Чудо произошло, Феликс стала прежней. О лучшем подарке на Рождество никто и не мечтал.
Глава 19. Последняя преграда
Феликс смотрела на железные балки под крышей и все больше сердилась. Там расселись вороны, поглядывая на нее сверху и испытывая ее терпение. Ей уже исполнилось два года, и она боялась их не так сильно, как тогда, когда была котенком, но они по-прежнему и не думали относиться к ней с уважением. Вороны нахально слетали на платформу и разгуливали по ней, а Феликс ни в грош не ставили.
Этого кошка вытерпеть не могла. Она подкрадывалась к ним, потом кидалась, но вороны стремительно взмывали вверх, на свой железный насест, и усаживались там, громко каркая. Казалось, они нарочно ее дразнят, развлекаются, понимая, что им ничто не угрожает.
Иногда вороны даже играли вдвоем. Как-то раз одинокая ворона спустилась на платформу. Мимо проходила Феликс, и ворона принялась насмешливо каркать: «Не поймаешь, не поймаешь!» Феликс сощурила зеленые глаза и начала к ней подкрадываться, но не успела сделать и нескольких шагов, как ее отвлекла вторая ворона, которая спикировала и села у нее за спиной. «Не поймаешь, не поймаешь!» – подхватила она.
Они окружили Феликс, а та сердито вертела головой, словно следила за теннисным матчем. Наконец, она стала подбираться к одной вороне, потом передумала и нацелилась на другую. Вороны веселились от души, кричали и дразнились, и Феликс, потеряв терпение, прыгнула на одну из них. Обе улетели, шумно хлопая черными крыльями, а Феликс осталась с носом. Она бы зарычала, если бы умела.
Пожалуй, особенно обидно было то, что все, кроме ворон, уважали Феликс. Когда ей исполнилось два года, она превратилась в кошку редкой красоты, и каждый встречный готов был целовать ее белые носочки.
В первую очередь люди замечали, какой у нее пышный мех. Феликс была очень пушистой, регулярно посещала парикмахера и сама тщательно умывалась, чтобы шерсть блестела. Таким же пушистым был ее хвост – как роскошное боа роковой женщины. Феликс свешивала его со столов и стульев, когда ложилась, и покачивала им, когда гуляла по станции. Но совершенно сводили с ума ее глаза: какие и должны быть у кошки – светящиеся, нежно-зеленые, будто летняя трава, с серебристыми лунными отблесками. От черного носа расходились длинные белые усы – более милой мордочки и вообразить нельзя. Острые черные уши с белым мехом тоже перестали казаться слишком крупными. Красоту кошки подчеркивал купленный Энджи нарядный розовый ошейник с блестящим ярко-розовым медальоном. Феликс стала совсем взрослой кошкой.
Но одну преграду ей пока не удалось преодолеть. Может быть, она не забыла, чему ее в детстве учили железнодорожники: Феликс ни разу не переходила пути. Она держалась в той части вокзала, где выросла, так что ее владения ограничивались платформами 1 и 2. Развлечений здесь хватало – скачущие около тоннелей кролики, пустой вагон, бюро находок и лучшее на свете укрытие – велосипедные стойки. Когда она была котенком, Гарет Хоуп носил ее на платформу 4 через подземный переход, посадив на плечо, словно попугая, но Феликс никогда не спускалась по лестнице одна. До тех пор, пока она соблюдала запреты и не переступала желтую ограничительную линию, она не могла попасть на ту сторону путей, в волшебную страну на платформе 4, или за ее пределы.
Однако, повзрослев, Феликс поняла, что хочет путешествовать. Хаддерсфилдские железнодорожники уже почти уверились, что она никогда не пересечет границу, но это был слишком поспешный вывод. В начале лета 2013 года Феликс смотрела на ворон не только со злостью, но и, наверное, не без зависти. Они свободно летали, куда вздумается, а ее мир ограничивала ярко-желтая линия. Не пора ли ей научиться ходить по рельсам, как Дейв Чин и машинисты маневровых работ в оранжевых комбинезонах?
Феликс решила проверить это, не откладывая. Она встала с любимого места у велосипедных стоек и встряхнулась. Зевнула, показав острые белые зубы и розовый шершавый язык, и потянулась. Она была готова испытать свои силы.
С волнением она подошла к желтой линии на платформе 1. Вокруг ходили пассажиры, но их было мало, и никто не обращал на нее особого внимания. Она посмотрела налево, посмотрела направо, внимательно прислушалась. Прожив на вокзале целых два года, Феликс, наверное, лучше всех помнила расписание – сейчас никаких поездов быть не должно. Она подошла к самому краю платформы и встала там, лапка к лапке. Человек мог бы за нее испугаться, но Феликс знала, что делает и как не подвергать себя риску.
Одним мощным прыжком она соскочила с платформы вниз, на пути. Остановилась, поставив передние лапки на первый рельс, и напрягла все свои чувства; рельс не вибрировал. Кошки чувствуют малейшую дрожь. Считается, что они узнают о землетрясении на десять или даже пятнадцать минут раньше, чем люди. Сейчас рельсы не дрожали, поездов поблизости не было.
Промежуток между двумя рельсами, проложенными вдоль платформы 1, был засыпан серым гравием. Феликс стала осторожно по нему пробираться. У второго рельса она снова застыла, переступив через него передними лапами, а задними еще стоя на деревянной шпале. Металл рельса касался шерсти у нее на животе. Она стояла неподвижно, как статуя, оценивая обстановку, потом решила, что все тихо и можно двигаться дальше.
Ей удалось преодолеть половину расстояния между платформами 1 и 4. Впереди тянулась еще пара рельсов, но Феликс вдруг решила, что для первой вылазки это слишком. Сегодня можно вернуться и с полдороги.
Она повернулась обратно к платформе 1, которую с такого ракурса никогда раньше не видела. Осторожно посмотрев по сторонам, Феликс еще раз пересекла рельсы. У подножия отвесного обрыва она остановилась, глядя вверх; платформа была очень высоко, но Феликс верила в себя. Одним мощным, грациозным прыжком она запрыгнула с путей на платформу и вернулась за желтую линию. Вылазка закончилась успешно.
Теперь ей еще больше захотелось гулять. Впрочем, первое время ее вылазки неизменно заканчивались на середине дороги – там она разворачивалась и возвращалась. Однако с каждым днем Феликс становилась смелее и увереннее и вскоре почувствовала, что ей уже хватит опыта, чтобы пересечь не один путь, а оба, и добраться до платформы 4.
Энджи Хант наблюдала за успехами кошки и подумала, что ее новое умение ходить по путям надо отметить официально.
Чтобы получить разрешение работать на рельсах, сотрудники железной дороги должны пройти специальный курс техники безопасности. Спускаться туда настолько опасно, что никого не пускают без справки о том, что курс успешно пройден. Вместе со справкой выдают удостоверение с фотографией, которое нужно обновлять каждые два года.
Когда Феликс сдала свой «экзамен» на технику безопасности, у механика Дейва Чина закончился срок действия такого удостоверения. Удивительное совпадение!
– Можешь мне его отдать, Дейв? – попросила Энджи, улыбаясь. Ее глаза блестели: она кое-что затеяла.
