Екатерина тоже попадет под удар. Он должен, нет, он обязан защитить девушку. Ведь это все происходит из-за него… Но как? Что можно сделать, пока ничего не произошло?
Барон задумчиво посмотрел на окна квартиры Екатерины. Через дорогу, совсем рядом. Скоро она переберется сюда, и вечерами он будет видеть, как эти окна горят в темноте теплым светом.
Последнее время мысли о Екатерине не покидали его. Похоже, она начинает доверять ему. А он, что он чувствует к ней? Его неодолимо влечет к доверчивой и наивной девушке. Влечет против его воли. Это наваждение… И ни к чему хорошему оно не приведет.
Надо остановиться, пока еще не поздно. Иначе он может по-настоящему погубить ее.
Барон еще раз бросил взгляд на окна соседнего дома. Он принесет ей только горе… Теперь он отвечает за судьбу Екатерины и должен контролировать свой чувства. Они всегда останутся только наставником и ученицей.
Генрих вышел из парадного подъезда ближе к полудню и направился к автомобилю, стоявшему рядом с домом под большим каштаном. Раскидистая тень от дерева неровно ложилась на брусчатку мостовой. Контраст света и тени резал глаза.
Как только Генрих подошел к автомобилю, от дерева отделилась какая-то тень. Это был Алексей. Он держал руки в карманах и решительно шел прямо на барона, не сводя с него горящего взгляда, бледный и взволнованный. Их разделяло всего несколько шагов. Фон Берг почувствовал угрозу и пожалел, что оставил трость дома.
Алексей суетливо вынул правую руку из кармана, судорожно сжимая в ней револьвер, и начал медленно и неумолимо поднимать ее… Фон Берг смотрел в глаза своему противнику, и тысячи мыслей со страшной скоростью проносились в его голове. Не стоило пытаться выбить оружие – любое неверное слово или движение могло спровоцировать Алексея. Тот подошел почти вплотную, их разделяла пара шагов.
Не попасть в цель с такого расстояния было просто невозможно. В любое мгновение он мог нажать на курок, и все было бы кончено.
Но убить человека вот так, в упор, не просто. Генрих знал это и все еще верил, что удача и на этот раз будет с ним.
Фон Бергу не оставалось ничего другого, как смотреть в глаза молодого человека и надеяться, что тот одумается. Беспомощность раздражала.
В какое-то мгновение барон уловил нерешительность, мелькнувшую на лице противника, и с молниеносной быстротой и профессиональной ловкостью выбил оружие из руки Алексея. После этого фон Берг без труда скрутил его, повалил на капот автомобиля и сдавил горло железной хваткой.
– Безмозглый идиот! – прорычал Генрих в лицо Алексея.
С досадой отшвырнул молодого человека в сторону, как котенка.
– Когда вы уже начнете хоть немного соображать?! Нашли кому поверить – Полине!
Алексей тер горло и смотрел на барона со злостью и с испугом, как загнанный в угол зверь.
– Я мог бы сдать вас полиции. Но я этого делать не буду… – презрительно бросил ему барон.
– Играете в благородство? – Алексей кашлял и говорил с трудом. – Доложите все Екатерине?
– Я не занимаюсь подобными вещами. Но советую вам объясниться с ней. Впрочем, это ваше дело… И не вставайте больше на моем пути – иначе очень пожалеете! – в голосе фон Берга звучала реальная угроза.
Алексей, пошатываясь, пошел прочь по улице, Генрих проводил его уничтожающим взглядом, наклонился и подобрал револьвер с розовой перламутровой рукоятью.
Барон сразу узнал оружие – когда-то он подарил его Полине. Генрих сунул револьвер в карман и поехал в поместье. Беспокойные и тяжелые мысли одолевали барона.
В поместье фон Берг рассказал о случившемся Егору.
– Полина перешла черту. Не знаю, на что она может еще решиться… – барон был обеспокоен. – Опасная и злопамятная змея.
К ним подошла Екатерина. Девушка окончательно еще не перебралась на квартиру в городе и пока жила в поместье.
– Я вам помешала? – она заметила неловко повисшую в разговоре паузу.
– Нет, – слишком резко ответил Генрих, и она поняла, что прервала важный разговор, который ее не касался.
– Хотела, чтобы Егор или вы объяснили мне некоторые пункты в Законе. Я подойду позже.
– Не стоит откладывать, – барон был по-прежнему напряжен. – Пойдемте, я постараюсь вам помочь.
Они прошли в кабинет, и Генрих долго и подробно отвечал на вопросы Екатерины. Но она видела, что фон Берг мысленно находится где-то очень далеко.
– Я вижу, что-то случилось, – начала она. – Вы постоянно говорите, что мы должны доверять друг другу.
– Вы правы, – кивнул Генрих. – Наверное, вам надо знать… Полина пыталась убить меня.
Он вынул револьвер, достал один патрон из барабана и задумчиво на него посмотрел.
– Этот кусочек металла мог сегодня утром снести мне полчерепа…
Екатерина побледнела.
– Надо обратиться в полицию.
Она с ужасом смотрела на барона.
– Это ничего не даст – свидетелей нет. Думаю, она на некоторое время затаится. Но вам тоже надо быть начеку. Без меня или Егора никуда не ходите.
– Хорошо… Но как, где она пыталась это сделать? – девушка, не отрываясь, смотрела ему в лицо. Она была растеряна от неожиданного и страшного известия.
– Не важно… – ему не хотелось об этом говорить. – Теперь уже не важно…
Екатерина не настаивала. Она видела, что Генрих не расположен давать подробные объяснения.
Фон Берг вернул патрон на место в барабан.
– Я подарил его когда-то Полине. Куда его теперь девать? – Он задумчиво покрутил оружие в руке.
– Отдайте мне. Вы же обещали учить меня стрелять.
– Можем купить вам другой…
– Зачем? Этот меня вполне устроит.
– Извольте… Вас не смущает, что он принадлежал моей бывшей любовнице?
– Ничуть… С какой стати меня это должно смущать? Красивый, – Екатерина взяла в руки оружие. Розовая перламутровая рукоять смотрелась, как ни странно, вполне уместно, и девушка провела пальцами по ее глянцевой поверхности.
– Тогда, может быть, начнете учиться стрелять сейчас? – предложил Генрих. – Хочется заняться чем-нибудь, чтобы отвлечься. Еще ни разу на меня никто не покушался. Отвратительное ощущение, уж поверьте. Пойдемте?
– Да, конечно, – она продолжала с тревогой смотреть на барона. – Все так серьезно, а вы не придаете этому должного значения. Как можно быть таким легкомысленным!
– Что толку думать об этом?
– Но вы будете осторожны? – Она снова пытливо заглянула ему в глаза. – Обещайте мне? Я боюсь за вас, – призналась девушка.
– Хорошо, – Генрих снова вспомнил о том, что не надо давать волю чувствам, но это так сложно сделать. – Обещаю, что буду внимательно смотреть по сторонам.
