— Тут свободное движение, нет пробок. С сиренами ездят только в экстренных случаях.
— Все еще не понимаю.
— У меня сердце екнуло, Аркаша! — выпалила она и вскочила.
И что бы это значило?
— Ты куда?
— Пошли!
Куда пошли? Зачем? У них заказ, два салата, и неоплаченный счет. Пока Аркадий общался с официантом, Ксюша успела выбежать на улицу. Даже не оделась! Как была в свитере, так и выскользнула за дверь. Аркадий нагнал ее. Куртки он из гардероба не забрал, но схватил пледы. Они предназначались курильщикам, выходящим в отведенное для них место на открытом воздухе.
— Куда ты мчишься? — выпалил Аркадий, схватив Ксюшу за руку.
— Туда, — и указала направление.
— Зачем?
— Мама там.
И, вырвав руку, припустила. Аркадию ничего не оставалось, как сделать то же самое. Только он отстал от Ксюши. Бег — это не его. Но карета «Скорой помощи» была его ориентиром. Девушка неслась именно к ней.
…Сначала он услышал крик. Душераздирающий. Это вопила Ксюша. Потом увидел тело. Над ним склонились медики. А рядом открытый канализационный люк. При взгляде на него Аркадий вспомнил историю Аллигатора и подумал, что именно в него он провалился, будучи ребенком.
Ксюша с воплем «Мама!» кинулась к телу. Ее перехватил один из врачей, мужчина солидного возраста.
— Что за истерика? — спросил он, а его коллега склонился над лежащим на земле человеком.
— Я ее дочь. Пустите!
— Это вряд ли.
— Аркадий, сделай что-нибудь! — возопила Ксюша.
— Это не Валентина, — сказал он, схватив ее за плечи. В итоге девушку держали двое мужчин, но она все равно вырывалась. — Посмотри хорошенько. Умерла даже не женщина, перед тобой мужик.
— И он не умер, — вновь заговорил медик. — Всего лишь башку разбил.
— Но он неподвижен.
— Без сознания. Бомжей сотрясом не убить. — И обратился к коллеге: — Машка, как он?
— На нашатырь реагирует, — ответила та, убрав от носа бомжа ватку. — Давай забинтуем его и оставим. Машину всю провоняет, если загрузим.
— Какой у нас сердобольный народ стал. Раньше мимо бомжей с пробитой башкой проходили, теперь в Службу спасения звонят.
— Ага, а нам возись. — Машка повернула бездомного, чтобы осмотреть рану.
Ксюша снова начала биться.
— Успокой бабу свою, — глядя Аркадию в глаза, проговорил пожилой врач. — Нервная она у тебя.
— Неужели ты не видишь? — закричала «нервная баба». — Аркадий! Пальто. Обрати внимание, наконец.
И он обратил. Пальто оказалось женским. Мужик был худ и невысок, поэтому дамский предмет гардероба пришелся ему впору. Пальто песочного цвета, с поясом. Сшито из качественной шерстяной ткани. Явно теплое. В таком сейчас ходить — самое то…
— Оно мамино, дурак ты!
И правда — дурак. Как сразу не заметил? Валюша вчера была в нем. И он еще отметил, что подаренные перчатки с пальто не сочетаются. А у нее наверняка оно одно такое красивое.
— Вызывайте полицию, — сказал он доктору. — На бомже пальто пропавшей женщины.
Глава 7
Болело все!
Руки, ноги, голова…
Копчик.
Сначала он, потом все остальное. Валя буквально задницей чувствовала, что с ней происходит что-то очень плохое.
Глаза тоже болели. Но она открывала их, чтобы увидеть обнадеживающую картинку. Кто бы знал, как Валентина обрадовалась бы, обнаружив себя в больничной палате, даже в реанимационной. Но, разлепив веки, она всякий раз видела бетон, канализационные трубы и вентили, а также свечу в банке. На ней, той банке, этикетка с изображением улыбающихся овощей и надписью «Огурцы-молодцы». На картинке были не только они, еще и помидоры с патиссонами. Присутствовал и укроп. Стройный, лохматый, он демонстрировал свой бицепс. Как будто молодец именно он. А огурец совсем нет, ибо он ничего не сделал, всего лишь вылез на первый план и стал главным героем истории.
Валентина представляла, где она находится. Приблизительно. В канализационной шахте, но не в той, в которую упала. Там было сыро и холодно. Тут сухо и довольно тепло.
Валя повертела головой. Увидела крысу. Она смотрела на человека умными глазами. Вспомнилась история из детства о том, как ребенку, уснувшему в подвале, грызун объел щеку. Этот тоже намерен полакомиться человечиной? Но что-то не похоже. У него была такая возможность. Валя находилась без сознания долгое время. Ешь ее — не хочу.
Крыса сделала несколько шагов в направлении Валентины. Решила полакомиться ею сейчас, когда она пришла в себя? Вряд ли. Человек все равно сильнее. У Вали руки слушаются, она отобьется. От одной точно. Хорошо, что крысы ее не особо пугают. Других в ужас приводят, а ей они даже симпатичны. Ничем не страшнее белок или хомяков. К тому же явно умнее. У той крысы, что смотрела на Валю, в глазах было больше мысли, чем в некоторых людских.
Почему-то она решила, что это мальчик. И про себя назвала его Митюшей. В честь соседского дурачка, из-за того, что у крыса на мордочке тоже был шрам. Животное приблизилось к человеку, повело своими маленькими ноздрями. Принюхивается, прежде чем попробовать на зуб? Но к облегчению Валентины, Митюшу заинтересовала не она, а яблоко, лежащее рядом с банкой. Его как будто специально для нее оставили. А еще воду.
Пить хотелось. Валя потянулась к бутылке и вскрикнула. Боль пронзила ее так сильно, что выступили слезы. Она явно сломала таз. Но пока не шевелилась, копчик просто ныл. Ее возглас спугнул крысенка. Он отбежал от яблока, но не скрылся в норе или где-то еще. Просто занял выжидательную позицию неподалеку от вожделенного объекта. А Валя не смогла дотянуться до воды. Лучше от жажды страдать, чем от адской боли.
Она пока не понимала, как попала в то место, где находилась. Совершенно точно не сама приползла. Она отключилась максимум через минуту после того, как упала на дно люка. Очнулась уже тут. Свеча тогда не горела, но было уже не сыро.
— Очнулась? — услышала она.
Повернув голову, увидела мужчину в огромном плаще с капюшоном и резиновых сапогах с опушкой из искусственного меха.
— Вы кто? — спросила Валя.
— Никто, — буднично ответил мужчина и кинул крысу яблоко.
— Имя у вас есть?
— Было, но я его забыл.
— Как же мне к вам обращаться?
— Бомжи называли меня Моцартом.
— Почему?
— Музыку люблю. Я слушал, как ты играла. У тебя талант.
— Вы меня нашли там, в люке? — Он не ответил. И так ясно, что он, зачем задавать риторические вопросы. — И куда перенесли? Где я?
