– Я уже думал… думал и думал, только и делал, что думал, после того как очнулся там, под землёй. Просматривал все возможные исходы, и этот, поверь мне, самый лучший. Счастливое племя ночных и власть в когтях у каждого!
– Власть в когтях?! – Луна в страхе округлила глаза. – Уж не та ли самая, из пророчества, которой надо бояться?
– Шучу, шучу, – гулко расхохотался Мракокрад, – не надо так волноваться.
– Вот! – Запыхавшись, в зал влетела Храбра. – У меня есть! Глядите!
На её протянутом запястье едва виднелся жалкий тоненький браслетик, явно только что скрученный из чёрной и серебряной проволоки. В глазах ночной светилась благоговейная надежда, от которой морскому дракончику стало не по себе.
– Хочу сверхсилу! – переведя дух, заявила она.
– Как тебе будет угодно, – снисходительно улыбнулся Мракокрад.
Дотронувшись до проволоки, он пробормотал что-то еле слышно. Дождавшись конца, Храбра проворно развернулась и ударила хвостом по ближайшему сталагмитовому столбику, который послушно разлетелся вихрем мелких осколков.
– Видели? Вы видели? – восторженно завопила она. – Теперь я самая сильная!
Чтица нахмурилась, крутя на лапе собственный браслет.
– Подумаешь! Нет, неплохо, конечно, если тебе нравится такое… но не слишком ли примитивный дар?
Мракокрад вдруг выпрямился и вытянул шею, внимательно прислушиваясь. С тревогой оглядел сталактиты на потолке, увитые лианами, будто ожидал увидеть там ползущих чудищ, и застыл неподвижно с затуманенным взором. Драконята следили за ним, затаив дыхание.
– Ты ничего не чувствуешь? – заговорил он наконец, обернувшись к Луне.
Она покачала головой.
– У тебя видение?
– Скорее предчувствие. – В глазах чёрного гиганта мелькнула тревога, которая тут же передалась всем. Если притворяется, подумал Карапакс, то он хороший актёр. – Кто-то в смертельной опасности! Точно не чувствуешь?
Луна прикрыла глаза, вслушиваясь. Чтица поспешила сделать то же самое, напустив на себя задумчивый вид.
– М-м… да, – важно кивнула она. – Слышу принцессу, от которой пахнет рыбой… решила тоже научиться читать мысли – ну и жадина! Ещё сюда идёт Солнышко с белкой для Мракокрада… гадает, узнал ли он что-нибудь про Ясновидицу…
Морской дракончик невольно забеспокоился, не услышит ли любопытная ночная и его, но тут же с облегчением вспомнил о небесных камнях на своём браслете. Из шести он раздал только три – Холоду, Вихрю и Кинкажу. Может, и Луна теперь захочет, раз появились и другие чтецы? Нет, вряд ли – а вдруг это помешает ей самой заглядывать в чужие головы?
– Камнерой! – вскрикнула вдруг Луна, широко распахивая глаза. Вскочила, в панике раскинув крылья, и бросилась к золотистой песчаной, которая как раз входила в пещеру. – Солнышко! Твой отец… Кто-то пытается убить его!
Глава 7
Драконьи крылья взорвались шумом, будто над морем взмыла разом многотысячная стая чаек. Солнышко, Мракокрад и Луна первыми вырвались в бушующую над горами бурю. Растерянно покружив по залу, Анемона устремилась за ними. Чтица и Храбра переглянулись и последовали её примеру.
Выскочив из-за бронзового гонга, Карапакс помедлил у выхода, раздираемый сомнениями. Догонять опасно, драконята могут заметить и окликнуть. С другой стороны, надо же знать, что происходит! Лететь в такой дождь… но Вихрь же просил не спускать глаз Мракокрада, а значит, долг требует, верно?
– Ар-р-р… – раздражённо прорычал морской дракончик, расправляя крылья. В следующий миг они уже промокли насквозь. Вглядываясь сквозь сплошную стену дождя, озаряемую вспышками молний, он пустился в погоню. Летящие впереди драконы огибали крутой склон, направляясь в пещере на другой стороне Яшмовой горы, где полуокаменевший ночной, подобно раку-отшельнику, нашёл себе пожизненное убежище.
За всё время учёбы в академии Карапакс ни разу не решился посетить его. Вдруг старый дракомант каким-нибудь тайным способом распознает юного коллегу и выдаст всем его секрет? А ещё, хотя дракончик сам себе и не признавался, уж очень было бы неприятно увидеть своими глазами, к чему приводит излишнее увлечение магией.
От яростного рёва чёрного великана дрогнула земля, и по склону покатились камни. Опустившись на уступ перед пещерой, Карапакс подкрался к пещере, осторожно скользнул во тьму… И с ужасом втянул воздух, едва не наткнувшись на Мракокрада. Огромный дракон стоял позади всех, перекрывая проход, ведущий вглубь. Гладкая чешуя вздымалась и опадала в такт его тяжёлому дыханию перед самой мордой Карапакса.
А если и впрямь дотронуться, заметит или нет? Вот, небось, удивится невидимому прикосновению!
Морской дракончик напряжённо замер, прижавшись крыльями к каменной стене, будто скат, загнанный в угол во время подводной охоты. Отсюда был виден лишь уголок пещеры: серая застывшая лапа Камнероя, покрытая галькой чешуи, сплетение драконьих хвостов и кровь, медленной лужей растекающаяся по неровному полу.
– Отец! Отец!.. – всхлипывала Солнышко снова и снова. Голос песчаной эхом отражался от стен.
– Кто это сделал? – обернулась Луна к Мракокраду. В уголке её глаза сверкнула серебристая чешуйка. – Ты должен был его почувствовать.
– Он убежал туда, – показал чёрный великан в глубь горы. На Карапакса повеяло запахом огня от его мощного вздоха. – Коридор слишком тесный, не то бы я его не упустил.
– Я догоню! – Между лап ночного протиснулась розовая фигурка Анемоны. – Веди меня к убийце Камнероя! – приказала она, хватая с пола обглоданную кость.
– Осторожно! Не надо! – спохватилась Солнышко, но было уже поздно. Голубоватый хвост морской принцессы прочертил длинную полосу в кровавой луже и исчез в туннеле.
– Почему ты не предвидел этого? – спросила Луна. – Ты же видишь всё будущее!
– Путей будущего миллиарды миллиардов, – пожал крыльями Мракокрад. – Извини, но даже я не могу просмотреть их все, особенно когда ничтожный сдвиг вызывает резкий поворот… Солнышко, а он точно умер? Мне кажется, в его разуме ещё теплится жизнь.
– Точно! – ахнула Луна. – Я тоже чувствую.
– М-м… И я! – поспешно согласилась Чтица.
Мракокрад с усилием продвинулся чуть вперёд по узкому проходу, и из-за его спины стала видна узкая тёмно-алая рана поперёк горла лежащего.
Морской дракончик вздохнул. Если старик дракомант ещё жив, речной камушек, зачарованный как раз для внешних ран, мог бы исцелить его, как в своё время Холода. Но это означало бы самоубийство. Чёрный дракон непременно захочет узнать, откуда взялся камень и чья в нём магия… И узнает, кто бы сомневался. Остаётся, как всегда, сидеть в стороне бесполезным наблюдателем.
