Бет замолкает, вид у нее потерянный. Я пытаюсь вернуть ее назад к рассказу:
– Но все только начиналось.
– Да, – говорит Бет, – начиналось. – Она смотрит куда-то поверх моего плеча, словно меня нет рядом. И может быть, в этот момент нет и ее. – Не знаю, чья это была идея. Кажется, Рекса. Он работал советником в подростковом лагере. Он нам рассказывал, что ребята по ночам спят так крепко, что иногда ночью ради шутки они уносили спящего вместе с кроватью в лес и там оставляли. Они прятались и начинали хохотать – ждали, когда спящий проснется и они увидят его испуг. Рекс рассказывал нам истории об этом, и они всегда были смешными. Один раз Рекс забрался под кровать и принялся толкать ее снизу, пока парень не проснулся с воплем. В другой раз он засунул руку спящего в теплую воду. От этого парень должен был обмочиться или что-то такое, но парень встал, словно собрался в туалет, и ушел в чащу. И Лео сказал – да, это точно был Лео, – он сказал: «Давайте отнесем Дайану к базе».
Боже, нет…
– В общем, мы так и сделали. Мы все тащили Дайану по той тропе. Я все ждала, что кто-нибудь скажет: «Хватит». Но никто не сказал. За камнями есть полянка, ты ее знаешь. Лео хотел оставить Дайану там, потому что это было их «поцелуйное место». Он все повторял это издевательским тоном: «Поцелуйное место». Потому что Дайана никогда не позволяла ему зайти дальше – так он сам говорил. Ну и мы бросили Дайану там. Да-да, именно так. Бросили, словно мешок с мусором. Я помню, Лео смотрел на нее так… не знаю… словно собирался изнасиловать ее или сделать еще что-нибудь. Но он ничего не сделал. Велел нам спрятаться и подождать. Мы и спрятались. Рекс похихикивал. Хэнк тоже. Но я думаю, они просто нервничали, ждали, как Дайана прореагирует на кислоту. А Лео… он с такой злостью смотрел на нее. Я… я хотела, чтобы все это поскорее закончилось. Тянуло домой. И я сказала: «Может, довольно с нее?» Помню, что я спросила Лео: «Ты уверен, что тебе именно этого хочется?» А у него было такое печальное лицо. Словно… словно он вдруг понял, какую гадость затеял. Я увидела слезу у него на щеке. И я сказала: «Все, Лео, отнесем теперь Дайану домой». Лео кивнул. Он сказал Хэнку и Рексу, чтобы они перестали смеяться. Встал и пошел к Дайане. И тут…
– И что?
– И тут начался настоящий ад, – произносит Бет, слезы текут по ее щекам. – Сначала загорелись эти гигантские прожекторы. Когда они осветили нас, Дайана вдруг вскочила, будто на нее вылили ведро ледяной воды. Она закричала и побежала на них. Лео бросился следом. Рекс, Хэнк и я остались стоять на прежних местах, словно окаменели. Я как сейчас вижу очертания фигуры Дайаны на фоне луча света. Она продолжает кричать. Громче и громче. Начинает срывать с себя одежду. Всю. А потом… Потом я слышу выстрелы. Я вижу… Вижу, как Дайана падает. Лео поворачивается к нам. «Бегите отсюда!» – кричит он. И знаешь, ему не пришлось повторять дважды. Мы побежали. Понеслись сломя голову до самого подвала Рекса. Мы прождали всю ночь в темноте, когда Лео или… Не знаю. Мы все заключили договор. Мы никогда, ни при каких обстоятельствах не скажем никому, что случилось этой ночью. Никогда. Мы сидели там, в подвале, шли часы, а мы все еще надеялись на лучшее. Мы не знали, что случилось. Ни ночью не узнали, ни наутро. Может быть, Дайана в больнице; может, все еще кончится хорошо. А потом… потом мы узнали про Лео и Дайану, про железную дорогу. Эти выродки убили их и выдали все за несчастный случай. Хэнк хотел сказать что-нибудь, обратиться в полицию, но Рекс его остановил. Что мы могли рассказать? Что мы напоили наркотиком дочку шефа полиции, унесли ее в лес, а эти ребята ее застрелили? И вот мы столько лет оставались верны клятве. Мы никогда об этом не говорили. Мы окончили школу. Уехали из города.
