Можно, конечно, возразить, что она просто играла с больной птицей и что голубь подчинялся ее тычкам от ужаса, что его съедят. Но эту странную сцену с платформы 1 наблюдал Майкл Райан, и ему так не показалось. Феликс выглядела очень дружелюбной.
Со здоровыми голубями отношения у нее тоже были неожиданно мирные. Сэм Дайсон, который знал Феликс со дня ее появления на вокзале и успел поработать с ней и на платформах, и в дикторской, и в кассах, однажды видел, как она провела примерно два часа в обществе голубя. Голубь уселся на краю платформы 1, обстоятельный, словно старичок на пляже, который ставит шезлонг, укутывается пледом и усаживается, чтобы полюбоваться на прилив. Через некоторое, довольно долгое, время Феликс вышла из зала посмотреть, чем он занят. Она подходила все ближе – не подкрадывалась, а заинтересованно и с любопытством приближалась, пока не оказалась к птице вплотную.
Голубь не испугался, не улетел, и Феликс тоже его не боялась. Она подошла так близко, что могла бы к нему прижаться, но потом решила просто сесть рядом. И так они сидели бок о бок и смотрели по сторонам, словно двое старых друзей, которые перемывают косточки всему миру на уютной лавочке в парке.
* * *
Хоть Феликс и была уже взрослой кошкой, весной 2014 года Анжела Данн убедилась, что бывают кошки и поумнее.
– Привет, Феликс, – сказала Анжела, когда Феликс зашла в бюро находок, перепрыгнула через открытый ящик ее стола и с нежностью поздоровалась: время от времени она в знак настоящей привязанности лизала Анжеле руки. Учитывая, как сурово Феликс иногда обращалась с другими людьми, эти поцелуи шершавым язычком всегда заставали Анжелу врасплох. Но они с Феликс давно дружили, и Анжела взяла за правило никогда не подбирать ее с пола и не приставать к ней (бедную кошку и без того загладили до полусмерти), и та, судя по всему, оценила, как мирно и спокойно ей с Анжелой. Анжела тоже была с ней рядом все эти годы, как Энджи Хант, Билли и бурый плюшевый медведь, которого Феликс по-прежнему очень любила.
Феликс помяукала, чтобы ее угостили, и, когда Анжела согласилась, проделала свой фокус: поймала подачку передними лапами. Аплодисменты! Но как ни мурлыкала она, как ни выпрашивала добавки, к ее глубокому разочарованию коллега убрала оранжевый пакетик «Дримис» обратно в стол, в средний ящик, и плотно его закрыла, а кошке сказала, что на сегодня хватит.
Феликс понюхала стол, откуда доносился манящий аромат лакомства, и обратила на Анжелу бездонный взгляд, прося добавки – но та уже вернулась к работе. Вскоре Анжела подняла голову и обнаружила, что Феликс исчезла; кошке по-прежнему нравилось дремать среди мягких сокровищ бюро находок, но сегодня у нее, очевидно, были другие планы.
Через некоторое время Анжела задвинула большой нижний ящик стола с приятным громким стуком: готово! Она разобралась с бумагами, пора было отправляться на обход. Она надела желтый светоотражающий жилет – все работники «Транспеннинского экспресса» на вокзале Хаддерсфилд в них ходили, – и вышла наружу к своим коллегам.
Они стояли и разговаривали, как вдруг откуда-то издалека прозвучало: «Мяу!»
Железнодорожники поискали Феликс, рассчитывая найти ее возле велосипедных стоек или дальше на платформе, но пушистой черно-белой кошки не было видно. «Странно, – подумала Анжела. – Куда это она забралась?»
– Мяу! – раздалось снова. Кричала, несомненно, Феликс, хотя голос был низкий и глухой, совсем не похожий на ее обычный тон.
– Где Феликс? – спросила Анжела, но никто из сотрудников ее не видел.
