– Именно, – согласилась леди Хардкасл. – Итак, если кому-то в голову могла прийти мысль совершить убийство с помощью грибов, то идеальным местом, куда их можно было подложить, были пироги в «Стоге». Но это показалось мне совершенно нелепым. Кто из клиентов Ронни мог знать, что тот использует лисички? Кому могла прийти в голову мысль о таком изощренном убийстве? Все это выглядело слишком надуманным.
– В своей работе мне приходилось сталкиваться и с более изощренными способами, миледи, – заметил Сандерленд.
– Не сомневаюсь, инспектор. И только после того, как мы навестили моего старого друга доктора Гослинга в Бристольском королевском госпитале, у меня появился идеальный подозреваемый. Понимаете, Сим рассказал нам, что для того, чтобы убить, паутиннику может потребоваться неделя. Так что нам был нужен кто-то, кто был в пабе за неделю до смерти Кэрэдайна и кто знал бы все о грибах и о том, как их надо готовить.
– То есть разочарованный в жизни шеф-повар, – заключила я.
– Вот именно. В тот день Трибли сел за стойку возле входа на кухню. Вы помните, Герти? Он сидел в самом конце, когда вы мне его показали.
– Невероятно, – сказала леди Фарли-Страуд. – Действительно, все так и было.
– И вот там он ждал, пока Кэрэдайн не явится в паб и не закажет ланч. Пока Хильда относила чей-то заказ, Трибли проскользнул на кухню и положил свои смертельные грибы в следующий по очереди пирог. Это было довольно рискованно – он мог отравить не тот пирог, но Трибли, человек, доведенный до отчаяния, был готов рискнуть. Хильда вернулась как раз в тот момент, когда он уходил, но не обратила на него никакого внимания. Затем он вернулся на свое место у барной стойки и просидел там, выпивая и болтая, пока не убедился, что его план сработал.
– И все-таки это было очень рискованно, – заметил инспектор. – Он мог убить кого угодно. Не было никакой гарантии, что именно Кэрэдайн съест этот пирог.
– Гарантии действительно не было. Но помимо того, что Трибли – человек, оказавшийся в отчаянном положении, он еще и исключительно самоуверен. Я бы даже сказала, значительно преувеличивает свои возможности. Готова поспорить, что Трибли был уверен в непогрешимости своего плана. А если он и задумывался о возможности ошибки, то отмел ее как несостоятельную. Такие люди, как он, не совершают ошибок.
– Но ему наверняка не удалось бы избежать наказания, – заметила леди Фарли-Страуд.
– А почему нет? Я думаю, что это сам Трибли предложил Ронни использовать лисички. Он ведь разрабатывал этот план в течение какого-то времени. И готова поспорить, что он был уверен: даже если кто-то догадается, что Кэрэдайна отравили грибами, то виновным окажется все тот же Ронни. Люди скажут: «Трагическая ошибка, которую так легко совершить», или: «Бедняга Ронни случайно собрал ядовитые грибы». Таким образом Трибли создавал свое собственное алиби.
– Отвратительно, – подал голос сэр Гектор.
– Согласна. Кроме того, он постарался держаться подальше от паба в день смерти Кэрэдайна.
– Думаю, этого будет достаточно для обвинения в убийстве, – сказал Сандерленд, закончив писать. – Я попрошу своих ребят обыскать его дом. Возможно, мы найдем там эти смертельные паутинники.
– Вполне возможно, инспектор, – подтвердила леди Хардкасл. – Только проследите, чтобы все они были в перчатках – «смертельный» в данном случае не просто поэтическая метафора.
– Понял, миледи. Так… про поддельные привидения я уже все слышал от Добсона… Не думаю, что мы сможем связать Трибли с мошенницами, но интересно, что за всем этим стоял именно он. А что там с этим Регбийным клубом? Я не знаю никаких деталей.
Леди Хардкасл коротко рассказала ему о нашем расследовании и специально подчеркнула мой вклад в разгадку «секрета» витрины.
– Отличная работа, мисс Армстронг. У вас настоящий дар раскрывать всякие фокусы и трюки.
– Благодарю вас, инспектор. Рано или поздно моя предыстория должна была дать положительный эффект.
– Она – маленькое валлийское чудо, правда, инспектор? – сказала леди Хардкасл.
– Но как мерзавец провернул все это? – спросил сэр Гектор.
– Начнем с самого начала, – заговорила миледи. – В тот вечер, когда в «Сером гусе» был устроен обед Регбийного клуба, мы наслаждались там изысканной едой. После всех выступлений дамы незаметно исчезли, а джентльмены вернулись в свой клуб, чтобы… Я, право, не знаю, чем же вы можете там заниматься, что об этом было стыдно говорить в присутствии дам. Но не важно. Вы продолжали пить и кутить практически до рассвета.
– Это была прекрасная ночь, – заметил сэр Гектор.
– В субботу его почти не было видно – он только все время требовал воду и аспирин, – добавила леди Фарли-Страуд.
– Последними клуб покинули Донован Тревельян, Джим Микер, Ланселот Трибли и Дик Окли. И все они направились по домам, а кто-то невидимый проник в клуб через незапертую кладовую. Он наступил в масло и оставил масляные следы на пути в комнату заседаний, где похитил Уэссекский кубок вызова и несколько памятных вещиц. Утром уборщик вызвал полицию, у которой возникли определенные трудности.
– Это я уже слышал от сержанта, – сказал инспектор Сандерленд.
– Слышали, – согласилась миледи. – Но только все было совсем не так. Ограбление, если только это можно назвать ограблением, произошло ночью, в то время, когда все еще были в клубе. Возможно, я и ошибаюсь в каких-то деталях, но мне кажется, в общих чертах все происходило именно так: пока продолжались пьянка и бесчинства, Трибли выскользнул в кладовую и занялся жульничеством. Все это он запланировал заранее. Возможно, идея пришла ему в голову, когда он увидел в раздевалке старые башмаки Верзилы Тревельяна и решил их украсть. А может быть, план был готов гораздо раньше и он просто ждал возможности завладеть башмаками. Что бы там ни было, последние были ключом ко всей афере.
– К его плану дискредитировать своего соперника? – уточнила леди Фарли-Страуд.
– Именно. И в ночь после обеда он извлек эти громадные башмаки из какого-то укромного местечка, надел их и занялся созданием следов. Перевернутая канистра с маслом была его естественным выбором – канистры с маслом вечно переворачиваются в сараях, – но мне кажется, он подумывал и об известке, и о красках. Обо всем, что могло бы оставить хорошо видимый след ботинок двенадцатого размера. Надев ботинки и разлив масло, он направился прямо в комнату для заседаний. Около высокого окна встал на цыпочки и заглянул в нее, чтобы убедиться, что в ней никого нет. Тогда он открыл дверь, воспользовался секретным механизмом, чтобы спрятать трофеи, и вышел через все ту же кладовую. Уверена, что ему очень хотелось пройти через бар и заодно забрать деньги из денежного ящика. Но он не мог этого сделать, потому что бар был переполнен. Трибли ведь слегка смутился, когда я спросила его об этом. Возможно, он считал, что такое никому не придет в голову.
– Он просто не знал, что этим займетесь вы, ага? – сказал сэр Гектор.
