— Я нашел, — послышался голос Дориана впереди. Вся его фигура была скрыта густым туманом, который становился все плотнее.
Друзья нагнали охотника и остановились перед большим склепом. Он скорее напоминал обычное одноэтажное здание, чем место последнего приюта. Классические колонны удерживали на себе вес треугольной крыши, щедро отделанной мрамором. Скорбные статуи девушек в балахонах стояли по обе стороны от входа.
Дориан прошептал заклинание, и дверь отворилась с тихим скрипом. Непрошенные гости вошли внутрь.
На первом этаже гробы были вмурованы в стену и каждое место захоронения обозначалось медной табличкой с именем покойного и датами. Широкая мраморная лестница вела вниз, в темноту подземного склепа.
— Кому–то лучше остаться здесь, на всякий случай, — сказал охотник.
— Это на какой, например? — поинтересовалась Деметра, оглядывая стены, заросшие паутиной.
— Раскинь мозгами, светлая. Ворона могут охранять сильнейшие чары. Погибать всем сразу — глупо, — усмехнулся Дориан. — Не говоря о том, что нас вообще не должно здесь быть. И если обнаружат…
— Ладно, ладно, — с раздражением перебила она его. — Я точно иду вниз.
— Я останусь, — предложил Дрейк. — Дориан сильнее меня. Только будь осторожна, Деми.
— Не переживай, — ответила ему Деметра и первой ступила во тьму, пожалев об этом уже через несколько секунд. Преодолев первый пролет, она осталась наедине с непроницаемой тьмой вокруг. Не успела светлая испугаться, как Дориан уже догнал ее. На его указательном пальце плясал огонек пламени.
Выражение лица охотника было слишком самодовольным, и Деми это не понравилось. Она подумала о том, что он специально убедил Дрейка остаться наверху, чтобы присвоить себе всю славу нашедшего Ворона. Так или иначе, они продолжили спуск вниз.
Ступеньки кончились внезапно. Друзья оказались в просторном сыром гроте естественного происхождения. Дориан нашел на стене старый факел, зажег его и поднял высоко над головой. Сверху свешивались покрытые паутиной острые ряды сталактитов.
Отдельные саркофаги стояли по обе стороны от мощеной дорожки, ведущей к каменному помосту. На нем находилось что–то, накрытое серым полотнищем.
— Ворон! — выпалила Деметра, чувствуя, как сердце забилось сильнее. Дориан посмотрел на нее, и в его глазах мелькнуло какое–то особенное выражение, какое светлая уже замечала в Ночь Основателей. На секунду ей показалось, что он снова возьмет ее за руку.
Но охотник лишь усмехнулся и пошел вперед. Замешкавшись, Деми пошла следом.
Жестом приказав ей остановиться, Дориан забрался на помост и провел рукой по полотнищу, будто проверяя его на наличие скрытой магии. Камень на его кольце никак себя не проявил. Тогда парень сдернул ткань рывком, подняв целое облако серой пыли.
Помост оказался пустым.
Нахмурившись, Дориан помахал рукой вокруг себя, убеждаясь в том, что Ворон не был скрыт невидимым заклятием. Сзади поднялась по ступенькам Деметра.
— Какая–то магия? — напряженно спросила она. — Под тканью были явные очертания механизма.
— Либо глупый розыгрыш, — мрачно кивнул охотник.
Шаркнув грязной балеткой по пыльному камню, Деми обнаружила что–то под ногами. Клочок бумаги. Она подняла его и очистила от грязи.
«Спасибо за подарок, милый Винни. Ворон станет лучшим украшением моей коллекции. Не скучай. Чмоки–чмоки». Под чернильными буквами был отпечаток женских губ, накрашенных красной помадой.
Кто–то их опередил. И очень давно.
* * *
Уже две недели никто не мог достучаться до Ортруны. Лавка была закрыта, и на телефон старуха не отвечала. Понимая, что уехать она куда–то не могла, друзья начали беспокоиться.
И вот, однажды вечером, когда сестры сидели в гостиной особняка Далгартов и пили чай, Рубине на телефон пришло сообщение. Прочитав его, девушка поперхнулась печеньем.
— Она мертва! — ошарашено сказала она, посмотрев на Деметру. — Ортруна. Ее нашли час назад, в лавке, когда сумели вскрыть замок. Она сидела в своем любимом кресле. В виде высохшей мумии.
— Значит, Антуанетта выполнила свое обещание, — с грустью вздохнула Деми, сжимая в руках полупустую чашку из розового фарфора. — Старуху держало здесь только проклятие. Когда оно начало разрушаться, Ортруна наконец смогла упокоиться с миром.
— И еще смогла унести с собой рецепты зелий для Ворона, — проворчала Рубина, протягивая руку за новым печеньем.
— Зачем они нам теперь? — пожала плечами светлая. — Ворона нет, и мы не знаем, кто его похитил. Теперь, даже если проклятие будет снято, мы останемся такими же слабыми.
— Не совсем, — вдруг улыбнулась сестра. — Я перечитала записи в дневнике Людвига. И он пишет, что чары Ворона «почти необратимы». Значит, их можно отменить и другим способом. Осталось только выяснить, как.
— У нас есть план? — приподняла брови Деметра.
— Мы что–нибудь придумаем. Вообще, я должна признать, что даже в этом мире не все зависит от магии. С этого момента стоит постараться жить по заветам Антуанетты. Стать лучше, чтобы исправить прошлые ошибки своими силами.
— Это каким образом?
— Ты — дочь герцога Ларивьера, Деми. И поэтому я решила ввести тебя в Совет Нью–Авалона, — с торжествующим выражением сообщила ей сестра.
— Издеваешься, да? — усмехнулась Деметра в ответ.
— Вовсе нет, — улыбнулась Рубина. — По закону, за неимением других претендентов, а они все мертвы, включая Коула, ты наследуешь его титул и место в Совете. Поздравляю!
— Ну спасибо. Теперь темные меня точно прикончат, — заключила Деметра.
— Не беспокойся. Я найду, кого еще из светлых туда пригласить, чтобы тебе было не так одиноко, — не скрывая веселья сказала сестра. — С этого дня история нашего мира изменится.
Деми верилось в это с трудом. В возможность мирного существования темных и светлых. Рубина была права в одном — с ее правлением в Нью–Авалоне наступит новая эпоха.
Но никто не мог предсказать, станет ли она хорошей.
Или будет плохой, как всегда.
Эпилог
В маленькой спальне на двадцатом этаже жилого дома на окраине Лондона царил бардак. Все ящики комода были открыты, створки шкафа — распахнуты. Миниатюрная светловолосая женщина перебегала от зеркала к тумбочке с охапками одежды в руках. На кровати лежал небольшой чемодан. И вещей, которые она собиралась взять с собой, было гораздо было, чем могло туда уместиться.
Раздражаясь, женщина перебросила через себя босоножки на высоком каблуке. Туфли описали дугу в воздухе и угодили в лампу, висевшую на стене. Торшер разбился, но хозяйка комнаты даже не вздрогнула. Она пыталась запихнуть книги поверх неряшливо сложенных платьев и косметички.
