Ладно, думаю я. Это все понятно. Газ, остановка, поворот. Вот и все, что нужно запомнить.
Я собираюсь с мыслями, как вдруг замечаю какие-то тени, мелькающие в маленьком зеркале надо мной, повернутом под таким углом, что открывается задний вид. Кто-то идет к машине. Я нажимаю педаль и мчусь вперед, сжимая руками руль в попытке сохранить контроль над машиной. Я не знаю, куда еду, но главное, что прямо и подальше от этого места.
В считанные секунды я вырываюсь со двора. Вокруг ничего, кроме унылого серого бетона. Я продолжаю движение.
И тут я замечаю ярко-желтые линии, нарисованные на полу. Меня разбирает смех. В поездках на природу я всегда могла определить, далеко ли еще до моего сада, знала наизусть маршрут. Мое тело помнит каждую кочку, каждый поворот, приближающий встречу с моим райским уголком. Все это им хорошо известно.
Бедная маленькая доверчивая Ева.
Вдалеке виднеется клочок зелени, и по разметке на полу я догадываюсь, что лабиринт в конце концов приведет меня туда. Но я принимаю решение отказаться от привычного бессмысленного маршрута и ехать напрямик, срезая путь.
И только когда впереди появляются заросли деревьев, я обращаю внимание на высоту потолков. Пространство поистине гигантское. В рукотворном лесу проложена просека, достаточно широкая для проезда, но вскоре дорога становится неровной, и машину здорово трясет. Я аккуратно работаю педалью тормоза, чтобы не отклоняться от курса, но продолжать движение.
И вот оно: место, где обычно останавливается машина, прежде чем я выхожу из уютной капсулы, чтобы насладиться природной красотой.
Я хочу притормозить, выйти и оценить всю фальшь этого райского уголка, который они создали для меня, чтобы удовлетворить мой пытливый ум. Я хочу разорвать листья и посмотреть, из чего они сделаны. Хочу отыскать насос, который закачивает воду в мой идеальный ручей, и прожектора, заполняющие пространство волшебным светом, который на самом деле всего лишь имитация. Вот что мне хочется сделать, но я не могу. Мои руки приклеены к рулю, нога прижата к педали.
– Остановись, Ева. Остановись сейчас же. – Голос Вивиан звучит так громко, что кажется, будто она в машине вместе со мной.
У меня перехватывает дыхание, но я не отпускаю руль и слежу за дорогой. Я знаю, что Вивиан здесь нет, но ее голос льется из динамиков, заполняя бездушную пустоту на уровне 800.
Я всегда думала, что это место особенное, но оно оказалось лишь частью ловушки, придуманной ими, чтобы удерживать меня здесь, чтобы я не задавала вопросов и жила той жизнью, которая их устраивает.
Это еще одна форма манипуляции. Еще одна ложь. С Холли я хотя бы знала, что она – плод чьей-то фантазии. Но этот обман кажется гораздо более жестоким.
Я больше не знаю, что реальность, а что выдумка.
Неужели они действительно хотят превратить меня в безмозглый манекен, чтобы делать со мной все, что пожелают, не спрашивая моего согласия? Облегчит ли это жизнь всем нам?
Я жму сильнее на педаль, прибавляя скорость.
Машина рычит в ответ, вжимая меня в сиденье.
– Ты нарушаешь национальную безопасность. Мы будем вынуждены принять решительные меры, если ты немедленно не остановишься, Ева, – рявкает Вивиан.
– Дерзайте, – огрызаюсь я, хотя умом понимаю, что деваться мне некуда.
Толчок сзади отбрасывает меня на руль. Пользуясь моим замешательством, автомобиль повинуется собственному разуму. Я пытаюсь восстановить утраченный контроль. Еще один удар сзади уводит машину влево. Фальшивый кустарник лезет под колеса, и автомобиль подбрасывает вверх.
На короткое мгновение я улетаю.
Потом переворачиваюсь в воздухе.
Я вижу, как на меня медленно надвигается дерево. Столкновение неизбежно. Я слышу грохот, треск и стук, когда моя голова бьется о что-то твердое.
Вокруг меня осыпается стекло.
Никакого запаха жасмина. Ни пения птиц, ни журчания ручья, каскадом сбегающего по лужайке.
– Ева! – различаю я крик.
Только ее крик.
50
Брэм
– Все в порядке, дамы. К нашему гостю опять пожаловали нежданные визитеры из ЭПО, – обращается старушка к десятку таких же морщинистых лиц, выглядывающих с лестничной площадки.
Я улыбаюсь им, но никто не улыбается в ответ. Некоторые отворачиваются с отвращением, и я слышу, как в комнате над нами кто-то всхлипывает.
– Не обращайте на них внимания. Они не слишком добры к мужчинам, которых присылает ЭПО проведать мистера Уоррена.
Слова женщины наполняют мои вены огнем.
Он здесь.
Мы нашли его.
Теперь надо просто поддержать нашу легенду и вызволить его отсюда.
– Джентльмены, не желаете выпить? – предлагает она.
– Нет, спасибо, мисс…?
– Миссис Сатклифф. Но вы можете называть меня Анной, – говорит она Фросту, и в ее глазах зажигаются огоньки. Может, она и старовата, но в ней угадывается дерзость молодости.
– Мы просто хотим увидеть Эрни и убраться отсюда как можно быстрее, чтобы не мешать вам, – говорю я.
– Очень хорошо. Он внизу. Я вас оставлю. Дверь открыта. – Она жестом указывает на винтовую лестницу, исчезающую в подвале.
Мы с Фростом переглядываемся. Дверь открыта? Я иду вперед и спускаюсь на нижний этаж.
Нам открывается зрелище, от которого захватывает дух. Перед нами огромное открытое пространство с деревянными полами, протянувшееся по всей длине здания. Кирпичные стены освещены неяркими лампочками, что придает особое тепло помещению, наверняка изначально задуманному как погреб. Два окна в дальнем конце комнаты выходят на пляж, где прозрачные волны разбиваются о белый песок. Внезапно берег исчезает, и на его месте появляется пышный тропический лес. Солнечный свет пробивается сквозь сочную зелень, и ультра-реалистичные виды на этих экранах помогают создать иллюзию, будто это вовсе и не подвал без окон и с единственной дверью.
Проходя вглубь, я вижу потертый кожаный диван с продавленными подушками. Стол завален бумагами, тут же недопитые кружки, полные сигаретных окурков. Небольшая односпальная кровать стоит посреди комнаты, ближе к унитазу и ванне. Мужчина бреется перед зеркалом возле умывальника.
– Джентльмены, – приветствует нас Эрни, сбривая тонкие седые волосы над верхней губой.
– Мистер Уоррен, – начинаю я.
– Мистер Уоррен? Давненько меня так не называли. Ты, должно быть, новенький. Может, покончим с формальностями? – Он смывает с подбородка крем для бритья и надевает белый жилет на морщинистое тело.
Я и сам не знаю, что ожидал увидеть, но определенно не это. После всех историй, слухов и сплетен вокруг опасного, психически неуравновешенного человека, которого следует изолировать от общества и держать на успокоительных препаратах, я и подумать не мог, что передо мной предстанет этот мужчина… с виду вполне вменяемый.