– Мяу! – вопль кошки теперь звучал более настойчиво, поэтому Анжела принялась искать ее по-настоящему. Она заглянула в кабинет начальника станции и в бригадирскую, проверила, не сидит ли Феликс на своей лежанке в душевой, искала кошку в мужской и в женской раздевалке. Феликс очень нравились раздевалки, там было тихо, спокойно – и много мягкого, чтобы поспать с комфортом. В мужской раздевалке от нее была просто беда, потому что сотрудники часто оставляли там запасную форму, а Феликс на ней валялась и всю ее обсыпала своей шерстью. Как-то раз один из сотрудников не запер свой шкафчик, а когда снова пришел, дверь была распахнута, и в глубине металлической пещеры на его чистом пиджаке свернулась кошка – видны были только два изумрудных глаза. «И ведь невозможно на нее сердиться, – подумал он, – когда она такая милая!» Помимо того, что Феликс забиралась внутрь, она спала и на удобных деревянных полках в женской раздевалке, и даже сверху на шкафах – особенно ей нравилось в мужской, где со шкафов в окно открывался чудесный вид на весь Хаддерсфилд.
Но на сей раз кошки не было в раздевалках, хотя Анжела заглянула в каждый уголок.
– Никто не видел Феликс? – спрашивала она, и все отвечали, что нет. – Где же ты, кошечка? – воскликнула она вслух.
– Мяу! – откликнулась Феликс, словно пыталась ей объяснить. Она кричала, не замолкая, требовательно и нетерпеливо. В ее голосе отчетливо читалось: «Выпустите меня! Я не могу выбраться!» – но Анжела проверила все обычные закутки, и Феликс там не было.
Анжела почесала в затылке и решила неподвижно постоять на месте возле справочной: Феликс часто туда приходила, и там же, напротив окошка, была приоткрыта ее собственная дверь бюро находок.
– Мяу!!!
– Где же она? – растерянно подумала Анжела и прислушалась к новым крикам. – Странно, – удивилась она, медленно идя на голос, – такое впечатление, что звук из моей комнаты…
Она открыла дверь бюро и остановилась на пороге. Вот ее стол – никакой Феликс. Вот полки с грудами забытых вещей – и никакой Феликс. Анжела зашла внутрь и принялась ходить вдоль стеллажей и перебирать вещи на случай, если Феликс застряла за каким-нибудь чемоданом или запуталась в ветровке.
– Мяу! Да вот же я! – словно вопила Феликс.
Анжела медленно обернулась и посмотрела на свой стол. «Не может быть…» – подумала она.
Подойдя к столу, она выдвинула большой нижний ящик, и Феликс выскочила наружу, взъерошенная и слегка ошалевшая оттого, что сначала вдруг оказалась в тесноте и темноте, а потом на свободе. Анжела никогда не видела, чтобы она носилась с такой скоростью. Ох, как она мчалась прочь!
Анжела задвинула ящик и только теперь поняла, что произошло. Жадина Феликс хотела добавку лакомства и прокралась в большой ящик, потому что надеялась каким-то образом попасть из него в средний, где лежал соблазнительный пакетик «Дримис». Места внизу было много, и ей показалось, что там будет очень удобно обдумывать бандитский план. Но неудачливая грабительница залезла внутрь так тихо, что Анжела ее не заметила, задвинула ящик и заперла ее в столе.
– Ну что ж, – подумала Анжела, глядя, как Феликс убегает по платформе, счастливая, что ее наконец выпустили. – Будет ей урок, чтобы не пыталась воровать еду без спроса!
Но к тому времени, как Феликс исполнилось почти три года, она научилась добывать корм более хитрым образом. Кошки – очень, очень умные животные. Их психология больше похожа на человеческую, чем у собак; и когда вставал животрепещущий вопрос, как бы обманом выпросить у коллег побольше еды, Феликс по хитрости ничуть не уступала людям.
