ничего общего с религией. Пол не имеет веры.
— Вы бедуинка. Знает ли ваша семья, что вы этим занимаетесь?
— Им не следует знать.
Вторая женщина:
— Ты своей семье все рассказываешь?
— Вы живете в одиночестве или у вас есть свои семьи?
Вторая женщина:
— Я живу с мужчиной.
— Он ничего не имеет против того, чем ты занята?
— Он хареди.
— Он знает, чем ты занята?
— Так мы встретились!
Ого!
— Он живет двойной жизнью. Вовне он надевает свою черную одежду харедим со штраймл, а дома он нормальный. На самом деле, нормальный.
Первая женщина:
— Это очень красивая страна. Вы найдете в этой стране все, что пожелаете. Я была учительницей для детей со специальными нуждами…
— Как ты добралась от этого сюда?
— Как? На автобусе! — хихикает она.
— Как вы обе начали заниматься проституцией?
Вторая женщина:
— Наркотики. Я начала принимать наркотики, и вынуждена была немного подрабатывать проституцией. Семья выгнала меня из дома, и так я начала работать здесь. Слава Богу, сегодня я полностью слезла с наркотиков. Сейчас я хорошая девочка.
Первая женщина:
— Моя семья пыталась заставить меня выйти замуж за старика в качестве третьей жены. И я убежала!
