Мне представляют краткое введение: в 1967 г. Израиль ввел "боевую оккупацию", говоря юридическим языком. Что это значит? Ну, это не так просто, но если коротко и ясно, то Израиль утверждает, что Женевская конвенция неприменима к тем территориям, которые он захватил в 1967 г., однако он действует в рамках параметров конвенции, как если бы он принимал их применимость.
Почему? Он говорит, что это политический вопрос, выходящий за рамки его ответственности в этой должности.
Полковник Д. предоставляет дополнительную информацию: статус Западного берега, как утверждает Израиль, находится под вопросом, Израиль не признает и не отрицает, что он оккупирован. На этой территории Израиль применяет правовую систему, уходящую в прошлое и существовавшую там до 1967 г. Это означает, что правовые нормы Османской империи, британского мандата и Иордании являются неотъемлемой частью нынешней правовой системы на Западном берегу, но в то же время применяются нормы международного права, как если бы этот район был оккупирован. На Голанских высотах Израиль аннексировал территорию, а в Иерусалиме Израиль ввел израильский закон, который, согласно праву, не является "аннексией".
Чтобы понять все это, вы должны иметь ученую степень юриста из Гарвардской юридической школы.
Мне это очевидно, и я спрашиваю мужчину:
— Оккупация сама по себе не является незаконной?
— По международному праву она законна. В противном случае не было бы законов, касающихся оккупированных земель.
Этот человек говорит так, как будто он учился в Гарварде.
— А что с поселениями? Не является ли они незаконными согласно статье 49 четвертой Женевской конвенции? ("Индивидуальный или массовый насильственный трансфер… запрещается… Оккупирующая держава не должна депортировать или перемещать часть своего собственного гражданского населения на занимаемую им территорию".)
— Во-первых, Израиль утверждает, что он не перемещал своих жителей в спорную зону, поскольку люди переехали туда по собственной инициативе, а не в виде принудительного переселения. Во вторых, Израиль утверждает, что он никогда не считал эту зону оккупированной. В третьих, Израиль утверждает, что до тех пор, пока он ведет переговоры о статусе этих земель с противной стороной, ни один суд не должен быть вовлечен. Кроме того, Израиль утверждает, что спорный район, то есть Западный берег, никогда не принадлежал Иордании, Сирии или Египту. Существует решение ООН о разделе земель, находящихся под британским мандатом между арабами и евреями, но это решение не определило, кто такие "арабы".
Все выше сказанное, говорит он мне, постоянно оспаривается в израильских судах, где большинство дел против армии поступает от израильских НПО, финансируемых из-за рубежа. Но в целом, утверждает Д., "Израиль действует в рамках международного права".
— Что такое международное право?
— Это вопрос на миллион долларов.
Мы обсуждаем этот вопрос в мельчайших деталях, рассматривая тончайшие, расщепляющие волос аргументы, как если бы мы были двумя учеными-талмудистами, и заканчиваем магической формулой: "Никто не знает".
Меня оставляют думать обо всем этом самостоятельно.
Кто же решает, что такое международное право? Если вы будете искать все глубже и глубже и направитесь туда, куда ведут глаза и ум, то достигнете Совета Безопасности ООН в Нью-Йорке, где греют свои задницы четверо белых и один китаец. Извините за то, что так визуален. Представители победителей Второй мировой войны, люди, бросавшие бомбы с пикирующих самолетов в темные спальни спящих гражданских лиц, это те самые люди, которые говорят теперь остальным, что является допустимым в зонах конфликтов и что не разрешено законом, и требуют, чтобы мы соблюдали их указы.
Да, я знаю. Враг, с которым они столкнулись, был не самым приятным из людей. Но будут ли они действовать по-другому сегодня, столкнувшись с иным человеком, нежели Адольф Гитлер?
Неужели будут?
Цифры за октябрь 2013 года по Ираку, стране, в жизнь которой законопослушные страны Запада вмешивались довольно длительное время: 979 человек погибли за тридцать дней. Эта цифра не включает смерти от дорожно-транспортных происшествий, болезней и обычных преступлений.
Я готов покинуть базу и в последний момент, когда я выхожу с ее территории, мне приходит в голову одно слово: Сарона. Я хотел бы встретиться с людьми, основавшими Сарону, спросить их, что заставило их приехать сюда. Но к сожалению, не могу, потому что британцы выселили их задолго до моего рождения. Возможно, я могу компенсировать это, посетив монастырь Табха на берегу Галилейского моря. Там немцы перехитрили британцев.
Выход Сорок Седьмой
Там, где Иисус Христос накормил голодающих, немецкий монах кормит посетителей своими размышлениями об евреях.
Я в монастыре Табха и брат Йозеф, обладатель пары диковатых глаз, симпатичный брат, родившийся в 1971 году в Дюссельдорфе, Германия, приветствует меня рукопожатием и улыбкой.
Монастырь Табха принадлежит Немецкому Обществу Земли Хейлиген, основанному еще 1890 г. Немецкие монахи были здесь издавна, но британцы посадили их в тюрьму, когда разразилась Вторая Мировая война. Пока они сидели в тюрьме, находившееся в Кёльне Общество попросило монахов негерманского происхождения приехать, чтобы следить за имуществом. Отец Джером из Хорватии, бывавший здесь в 1933 году, взял на себя обязанность приехать и следить за этим местом.
Это был умный ход. Как закончилась война, это немецкое Общество все еще обладало собственностью, в отличие от темплеров Сароны. Отец Джером, глубокий старик, все еще жив, и когда я спрашиваю его, не лучше ли было, если бы он остался в Италии, где он до этого пребывал, он не отвечает. Я присаживаюсь к младшему монаху, брату Йозефу, настоящее имя которого Тони, для небольшой сердечной беседы.
— Брат Йозеф, расскажи мне что-нибудь. Как немцу вроде вас живется здесь, с евреями?
Брату Йозефу требуется время, чтобы ответить на такой вопрос. В юности он никогда не думал об Израиле.
— Должен признаться, — говорит он, — что мне потребовались годы, чтобы Иерусалим, Израиль и реальность этой земли вошли в мое сердце и мой разум.
— Что случилось?
Он дает мне пространный ответ, представляющий собой скорее бесконечный поток сознания, и затем возвращается и рассказывает об осаде израильской армии, происходившей в Вифлееме "осенью 2000 г., которая заставила меня задуматься".
Я прошу его рассказать мне, что происходило и что он думал в то время.
— Группа палестинской милиции ворвалась в Церковь Рождества Христова и взяла заложниками мирных жителей, находившихся внутри, и в ответ армия осадили это место.
— Вот почему, как вы сказали, "реальность этой земли" достигла вашего сердца. Что вы подразумеваете под "реальность"?
— Реальность жизни под оккупацией.