Бет продолжает. Теперь она говорит, что живет в страхе и ненавидит себя, свои приступы депрессии, нарушение пищеварения, чувство вины и ужас перед наступающей ночью, ночные кошмары, видение голой Дайаны, сны о ней, попытки предостеречь Дайану в этих снах, догнать и удержать ее, прежде чем она побежит на свет. Бет говорит и говорит, она плачет, молит о прощении, твердит, что заслуживает все те ужасы, которые происходят с ней.
Но я теперь слушаю ее вполуха.
Потому что мысли мои мечутся и ведут по тропе, по которой я никогда не хотел ходить. Помнишь, я говорил, что мы принимаем лишь то, что отвечает нашим представлениям, и отвергаем то, что нас не устраивает. Теперь я пытаюсь не делать этого. Пытаюсь сосредоточиться. Бет предупредила меня. Она сказала, что я не захочу этой правды. Она была права, но в том отношении, которое и представить себе не может. Какая-то часть меня хочет вернуться в прошлое, в тот момент, когда Рейнольдс и Бейтс впервые постучали в мою дверь, – я должен был сразу же сказать им, что я ничего не знаю и пусть все остается как есть. Но сейчас уже слишком поздно. Я не могу отвернуться. И так или иначе, независимо от цены, справедливость восторжествует.
Потому что теперь я знаю. Знаю правду.
Глава тридцать четвертая
– У тебя есть ноутбук? – спрашиваю я у Бет.
Мои слова пугают ее. В последние пять минут ее монолог продолжался без перерыва. Она поднимается, приносит ноутбук, ставит на стол, включает, поворачивает экран ко мне. Я вызываю ее браузер и набираю адрес сайта. Ввожу адрес электронной почты в поле «имя пользователя», а потом пытаюсь угадать пароль. С третьей попытки это получается. Просматриваю контакты, нахожу один с подходящим именем. Переписываю полное имя и номер телефона.
На моем телефоне с десяток пропущенных звонков – от Мьюз, Оги, Элли; может, от ФБР. И эсэмэсок тоже куча. Я просматриваю их. ФБР, вероятно, ищет меня из-за пленки. Копы, конечно, нашли запись с видеокамеры, где я сажусь в желтый «мустанг» у клуба «Красавчик-Супер».
Я игнорирую все.
Начинаю делать звонки по своей программе. Звоню в Вестбриджское отделение полиции, и удача мне улыбается. Звоню на юг. Называю имя и телефон, которые списал с сайта, представляюсь полицейским. Потом звоню лейтенанту Стейси Рейнольдс в Пенсильванию.
– Мне нужна услуга, – говорю я ей.
Рейнольдс слушает, а когда я заканчиваю, она просто отвечает:
– Хорошо, я отправлю видео по электронке через десять минут.
– Спасибо.
Перед тем как отключиться, Рейнольдс спрашивает:
– Ты теперь знаешь, кто заказал Рекса?
Я знаю, но пока молчу. Возможно, я ошибаюсь.
Звоню Оги.
– Вероятно, федералы прослушивают мой телефон, – предупреждает он.
– Не имеет значения, – говорю я. – Я выезжаю туда через несколько минут. Поговорю с ними, когда приеду.
– Что происходит?
Я не знаю, что ответить отцу, столько лет пребывающему в скорби, но решаю: правду. Слишком много лжи было, слишком много тайн.
– Я нашел Бет Лэшли, – сообщаю я.
– Где?
– Она прячется на ферме родителей в Фар-Хиллз.
