На рассвете не было слышно ни жаворонков, ни малиновок, а ваша покорная слуга встретила его, штопая очередную прореху на одежде леди Хардкасл. Позавтракав, каждая из нас отправилась своим путем: хозяйка обошла деревенский луг, чтобы встретиться с доктором, а я повернула направо, в сторону магазина Ф. Спратта, мясника.
Когда я открыла дверь, раздался гостеприимный звон колокольчика. Пол был покрыт опилками, и в помещении стоял хорошо знакомый мне запах. Не могу описать его словами, этот аромат свежего мяса и чистых опилок, но это был именно тот запах, которым должен пахнуть мясной магазин. Мистер Спратт точил ножи за прилавком. Дейзи сидела на высоком стуле в углу и таращилась в бухгалтерский гроссбух. Миссис Спратт как раз выходила из магазина в сопровождении женщины, которую я никогда не видела. Как и всегда, она тарахтела без умолку.
– …а я так и сказала: «Не понимаю, что она нашла в этом Верзиле. Такая умненькая девочка. Она же наверняка может чего-то достичь в этой жизни, вместо того чтобы страдать по какому-то долговязому пекарю-воришке». А она мне в ответ…
Дверь за ними закрылась.
– Доброе утро, мисс Армстронг, – улыбнулся мне мистер Спратт. Он был крупным мужчиной, не толстым, но плотным, каким и должен быть мясник. Белые полоски на его синем переднике были испачканы кровью. – Что я могу вам предложить сегодня? – С этими словами он отложил в сторону нож и точило и подошел ближе к прилавку. – Есть отличные колбасы. Приготовил их только сегодня утром. А как насчет прекрасных свиных отбивных?
– Доброе утро, мистер Спратт. Вообще-то сегодня мне нужен ягненок.
– Ягненок? У меня есть то, что вам нужно. Хороший кусок лопатки?
– Вот именно, благодарю вас.
– Вернусь, не успеет ягненок дважды махнуть хвостиком, мисс. – И с этими словами он исчез в задней комнате.
Я бочком пробралась к противоположному концу прилавка и облокотилась на него.
– Bora da, Дейзи, fach, – поздоровалась я.
Она оторвалась от своих подсчетов.
– О, дорогая, привет! Как дела у леди Хардкасл? Вам понравился спиритический сеанс? Это было здорово, правда? Мадам Евгения – выдающаяся женщина, ты согласна? Что она только не делает! – Все это вырвалось у нее так, как будто вода прорвала дамбу.
– С нами всё в порядке, спасибо, – ответила я. – И сеанс нам понравился. Просто потрясающе. Где, черт возьми, ты ее отыскала?
– Меня многие об этом спрашивают, – с гордостью ответила Дейзи. – Понимаешь, я знаю одну женщину в Вудворте. Если у меня есть деньги, я каждый месяц хожу к ней, чтобы она мне погадала. Она гадает по картам, по руке, а еще общается с потусторонним миром. Это она рассказала мне о мадам Евгении – сказала, что та хорошо известна среди спиритов Бирмингема. А еще что у мадам очень хорошие рекомендации. И все это оказалось правдой, ты согласна? Она просто невероятна. И кто бы мог подумать, что Снелсон окажется убийцей… Правда, я сразу, как только его увидела, поняла, что с ним что-то не так. Понимаешь, у него глаза как иголки. И этим все сказано. А наша Ма считает, что у меня тоже есть дар, так что я не могла этого в нем пропустить, ведь верно?
– Бирмингем? – задумчиво повторила я, стараясь ограничить ее какой-то одной темой.
– Именно. Она регулярно появляется там на встречах медиумов.
– Ну что ж, дар у нее, без сомнения, есть…
– Если хочешь, я могу тебя с ней познакомить. Я ее прямо-таки очаровала. Честно. Она сказала, что я лучше всех организовала сеанс. А еще сказала, что мне надо управлять театром или чем-то в этом роде.
– Правда? Ничего себе! А ты ее часто видишь?
– Нет, она предпочитает одиночество. Понимаешь, очень впечатлительная… И ей надо много отдыхать. Эти разговоры с потусторонним миром высасывают из тебя все силы.
– Не сомневаюсь, – согласилась я.
Тут появился мистер Спратт с аккуратно упакованным мясом.
– Вот, моя дорогая. И что вы собираетесь с ним делать?
– Я подумываю насчет хорошего карри, мистер Спратт. Мы привыкли к нему во время наших путешествий.
– Я эти карри никогда не мог есть. А ведь мы их пробовали, правда, Дейз? Повариха сэра Гектора говорит, что в «Грейндже» их очень любят. Вот мы и попросили дать нам немножко карри.
Дейзи кивнула в знак согласия.
– Моя женушка – отличная повариха, но вкус мне не понравился. Я люблю свою еду простой и бесхитростной, как и своих женщин. – Мясник рассмеялся, но потом забеспокоился. – Только не передавайте это миссис Спратт. Она с меня живого кожу сдерет.
– Ваша тайна умрет вместе со мной, – я подмигнула.
– И тебя это тоже касается, Дейз, – добавил мистер Спратт, повернувшись к дочери.
– Конечно, Па. Я ни за что не скажу нашей Ма, что она простая и бесхитростная.
Среди новых подковырок и смеха я заплатила за мясо и попрощалась с ними.
Зайдя еще в несколько магазинов, я купила все, что было нужно для приготовления карри. Выходя из лавки зеленщика, увидела леди Хардкасл, возвращавшуюся от доктора Фитцсиммонса по дальней стороне луга. Я помахала ей, но она меня не заметила, так что я рысцой двинулась вокруг луга, чтобы догнать ее.
– Привет, Фло, – поздоровалась хозяйка, когда наконец заметила, что я тороплюсь в ее сторону. – Как успехи?
– Мне удалось кое-что выяснить и не показаться при этом подозрительной, – ответила я.
– Ты, дорогая? Подозрительной? Ни за что.
– Вы очень добры, миледи. Я хотела, чтобы все прошло естественно и небрежно, чтобы она не подумала, что я пытаю ее.
– Ну так рассказывай, мой маленький паж. Что тебе удалось узнать?
Я как можно точнее пересказала ей свой разговор с Дейзи.
– Ну что ж, с Бирмингема вполне можно начать, – сказала хозяйка, когда я закончила. – Готова спорить, что даже в таком большом городе число спиритов не окажется слишком велико. Так что ее несложно будет вычислить. Отличная работа.
– Благодарю, миледи. А что вам сказал доктор?
– Мне показалось, что наш добрый доктор сильно потрясен.
– Правда? Как это?
– Он никогда раньше не встречался с мадам Евгенией, но тем не менее, как он сказал, она назвала имя его умершей жены. Вопреки логике он убежден, что действительно получил весточку из потустороннего мира.
– Убежден?
– Мне кажется, да, – сказала леди Хардкасл. – И кажется, это послание его успокоило. Я думала, что человек с научным складом ума отнесется ко всему произошедшему более скептически, но он абсолютно уверен, что получил известие от своей усопшей жены. И сейчас находится в эйфории по этому поводу. Она ведь умерла при рождении ребенка. После этого прошло уже больше тридцати лет. Доктор рассказал мне, что за все это время не было и дня, когда он о ней не думал, постоянно испытывая чувство собственной вины за произошедшее.
