Условия жизни бойцов мотоманевренных групп были спартанскими
На пути нашей колонны находился кишлак Абдуль- Назар — бек — большой населенный пункт, славившийся хорошим виноградом и отменными грушами размером в два кулака. Этот район контролировался бандой, относящейся к Исламскому обществу Афганистана. Хотя мы, шурави, и пытались найти общий язык с этим обществом и организовать совместную борьбу против банд Исламской партии Афганистана, все же существовал риск нападения с их стороны. Главарь банды был очень хитрым и коварным. Мне не раз приходилось встречаться с ним лицом к лицу, чтобы решить некоторые вопросы и избежать кровопролития при проходе наших колонн. В тот раз он нарушил свое обещание и обстрелял нашу колонну. Советские бойцы не растерялись и дали достойный отпор. Было принято решение для контроля над этой зоной выставить напротив Абдуль-Назарбека выносной пост с афганскими военнослужащими.
При подходе к кишлаку разведка доложила, что в населенном пункте большая группа моджахедов готовится к нападению на нашу колонну. Заняв напротив кишлака выгодный рубеж и развернув на сопках огневые точки, мы начали работы по оборудованию поста. Офицер-наблюдатель доложил, что на окраине кишлака, за дувалами и деревьями, на расстоянии прямого выстрела бандиты приготовили засаду. Следя за обстановкой через наблюдательный прибор, я обнаружил главаря — Абдул-Хамида. Он стоял возле мечети за деревом и, в свою очередь, в бинокль наблюдал за нашими позициями. Рядом с бандглаварем стоял душман с ручным гранатометом, готовый в любую минуту выпустить снаряд. Ситуация была опасной и неожиданной. Я отдавал себе отчет в том, какими могут быть ее последствия, и тут же, не отрываясь от прибора, отдал приказ командиру минометного расчета быть готовым открыть огонь.
Продолжая наблюдать за противником, я снял с головы танковый шлем и помахал им в воздухе. Абдул-Хамид, внимательно наблюдая за мной, как ребенок, радостно подпрыгнул и помахал рукой в ответ. После этого он показал на гранатометчика, а затем на меня. Подыгрывая ему, я поднял руку вверх и изобразил вертолет. Этот «разговор» на расстоянии каждый понял по-своему. Мой незадачливый противник еще раз взмахнул рукой, после чего бандиты оставили позиции и ушли вглубь кишлака. В дальнейшем мы вновь стали сотрудничать, и это приносило определенную пользу. Сейчас вспоминаю этот случай с улыбкой, хотя тогда было не до веселья.
Борис Радченко
Прибыв 13 января 1982 года в город Меймене провинции Фарьяб, мы, как говорится, с колес приступили к строительству базового лагеря. Работать приходилось в перерывах между дежурствами и боевыми выходами. Тем не менее строительство шло ударными темпами, и вскоре наша группа отметила новоселье.
Афганская жара выматывала не меньше, чем боевые действия. Броня машин раскалялась так, что на ней невозможно было сидеть. В такую жару маленький арык с водой казался одним из чудес света. А рядом с ним можно было выкопать яму, которая, наполняясь водой, становилась лечебной ванной, ведь пятиминутное пребывание в ней буквально возвращало человека к жизни.
Война здесь имела свой ритм. После совершения нападений на наши подразделения душманы, как правило, укрывались в отдаленных кишлаках, где чувствовали себя в безопасности. Нам удалось выяснить, что в селении Шахфулат отдыхает одна из самых активных банд района. Совместно с афганскими военнослужащими пограничная маневренная группа провела операцию, в результате которой часть банды была уничтожена, а часть — захвачена в плен.
В районе Ширинтагоба, что в провинции Фарьяб, пограничникам пришлось столкнуться с бандой Мавлови Гапура. Это был крайне жестокий полевой командир. Если нашей колонне удавалось пройти по контролируемой его отрядами территории без потерь, Гапур расстреливал виновных на глазах их родственников. Он вел непримиримую войну с неверными.
По нашим данным, Гапур пытался объединить под своим началом все разрозненные группы моджахедов в этом районе, но безуспешно. В борьбе за власть и контроль над денежными потоками, которые шли из-за границы, его убили свои же.
После гибели Гапура представители органов народной власти провинции Фарьяб начали активные переговоры со старейшинами района. В отличие от своего кровожадного земляка они высказались за мир.
Однако, мины продолжал рваться под колесами наших машин. Был такой случай. До города Меймене оставалось менее трех километров. Позади были затяжные перевалы: спуски и подъемы, бандитские засады. Впереди, в базовом лагере, нас ждала банька с привезенными из Союза березовыми вениками. Эх, мечты, как не предаться им в преддверии отдыха! Но вдруг напротив кишлака Ямбулак при проезде через небольшой мостик под левым колесом автомобиля взвода обслуживания рванула «итальянка».
Мы подбежали к машине, честно говоря, не надеясь увидеть ехавших в ней ребят живыми. К счастью, обошлось. Тяжелораненого водителя рядового Валерия Суховея и сидевшего рядом с ним рядового Александра Черного тут же погрузили в фургончик-«таблетку», который помчался в лагерь. Местные жители молча скорбно смотрели вслед автомобилю. Через полтора часа Валерия эвакуировали вертолетом в госпиталь.
Одним из основных способов ведения войны со стороны душманов стали мины и фугасы, заложенные на дорогах. Подорванный автомобиль ГАЗ-66
Запомнился и нерядовой случай минирования. Нет, заряд-то был самым обычным, но вот место его установки! Моджахеды заложили мину на дороге между одноименными кишлаками Джал аир, жители которых (пуштуны по национальности) всегда были лояльно настроены к шурави. За все время пребывания ограниченного контингента советских войск в Афганистане на этом участке наши колонны ни разу прежде не подвергались нападению. Мы в свою очередь по мере возможности помогали миролюбивым дехканам: то соляркой с ними поделимся, то мыло раздадим или сгущенку, медицинскую помощь окажем…
И вдруг — этот взрыв на трассе! Пограничники мгновенно слетели с «брони», выскочили из автомобилей и заняли круговую оборону у обочины дороги, готовые в любой момент открыть огонь по врагу.
Пока военный врач оказывал первую помощь контуженному, на окраинах находившихся в пределах прямой видимости кишлаков-«тезок» собрались их жители, в основном женщины и дети. Через несколько минут от селений в сторону замершей в тревожном ожидании, ощетинившейся оружием колонны поскакали всадники. Едва спешившись, прибывшие на переговоры с пограничниками афганцы заверили, что мина была поставлена пришлыми бандитами, видимо, пытавшимися посеять вражду между шурави и местными жителями. Душманы рассчитывали на то, что после подрыва машины мы сразу откроем огонь по кишлакам. Но они просчитались. Жители обоих Джалаиров пообещали, что возьмут дорогу под охрану и не допустят к ней чужаков, больше подрывов на этом участке не будет. Время показало, что слово они сдержали.
