Внезапно наш челнок вздрагивает, и меня швыряет вперед. Счастье, что я умудряюсь не расквасить физиономию о передний поручень. Я поднимаюсь и вижу, как мои спутники тоже потихоньку приходят в себя.
– Под нами земля! – кричу я, когда вижу водянистый грунт под стеклянным днищем. – Отсюда мы можем идти пешком.
Мы спрыгиваем, оказываясь по колено в воде. Сапоги и непромокаемые костюмы защищают нас от влаги, но не от холода. Неприятно, но не смертельно. Мы собираемся у головного челнока, где Джонни, самый большой энтузиаст в моей новой команде, читает показания ручного GPS-навигатора.
– Сколько лет этой штуке? – спрашиваю я.
– Он старше любого из нас, но надежен, и его нельзя отследить дронами, – сквозь пряди волос, падающие на лицо, говорит Джонни, не сводя глаз с допотопного дисплея. – Мы примерно в миле от того места, где была сделана фотография, если здание еще существует.
– Вот же оно, на карте. – Чабс тычет пальцем в экран навигатора, где с высоты птичьего полета просматривается нужный нам дом.
– Да, но этим картам лет сорок, не меньше, тупица. Посмотри, здесь даже воды нет, – говорит он.
– Ладно, ладно, давайте сохранять спокойствие. Мы еще не знаем, что нас там ждет, – вмешиваюсь я, забирая GPS у Джонни.
– Извините, сэр, – нервно произносит он.
– Все в порядке, – успокаиваю я парнишку. Жаль, что он не остался на Глубине. Его молодость и желание произвести на меня впечатление – плохие помощники.
– Двигаемся одной шеренгой. Я во главе, – командую я и выдвигаюсь вперед, ориентируясь на мигающую красную точку на дисплее GPS.
Земля под ногами неровная, спуски чередуются подъемами, воды то по щиколотку, то по пояс. Чем ближе мы к цели, тем больше деревьев поднимается перед нами. Вскоре мы замечаем, что идем по старой рукотворной тропинке. Ничего подобного никто из нас раньше не видел.
Мужчины шагают молча, оценивая окружающую обстановку. Кажется, все спокойно.
Шагая по воде, я спотыкаюсь обо что-то твердое. Чтобы рассмотреть вынужденное препятствие, я поддеваю его ботинком.
– Это указатель, – передает Сондерс дальше по шеренге.
– Гримз-Дитч,
[10] – зачитываю я вслух. – Это здесь. Мы на месте.
Я смотрю вперед и вижу просвет среди деревьев чуть правее тропинки. Чем ближе мы подходим, тем сильнее колотится мое сердце.
– Вот оно, – шепчу я. Легкий ветерок колышет темно-зеленые листья дерева, на которое я смотрел годами. Наяву оно еще красивее, несмотря на мрачный пейзаж: серое небо и темную воду у подножия. Оно все так же элегантно и изящно, как мне всегда и представлялось.
Я подхожу к стволу, снимаю перчатку и прикасаюсь к грубой влажной коре. Фриверы собираются вокруг меня, разделяя мое восхищение. Никто не может отрицать величия этого дерева: оно выжило в таких условиях, выстояло, несмотря на все беды, что обрушили на него люди. Мысленно я возвращаюсь к Еве.
– Мы не одни, – говорит Чабс, замечая фигуру, стоящую в дверях кирпичного здания, метрах в двадцати от нас. – Там женщина.
Мужчины теснятся, пытаясь разглядеть ее получше.
– Спокойно, – приказывает Фрост, свирепый и властный. Он бросает на меня взгляд.
Хелена оказалась права. Это убежище.
– Вам нельзя здесь находиться, – кричит нам женщина через затопленную тропинку. Ее фигура скрыта длинным платьем, седые волосы коротко подстрижены. – Вы должны немедленно уйти.
Фрост смотрит на меня. – Ну… капитан? – тихо произносит он. – Ты хотел вести нас за собой.
Я делаю шаг навстречу хрупкой женщине.
– Предупреждаю, это убежище. Мы защищены законом.
– Прошу прощения, мисс, за такое вторжение. Я знаю, это против протокола, но мы – солдаты ЭПО.
Она пристально смотрит на меня. Ее слезящиеся голубые глаза скользят по моему лицу, водонепроницаемой амуниции и карабину на плече.
Я медленно снимаю его, и она мгновенно выхватывает дробовик, спрятанный в складках платья.
Мужчины сзади меня вскидывают свое оружие.
– Отставить! – кричу я, поворачиваясь спиной к старухе и делая фриверам знак рукой. – Опустить оружие. Сейчас же!
Они колеблются, переводя взгляды с мишени на Фроста.
– Вы слышали его, парни. Опустить оружие, – говорит Фрост. – Простите… сэр. – Он бросает неуловимый взгляд на карабин в моей руке, и я тотчас понимаю, какой будет наш следующий шаг.
– Давайте сначала. Я – капитан Брэм Уэллс, старший офицер Организации по предотвращению вымирания. – Маленькими шажками я приближаюсь к старухе, все отчетливее различая глубокие морщины на ее лице. Я протягиваю ей свой карабин, поворачивая его прикладом вперед. – Мы здесь, чтобы забрать то, что нам принадлежит.
Она берет паузу, но держит меня на мушке, заглядывая глубоко в мои глаза в поисках правды.
Я медленно расстегиваю тяжелую непромокаемую куртку, не прерывая наш зрительный контакт. Распахивая куртку, я показываю ей именной нагрудный знак на моем комбинезоне ЭПО.
Ей нужно время, чтобы прочитать и подумать. – Уэллс? – спрашивает она.
Я киваю.
– Как доктор Айзек? – говорит она.
Мое сердце замирает. Она знакома с моим отцом. Мы не ошиблись с местом.
– Это мой отец, – объясняю я и вижу, как поднимаются ее плечи, когда она медленно переводит дух.
– Вы напугали нас до чертиков, явившись без уведомления. Есть расписание посещений, вы же знаете. Я могла бы снести вам голову, молодой человек, – говорит она, опуская ружье.
– Прошу прощения, что нарушили расписание. Просто дело срочное, что-то вроде чрезвычайной ситуации. Нам нужно с ним увидеться. Он здесь? – спрашиваю я. Она смотрит на меня с подозрением.
– Здесь ли он? Конечно, здесь. Где ж ему еще быть? – отвечает она, но, прежде чем я успеваю продолжить, добавляет: – Ума не приложу, почему они всегда присылают такую ораву. Вы знаете протокол: два человека одновременно. Оставьте оружие у двери. – Она поворачивается и заходит в дом.
Я смотрю на Фроста и киваю ему. Он снимает ружье и передает его Сондерсу, после чего подходит ко мне.
– Пока все хорошо, – шепчу я.
– Держи свое остроумие при себе, парень. Если он действительно здесь, за этим местом вряд ли присматривает одна старушка с дробовиком, – отвечает он, и мы, переступая через груду мешков с песком, следуем за ней в убежище.
49
Ева
После ухода Вивиан и доктора мы остаемся одни и просто молчим. Мне нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Я разгибаю ноги, соскальзываю со стола, шурша больничным халатом, и, сама того не замечая, хватаюсь за плечо матери Кади.
