Вода откатилась назад, словно обиженная приказом, а затем собралась в высоченную волну и обрушилась на берег. Карапакса сбило с лап и придавило к песку. Лёжа он видел сквозь воду, как Анемона цепляется когтями за берег. Наконец волна отхлынула, унося копошащихся крабов в шипящую пенистую бездну.
Не успел дракончик перевести дух, как его начали обстреливать острые морские раковины, норовя воткнуться между чешуйками. Смерть от тысячи порезов, подумал он, утирая заливающую глаза кровь.
Увёртываясь и пригибаясь, он подобрал в песке пару плоских круглых камушков и приказал:
– Защитите меня от ракушек!
Два маленьких щита послушно взвились в воздух и заметались туда-сюда, отражая удары.
– Анемона, я не хочу с тобой драться! – крикнул Карапакс.
– Тогда не говори глупостей, за которые хочется убить! – ответила принцесса. – Проглоти его!
Песок внезапно провалился под лапами, а затем посыпался на голову. Дракончик метался в узкой глубокой яме, не в силах выбраться наружу. Умирать, погребённым заживо, не хотелось, да ещё оставляя беззащитными перед убийцей мать и Кайру, а друзей – под заклятием Мракокрада. Что сможет Кинкажу одна?
Он дотянулся магией и вырвал с корнями пальму. Поваленное дерево заскользило по песку, едва не задавив по пути Анемону, и замерло, свесив в яму широкие длинные листья. Дракончик вцепился в них когтями и стал с усилием выкарабкиваться, переставляя лапу за лапой. Песок внизу утробно чавкнул, пытаясь засосать его обратно, но Карапакс крикнул:
– Отпусти!
Песок поднялся вихрем, а затем улёгся, как прежде, в ровную поверхность дюны без всяких следов ямы, не вызывая никаких подозрений в плотоядности.
Ухватившись за ствол лежащей пальмы, Карапакс тяжело дышал, приходя в себя. Битва проходила нечестно: Анемона использовала смертельные заклятия, в то время как он только защищался, не желая убивать младшую сестру.
Лёгкий свист высоко в воздухе заставил дракончика задрать голову. С неба рушился огромный камень – блок стены из развалин Островного дворца.
– Раздави его! – хищно взвизгнула принцесса. – Бей, пока не попадёшь!
– Стой! – крикнул Карапакс камню.
Тот дрогнул, закачался в воздухе, но затем вновь стал набирать скорость.
Дракончик постучал по пальмовому стволу.
– Защити меня! – Отпрыгнул в сторону и закутал голову крыльями.
Раздался глухой удар и душераздирающий треск. Подняв голову, Карапакс увидел вокруг падающие куски дерева, а камень высоко отскочил и вновь устремился вниз, целясь в голову.
Будет бить, пока не попадёт! Таково заклятие. Дракончик схватил первое, что попалось под лапу – раковину краба-отшельника – и прошептал:
– Сделай мне чешую твёрже алмаза и кости крепче стали! Пусть я стану неуязвимым, какой бы камень ни обрушился сверху! – Сжал раковину в когтях и крепко зажмурился.
Я умру… Я умру… Я умру…
Каменный блок врезался в него с такой силой, что вмял целиком в песок. Казалось, сверху обрушился целый Глубокий дворец. На мгновение дракончик перестал дышать.
Боли, однако, он не чувствовал – и оставался жив.
– Пусти… – прохрипел он, едва выдавливая слова.
Выполнив задание, камень откатился и остался лежать на прибрежном песке.
«Морская трава… – удивляясь, что не теряет сознания, с трудом произнёс мысленно Карапакс, – замотай Анемоне пасть, чтобы она не могла выговорить ни одного заклятия, ни вслух, ни про себя, пока ты касаешься её… А могла только дышать».
По глухому мычанию со стороны принцессы он догадался, что заклятие сработало, но сам пока был двигаться не в состоянии. Лежал в ожидании, когда измятое тело придёт в себя.
Мгновение спустя чужие когти злобно полоснули его по морде. Анемона нависла над ним, вертя перемотанной головой и глядя то одним глазом, то другим. Открытые ноздри свирепо раздувались. Она вновь ударила когтистой лапой, и он инстинктивно сжался… но боли не ощутил. Удивлённо глянул на свою чешую, залитую кровью от множества мелких порезов.
Сестра всё ещё пыталась перерезать ему горло, но когти скользили, не оставляя следов… как на алмазе!
В его собственных когтях было пусто, заговорённая раковина потерялась – почему же заклятие ещё действовало?
Потому что там нет условия, что амулет надо держать при себе, понял он. Чаще всего он это оговаривал, но теперь забыл. Заклятие вышло постоянным, как исцеление Кинкажу или шрама у дракончика Жара, и его дальнейшее действие уже не зависело от заговоренного предмета.
Прежде Карапакс никогда не задумывался, в чём разница. Он помнил, как колдовал Мракокрад, одаривая своих ночных, – амулет нужно было непременно носить, иначе владельцы теряли полученную силу. Такой опытный дракомант наверняка мог бы сделать её постоянной, однако не стал…
А любовное заклятие на Кинкажу – в каких оно было словах? Внутренне передёрнувшись, он постарался припомнить точные слова Анемоны – «пока она носит этот камень» или просто «пусть полюбит», постоянное заклятие или временное? Что будет, если радужная отдаст небесный камень?
«Прости, Кинкажу, я так виноват!» – подумал Карапакс с болью в сердце.
Бело-розовая принцесса всё так же нависала над ним, сверля ненавидящим взглядом сквозь щели травяной повязки. Бока её тяжело вздымались, скользкие от пота и морской воды.
– Анемона, – вкрадчиво заговорил дракончик, – пожалуйста, выслушай меня!
Сестра молча показала на свою перемотанную пасть. Кроме как слушать, ей ничего не оставалось.
– Я не хочу убивать тебя, – продолжал он, – и не собираюсь погибать сам. Может, поговорим наконец спокойно, без магии и насилия?
Она раздражённо закатила глаза. А это как понимать?
– Ну ладно, попробуем, – решил он. – Морская трава, позволь Анемоне говорить, но, пока ты касаешься её, колдовать никак не давай! Обмотай пока ей лапы и жди, пока я сам тебя не сниму.
Длинные плети мокрых водорослей медленно разматывались и словно перетекали на плечи, оборачивая их бурым коконом. Анемона мрачно покосилась на импровизированные кандалы, словно подумывала, не пожертвовать ли лапами, чтобы вернуть драгоценную магию.
– Как же ты меня достал! – буркнула она угрюмо.
– А ты меня впечатлила своей силой… Тем не менее я не дам тебе убить мать, Кайру, Цунами и никого другого. Я не верю, что ты такая.
Сестра яростно взмахнула крыльями.
– А какой мне ещё быть? Мне изначально предназначено убить королеву и взойти на трон! Принцессе так и положено. А дракоманту ещё хуже – он всегда рано или поздно становится злым, чем бы ни занимался. Чем сопротивляться по-глупому, пусть уж всё идёт, как идёт.
