— Этот особняк был построен в прошлом веке и первая семья, занимавшая его, умерла в одну ночь. А несколько лет назад здесь жила молодая вдова леди Латур. С ней произошел ужасный случай, — Катарина облизнула губы, подкрашенные розовым, — Хитроумные грабители, притворяющиеся благопристойными людьми, втерлись к ней в доверие и вынесли все подчистую. Драгоценности, дорогую мебель, даже некоторые предметы декора. А затем — исчезли, оставив ее без денег, зато с огромными долгами бывшего мужа. Иного выхода, кроме как разбежаться посильнее и прыгнуть с крыши, она найти не смогла.
— Так уж и прыгнуть? — поразилась Эбби. — А что же ее родственники и друзья?
— Она была сиротой, а друзья, узнав о ее наивности, от нее отвернулись. Вот и нашелся только один выход. Что же еще делать в подобной ситуации воспитанной девушке, оставшись без средств к существованию?
— Она могла пойти работать, — пожала плечами Абигейл. Катарина насмешливо фыркнула и остановилась.
— И какую же работу могла найти красивая, молодая, но абсолютно нищая девушка без образования, особых умений, и без связей? — спросила маркиза, когда Эбби на нее оглянулась. — Это Кора, Абигейл. Не будь наивной, как та вдова, это не приведет тебя ни к чему хорошему. И никому здесь не доверяй, даже друзьям.
Прижав сонного котенка к груди, Катарина пошла вперед. А Эбби думала о том, как сильно трезвая маркиза отличается от той капризной и легкомысленной красотки, которой она казалась в поезде.
Они спустились по парадной лестнице на второй этаж и уже планировали попросить Салли принести защитные маски, чтобы выйти на террасу, ведущую в сад, как из южного крыла показался сам Ланфорд Броуди. Он был одет в серые брюки и белую рубашку, что для него означало выглядеть просто, по–домашнему.
— Мадам Соланж, — сдержанно улыбнулся Ланфорд. — Вижу мой подарок для Абигейл пришелся вам по вкусу.
— О, мистер Броуди, вы знаете, я бы все отдала за то, чтобы вы подарили мне такого же, — кокетливо наклонила голову набок Катарина. — Жаль Абигейл не ценит того, что вы для нее делаете!
— Надеюсь, милая Катарина, что вы все же ошибаетесь насчет своей компаньонки, — с легкой усмешкой проговорил мужчина. — Ведь так, мадемуазель Абигейл?
— Думаю, что ошибается, месье Броуди, — включилась в привычную игру Эбби. «Он влюблен в тебя» — вспомнила она слова подруги и вновь почувствовала, как краснеет.
Ланфорд распорядился подать в гостиную на первом этаже шампанское, и так они провели еще четверть часа — за пустым флиртом и праздной болтовней. Когда пришло время расставаться с котенком, Катарина чуть не плакала. Заметив встревоженный взгляд Эбби, она вовремя перевела все в шутку, и легкой походкой покинула особняк. Должно быть, маркизе было очень одиноко в своем доме, без детей, друзей и питомцев. С одним лишь мужем, для которого она не представляла никакого интереса.
Салли провела Абигейл в ее покои, где в салоне уже ждал аптекарь. Он принес последний заказ — специально изготовленные крема для тела, а так же соль и масло для ванны. По его заверениям, эти средства должны были превратить ее бледную кожу в сияющую и бархатистую, так, что любая принцесса позавидовала бы.
В уборной комнате, располагавшейся позади гардеробной, стояла большая медная ванна с эмалированным вкладышем. Вода в нее подавалась уже горячей из большого бойлера, оснащенного газовой горелкой. Нагреваясь, он грохотал и фырчал, всегда пугая Эбби как в первый раз. В деревне Лан–Лаин о таких новшествах не знали, и пользовались переносными ваннами, воду в которые приходилось таскать обычными ведрами.
Абигейл смешала черную соль с маслом плюмерии и флердоранжа — тропических цветов, привозимых с островов Куантаис, а затем высыпала все в воду. Проверив ее температуру градусником, она вновь отваживалась забраться в эту странную «газовую ванну». Аптекарь не обманул — аромат масел и вправду показался приятным, непохожим ни на один другой. Время, проводимое в этой комнате, с розоватой мозаикой на стенах и большим полукруглым окном, занавешенным белыми шелковыми портьерами, стало для Эбби самым любимым. Салли не заходила сюда, ожидая хозяйку в гардеробной, и можно было думать о чем угодно. Например о том, чтобы как–нибудь улизнуть из особняка и отправится на поиски брата. Мечта о том, чтобы вновь увидеть лицо Демиана стала совсем призрачной, и почти недостижимой. Что же он мог украсть? Чем так насолил корпорации, что они взяли ее вместо него в заложники?
Да и образ далекой деревни Лан–Лаин становился в голове все размытее. С трудом можно было представить, как отец, прочитавший прощальное письмо, бросился на поиски дочери. Скорее всего, он просто вздохнул, как делал это всегда, когда был чем–то расстроен, и вернулся к своим механизмам. Так он отреагировал на пропажу Демиана.
Брат исчез ночью из общей спальни, так тихо, что даже Абигейл не проснулась. Утром мама плакала и винила себя в произошедшем. Тогда было не понятно, в чем кроется ее вина. Но теперь можно было подозревать, что в этом замешано темное прошлое Элизабет Шерри и таинственный проект «Сент–Эрис», бумаги о котором хранились в багажной ячейке Марлоу. Стоило попытать счастья, расспросив об этом Ланфорда за ужином.
Когда Салли принялась требовательно стучать в дверь, Эбби решила, что так и сделает.
Стоило ключу повернуться в замке, и горничная с привычным рвением взялась на дело. Она растерла Абигейл дорогими кремами, завернула в большое полотенце и отправила в спальню — отдыхать. После получасового сна распорядок дня начался заново.
Заключенную одели в новое платье — теперь в небесно–голубое, причесали, накрасили и велели ждать нового посетителя.
Сидя на диване, Эбби с тоской смотрела на большой кукольный дом, стоящий в углу. В нем все было как настоящее — целых три этажа с паркетом, обоями и меблировкой. На столах стояла игрушечная посуда с игрушечной едой, в игрушечных шкафа — игрушечные книги, а игрушечные кровати заправлялись игрушечными, но мягкими пуховыми одеялами. Все это подарил ей Ланфорд, после того, как она вскользь упомянула о том, что в детстве у нее были только тряпичные, самодельные куклы.
Теперь, глядя на фарфоровых красоток, сидящих за столом, и понарошку пьющим чай, Абигейл поняла, что ничем от них не отличается. Она — точно такая же кукла, живущая в кукольном доме. Ее привезли и поселили здесь, в облачно–розовом царстве, наряжают, нежат и балуют. Вопрос был только в одном — что произойдет, когда «хозяева» с ней наиграются?
В комнату вошел танцмейстер, чтобы провести очередной скучный урок бальных «па». Живя в деревне, она редко выбиралась на званые вечера, а если и выбиралась, то там танцевали лишь мазурку и кадриль. Других танцев Абигейл не знала, до того момента, как месье Броуди не захотел научить ее. Но и теперь она не особо желала танцевать, как пойманные птицы не желали петь в клетке.
Обучение закончилось к вечеру, и Салли ненадолго оставила Эбби одну, чтобы та поправила макияж и прическу. А затем вернулась, чтобы проводить хозяйку в крыло, где располагались покои Ланфорда. Ужин должен был состояться в его личных покоях.
