Главное, он никогда прежде не находился в роскошной машине наедине с прекрасной девушкой.
Сэмия ждала. Её тёмные (о, какие же они тёмные!) глаза горели любопытством, полные алые губы приоткрылись, замечательную фигуру подчёркивал наряд из великолепного кырта. Госпоже Файф и в голову не приходило, что кто-то может себе позволить нескромные мысли на её счёт.
Та часть разума Тиренса, которая опасалась преследователей, куда-то исчезла. Внезапно староста осознал, что убийство нобиля – это ещё не самое страшное преступление.
Он не заметил, как руки пришли в движение. Понял только, что её маленькое тело оказалось в его объятиях. Сэмия окаменела, потом закричала, а затем он накрыл её губы своими…
Её ладони покоились на его плечах. Вдруг в спину ударил холодный воздух из распахнутой дверцы. Тиренс схватился за оружие. Слишком поздно. Хлыст вырвали у него из руки.
Сэмия беззвучно ахнула.
– Вы видели, что он делал? – в ужасе пробормотал саркец.
– Неважно, – ответил арктурианин, опуская в карман небольшой чёрный предмет и приглаживая магнитный шов. – Взять его.
Саркец в ярости вытащил Тиренса из машины.
– А она ему позволила, – бубнил он, – позволила этому…
– Кто вы? – гневно закричала Сэмия. – Вас послал мой отец?
– Пожалуйста, никаких вопросов, – сказал арктурианин.
– Вы – инопланетянин, – сердито заметила Сэмия.
– О, Сарк, я просто обязан ему вмазать. – Второй агент поднял кулак.
– Не сметь! – рявкнул первый и крепко схватил коллегу за запястье.
– Он перешёл все границы! – рычал саркец. – Убийство нобиля я ещё могу стерпеть, сам прикончил нескольких, но стоять и наблюдать, как туземец… делает такое, выше моих сил.
– Туземец?! – пискнула Сэмия.
Второй агент сорвал с Тиренса колпак. Староста побледнел, однако не пошевелился. Он не сводил глаз с девушки, его светлые волосы теребил ветер.
Сэмия бессильно откинулась на сиденье машины, сжалась в комочек и закрыла лицо руками. Кожа побелела под прижатыми пальцами.
– А с ней что будем делать? – спросил саркец.
– Ничего.
– Она же нас видела. Не успеем отъехать на милю, как за нами погонится целая планета.
– То есть вы предлагаете убить госпожу Файф? – саркастически поинтересовался арктурианин.
– Нет, конечно. Можно испортить её машину. Пока она доберётся до радиофона, мы будем уже далеко.
– Не стоит. – Арктурианин склонился к ветровому стеклу. – Послушайте, госпожа Файф…
Сэмия оставалась неподвижной.
– Госпожа, вам лучше меня выслушать. Простите за то, что помешали вам в такой интимный момент, тем не менее я успел извлечь из него максимум пользы. Записал происходившее на трёхмерную камеру. Я не блефую. Через несколько минут я передам негатив в надёжное место. Если вы попытаетесь нам помешать, мне придётся поступить очень дурно. Думаю, вы меня понимаете. – Он отвернулся. – Она ничего никому не скажет. Ни словечка. Следуйте за мной, староста.
Тиренс послушно пошёл за ним. Он не смог заставить себя оглянуться на бледное, измученное лицо девушки, брошенной в машине.
Что бы ни случилось с ним в будущем, он уже совершил невозможное. Поцеловал знатную госпожу. Тиренс до сих пор ощущал прикосновение её нежных, мягких губ.
Глава 16. Обвиняемый
У дипломатии свой язык и свои методы. Отношения между представителями суверенных государств, если они ведутся строго в соответствии с протоколом, условны и бессмысленны. Фраза «неприятные последствия» становится синонимом войны, а «адекватное урегулирование» – капитуляции.
В жизни Абель предпочитал общаться без дипломатических экивоков. Если бы кто-нибудь услышал, как посол по выделенному лучу разговаривает с Файфом, решил бы, что это просто пожилой джентльмен, дружески беседующий с другим таким же за бокалом вина.
– Вас непросто найти, Файф, – сказал он.
– Денёк выдался на редкость суматошным, Абель. – Файф беззаботно улыбнулся.
– Да, я наслышан.
– От Стина? – небрежно спросил нобиль.
– И от него тоже. Стин гостит у нас вот уже семь часов.
– Знаю. Мой промах. Вы собираетесь выдать его нам?
– Увы.
– Но он преступник.
Абель хмыкнул и повернул бокал в руке, наблюдая за лениво всплывающими пузырьками.
– Полагаю, нам придётся дать ему статус политического беженца. На территории Трантора он находится под защитой галактического законодательства.
– И ваше правительство вас поддержит?
– Думаю, да, Файф. Не знай я, что Трантор поддержит, а что – нет, не продержался бы тридцать семь лет на дипслужбе.
– Я могу потребовать у правительства Сарка вашей высылки.
– А смысл? Я – миролюбивый человек, с которым вы хорошо знакомы. Мой преемник может оказаться кем угодно.
Повисла пауза. Львиная физиономия Файфа сморщилась:
– По-моему, вы хотите мне что-то предложить?
– Да. У вас находится мой человек.
– Ваш человек?
– Пространственный аналитик. Уроженец планеты Земля, которая, между прочим, является территорией Трантора.
– Это Стин вам сказал?
– В частности.
– А сам он видел вашего землянина?
– Этого он не говорил.
– То есть не видел. В сложившихся обстоятельствах сомневаюсь, что вы можете верить ему на слово.
– Тем не менее землянин существует. – Абель отставил бокал и сложил руки на коленях. – Говорю вам, Файф, мы должны достичь согласия по данному вопросу. У меня – Стин, у вас – землянин. В некотором смысле мы квиты. Прежде чем вы продолжите воплощать в жизнь свои планы и прежде чем истечёт ваш ультиматум и вы совершите государственный переворот, почему бы нам в общих чертах не обсудить торговлю кыртом?
– Не вижу необходимости. То, что происходит сейчас на Сарке, целиком и полностью – внутреннее дело Сарка. Я готов лично гарантировать, что политические события никак не скажутся на поставках кырта. Думаю, именно этим и исчерпываются законные интересы Трантора.
Абель словно бы в задумчивости пригубил вино, потом произнёс:
– Вышло так, что у нас появился ещё один политический беженец. Курьёзный персонаж. Флоринианец, между прочим. Староста. Представился Мирлином Тиренсом.
– Мы это подозревали. – Глаза Файфа сверкнули. – Ради Сарка, Абель, должны же быть какие-то рамки вмешательства Трантора в дела этой планеты? Человек, которого вы похитили, – убийца. Вы не можете предоставить ему политическое убежище.
