Рик думал о космосе и звёздах, о бесконечном, бездонном, одиноком пространстве и великом молчании.
Потом он повернул голову и позвал:
– Лона!
Она мгновенно проснулась, приподнялась на локте и пристально посмотрела в угол.
– Рик?
– Я здесь, Лона.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Да. – Он не мог скрыть восторга. – Лона, я чувствую себя замечательно! Послушай, я вспомнил! Вспомнил свой корабль и теперь точно знаю…
Но Лона его не слушала. Повернувшись к нему спиной, она натянула платье, застегнула магнитную застёжку, торопливо надела ремешок. Затем на цыпочках подошла к Рику.
– Рик, я случайно уснула. Хотела не засыпать и уснула.
– Что-то не так?
Её нервозность передалась и ему.
– Тс-с, тише, всё в порядке.
– Где староста?
– Ушёл. Ему… пришлось. Может, ещё немного поспишь?
Он оттолкнул её ласковую руку.
– Я в порядке и спать больше не хочу. Хочу рассказать старосте о своём корабле.
Однако старосты не было, а Валона слушать Рика не желала. Он притих, впервые по-настоящему рассердившись на Лону. Она обращалась с ним, как с малышом, он же чувствовал себя почти взрослым.
В комнату хлынул свет, и появилась мощная фигура Пекаря. Рик зажмурился, всполошившись, теперь он совсем не возражал против ладони Валоны, легшей ему на плечо.
– Рано же вы проснулись. – Пекарь растянул в ухмылке мясистые губы.
И, не дождавшись ответа, продолжил:
– Оно и к лучшему. Надо вам отсюда выбираться.
– Вы не сдадите нас патрульным? – Во рту у Валоны мигом пересохло.
Она вспомнила, каким взглядом Пекарь смотрел на Рика после ухода старосты. Он и сейчас таращился только на него.
– Нет, конечно. Я оповестил нужных людей. У них вы будете в безопасности.
Он вышел и тут же вернулся с едой, одеждой и двумя тазиками воды. Одежда была новой и очень-очень странной.
– Я дам вам новые имена и новые биографии, – сказал Пекарь, пока они завтракали. – Слушайте внимательно, чтобы ничего не забыть. Вы больше не флоринианцы, ясно? Вы – брат и сестра с планеты Вотекс. Вы посетили Флорину…
И он подробно всё им рассказал, выслушал их вопросы, кое о чём спросил сам.
Рик был рад продемонстрировать работу своей памяти и то, с какой лёгкостью он учится новому, но Валона вся извелась от беспокойства. Это не ускользнуло от Пекаря.
– Будешь мне досаждать, я отправлю его одного, а тебя брошу.
– Я не доставлю вам никаких хлопот! – Валона судорожно сжала свои сильные руки.
Было уже позднее утро, когда Пекарь поднялся; он положил каждому из них в нагрудный карман по небольшому квадратику из мягкой искусственной кожи и сказал:
– Идёмте.
Выйдя наружу, Рик с удивлением себя оглядел. Он и не знал, что одежда может быть так сложно устроена. Одеться ему помог Пекарь, но кто поможет всё это снять? Валона тоже не походила теперь на поселковую девчонку. Даже её ноги были прикрыты какой-то тонкой тканью, а у туфелек имелись каблуки. Лоне приходилось идти осторожно, чтобы не оступиться.
Прохожие таращились на них с Риком, показывали пальцами. По большей части дети, рыночные торговки или болтающиеся без дела оборванцы. Пекарь не обращал на них внимания. Он опирался на тяжёлую палку, которая иногда, словно бы ненароком, оказывалась под ногами у тех, кто подходил слишком близко.
Они отошли от пекарни на какие-то сто ярдов и успели свернуть за угол, когда толпа вокруг взволновалась и Рик увидел серебряно-чёрный мундир патрульного.
Тут-то всё и случилось. Оружие, выстрел, бегство. Наступит ли в его жизни день, когда он перестанет бояться тени патрульного за спиной?
Их занесло в какие-то трущобы на окраине Города. Лона запыхалась, её платье было мокрым от пота.
– Больше не могу, – проговорил Рик.
– Надо.
– Нет, послушай меня. – Он вырвал руку из её хватки. – Послушай же!
Панический страх отступал.
– Лона, я считаю, надо сделать то, чего от нас хотел Пекарь.
– Откуда ты знаешь, чего он хотел? – Девушка нервничала, ей не терпелось бежать дальше.
– Мы должны делать вид, что прибыли с другой планеты. Он ведь дал нам это. – Рик порывисто вытащил из кармана небольшой прямоугольник.
Решив, что это книжка, он осмотрел её и попытался открыть. Не тут-то было. Тогда он ощупал края. Пальцы сжали уголок, и Рик почувствовал, как что-то поддалось. Лицевая сторона сделалась молочно-белой, на ней проявились какие-то буквы. Точный смысл слов ускользал, хотя Рик смог прочитать их по складам.
– Это паспорт, – сказал он наконец.
– Что такое «паспорт»?
– То, что позволит нам убраться отсюда, – уверенно ответил Рик.
Слово «паспорт» само внезапно всплыло в его голове.
– Ты ещё не поняла? Пекарь хотел, чтобы мы покинули Флорину. На корабле. Давай так и сделаем.
– Нет! Нас арестуют! Убьют! Мы не можем, Рик, не можем.
Рику же не терпелось.
– Но это – наилучший выход, никто не ждёт от нас такого поступка, – зачастил он. – И мы не пойдём на корабль, на котором собирался отправить нас Пекарь: за ним будут следить. Мы выберем другой корабль. Любой другой.
Корабль. Любой корабль. Слова звучали для него музыкой. Неважно, хорошей была эта идея или плохой. Он хотел на корабль. Хотел в космос.
– Пожалуйста, Лона!
– Ну, ладно. Если уж тебе так неймётся. Я знаю, где космопорт. Когда я была маленькой, мы иногда ходили по выходным смотреть, как взлетают корабли.
И они вновь отправились в путь. На задворках памяти Рика опять что-то тревожно заворочалось. Какое-то воспоминание, совсем недавнее, нечто, что он должен был вспомнить и не мог. Ну же, ещё немного… Нет.
Он переключился на мысли о ждущем их корабле.
Флоринианец у турникета в тот день был взволнован, хотя события не касались его лично. Болтали о вчерашнем нападении на патрульного, об облаве и побеге. К утру слухи умножились – шептались даже об убитом патрульном.
Оставить рабочее место он не осмеливался и только вытягивал шею, наблюдая за пролетающими машинами и мрачными патрульными, покидающими космопорт. Вскоре охраны почти не осталось.
Да-а, похоже, Город наводнили патрули. Мысль одновременно пугала и пьянила. С чего это он так обрадовался смерти патрульного? Ему самому проблем они не доставляли, работа у него хорошая. В космопорте служить – это вам не кырт полоть.
