– Но у нас нет законов, – возражает она. – Теперь это просто сеть предприятий под общей крышей, как и все остальное.
– Ладно, я хочу только сказать, что они, возможно, делают это вовсе не ради человечества.
– А ради чего ты засел тут с этим балаганным академиком? – Она указывает на Библиотекаря. – Ради блага человечества? Или потому что гоняешься за юбкой? Как там ее зовут?
– Ладно-ладно, – примирительно говорит Хиро, – давай не будем больше о мафии. Меня ждет работа.
– И меня тоже.
И.В. рывком отключается, оставляя после себя прореху в Метавселенной, которую компьютер Хиро быстро затушевывает.
– Кажется, она думает, будто в меня втюрилась, – объясняет Хиро.
– Мне она показалась милой и заботливой.
– О’кей, – говорит Хиро. – За работу. Откуда взялась Ашера?
– Первоначально из шумерской мифологии. И следовательно, она играет важную роль в вавилонской, ассирийской, ханаанской, иудейской и угаритской мифологиях, которые все произошли от шумерской.
– Любопытно. Значит, шумерский язык вымер, а шумерские мифы перекочевали в другие культуры.
– Верно. Более поздние цивилизации использовали шумерский как язык религии и науки, так же как латинский имел хождение в Европе в Средние века. Никто не говорил на нем как на родном языке, но образованные люди умели на нем читать. Таким же образом передавалась и шумерская религия.
– И какова роль Ашеры в шумерских мифах?
– Свидетельства фрагментарны. Было обнаружено некоторое число таблиц, но они разбиты. Считается, что Л. Боб Райф раскопал много табличек, сохранившихся в целости и сохранности, но он отказывается публиковать их или предоставить для изучения. Дошедшие до наших дней шумерские мифы также фрагментарны и носят странный характер. Лагос сравнивал их с горячечным воображением ребенка двух лет. Целые пласты их не поддаются переводу: знаки читаются и хорошо известны, но в целом они не говорят ничего, что имело бы смысл для современного рационального мышления.
– Как инструкции по программированию VCR.
– Налицо множество монотонных повторений. Также имеется значительное количество текстов, которые Лагос называл «Патриотизмом «Ротари-клуба»: писцы превозносили сверхдобродетели своего родного города над каким-то другим городом.
– А что делает один шумерский город лучше, чем другой? Больший зиккурат? Лучшая футбольная команда?
– Лучшие ме.
– Что такое ме?
– Правила или принципы, контролирующие функционирование общества. Сродни своду законов, но на более фундаментальном уровне.
– Не понимаю.
– В том-то и дело. Шумерские мифы не «читабельны» и не «развлекательны» в том смысле, в каком поучительны или развлекательны мифы греков или иудеев. Их мифы отражают сознание, фундаментально отличное от нашего.
– Надо думать, если бы наша культура основывалась на шумерской, они показались бы нам более интересными, – говорит Хиро.
– На смену шумерским пришли аккадские мифы, которые в значительной степени основаны на своих предшественниках. Очевидно, что аккадские редакторы прошлись по шумерским мифам, выбросили странные (для нас) и непонятные части, а потом связали отдельные мифы в обширные эпосы, как, например, эпос о Гильгамеше. Аккадцы были семитами, дальними родственниками иудеев.
– А что могут сказать об Ашере аккадцы?
– В их культуре она известна как Иштар. Здесь Ашера – богиня эротики и плодовитости, но имеет также и разрушительный, мстительный аспект. В одном мифе Ашера насылает на Кирту, царя людей, ужасную болезнь. Излечить его может только Эль, царь богов. Эль наделяет неких лиц привилегией питаться молоком из грудей Ашеры. Эль и Ашера часто усыновляют человеческих детей и позволяют им питаться от груди Ашеры; в одном тексте сказано, что она выкормила семьдесят божественных сыновей.
– Распространяя свой вирус, – говорит Хиро. – Матери, больные СПИДом, способны передать вирус детям, которых кормят грудью. Но это ведь аккадская версия, так?
– Да, сэр.
– Я хочу услышать что-нибудь шумерское, даже если это непереводимо.
– Хотите узнать, как Ашера наслала болезнь на Энки?
– Валяй.
– Перевод этой истории зависит от ее интерпретации. Одни видят в ней миф об изгнании из рая. Другие рассматривают ее как битву между мужским и женским началами или между огнем и землей. Третьи – как аллегорию плодородия. Это прочтение основано на интерпретации Бендта Альстера.
– Приму к сведению.
– Вкратце: Энки и Нинхурсаг – иными словами, Ашера, хотя в данной легенде она наделена и другими эпитетами, – живут на острове Тильмун. Тильмун чист, красив и светел, там нет болезней, люди не стареют, а хищные звери не охотятся. Но там нет воды. Поэтому Нинхурсаг умоляет Энки, являющегося в одной из своих ипостасей божеством вод, принести в Тильмун влагу. Он так и делает, мастурбируя среди ирригационных канав и заполняя их своей жизнетворной спермой, которая также названа «водой сердца». Одновременно он произносит нам-шуб, воспрещающий всем входить в эту область, поскольку не желает, чтобы кто-либо приближался к его сперме.
– Почему?
– В мифе об этом ничего не сказано.
– Значит, – задумчиво говорит Хиро, – он считал ее ценной, или опасной, или и то и другое.
– Теперь Тильмун стал еще прекраснее, чем прежде. Поля приносят изобильный урожай и так далее.
– Прошу прощения, а как функционировало шумерское сельское хозяйство? Постоянная ирригация?
– Они целиком и полностью от нее зависели.
– Значит, по этому мифу Энки ответственен за ирригацию полей своей «водой сердца».
– Да, Энки был богом вод.
– Ладно, продолжай.
– Но Нинхурсаг, Ашера, нарушила его приказ и, взяв сперму Энки, забеременела. Через девять дней беременности она родила – безболезненно – дочь Нинму. Нинму вышла на берег реки. Увидев ее, Энки распалился, перешел реку и совокупился с ней.
– С собственной дочерью?
– Да. Девять дней спустя она родила еще одну дочь, по имени Нинкурра, и все повторилось снова.
– И с Нинкурра Энки тоже совокуплялся?
– Да, и она родила дочь Утту. К тому времени Нинхурсаг как будто распознала повторы в поведении супруга и посоветовала Утту оставаться в своем доме, предостерегая, что Энки подступится к ней с дарами и попытается соблазнить ее.
– Он так и делает?
– Энки снова наполняет рвы «водой сердца», от чего растет все живое. Возрадовавшись, садовник обнимает Энки.
– А кто такой садовник?
– Проходной персонаж в мифе, – отвечает Библиотекарь. – Он одаривает Энки виноградом и другими дарами. Переодевшись садовником, Энки отправляется к Утте и ее соблазняет. Но на сей раз Нинхурсаг удается обзавестись образчиком спермы Энки, который она находит на бедре Утты.