И этого человека шутка Хиро, похоже, совсем не забавляет. Он, скорее, в замешательстве.
– И?..
– Теперь не вижу причин для жалобы, – улыбается Хиро.
– Почему?
– Ну, потому что сейчас мне понятно его нежелание лишать вас корабля, ребята.
– Почему? У вас ведь есть деньги, так?
– Ага, но…
– О! – говорит стеклянноглазый и позволяет себе натянуто улыбнуться. – Вы хотите сказать, потому что мы мафия.
– Ага, – откликается Хиро, чувствуя, как заливается краской. Ничто не сравнится с тем, когда ты выставляешь себя полным идиотом.
Орудийная канонада снаружи доносится сюда лишь глухим ревом. Эта гостиная звукоизолирована, а также защищена от воды, ветра и летящего раскаленного свинца двойным слоем замечательно толстого стекла, а пространство между стеклами заполнено каким-то прозрачным гелем. Рев теперь, кажется, не такой равномерный, как раньше.
– Чертовы пулеметы, – говорит стеклянноглазый. – Ненавижу их. Может, одна очередь из тысячи и попадает во что-нибудь стоящее. Но мои уши они просто убивают. Выпьете кофе?
– Было бы неплохо.
– Скоро будет небольшой шведский стол. Бекон, яйца, фрукты, вы даже не поверите, что у нас тут есть.
В кабинку засовывает голову мужик, который на верхней палубе бил по лопаткам парня с биноклем.
– Прошу прощения, босс, но мы вроде как вступаем в третью фазу плана. Просто подумал, вы захотите узнать.
– Спасибо, Ливио. Дайте мне знать, когда иваны доберутся до пирса. – Стеклянноглазый прихлебывает кофе, замечает растерянность Хиро. – Видите ли, у нас есть план, и этот план подразделен на различные фазы.
– Н-да, это я понял.
– Первая фаза – обездвиживание. Мы сбили их вертолет. Фаза вторая: заставить их думать, будто мы собираемся перестрелять их в отеле. Думаю, эта фаза завершилась существенным успехом.
– Я тоже.
– Спасибо. Важной составляющей этого плана было перетащить сюда вашу задницу, что тоже было проделано.
– Я – часть этого плана?
Стеклянноглазый энергично улыбается.
– Не будь вы частью плана, вы бы были уже трупом.
– Так вы знали, что я приеду в Порт-Шерман?
– Знаете девчонку И.В.? Ту, которую вы использовали, чтобы шпионить за нами?
– Ага. – Нет смысла запираться.
– Ну так вот, мы, в свою очередь, использовали ее для того, чтобы шпионить за вами.
– Почему? С чего это вдруг вам есть до меня дело?
– Ответ отвлек бы нас от основной темы, а именно от фаз плана.
– О’кей. Мы только что покончили со второй.
– Так вот, в третьей фазе, в которую мы сейчас вступили, мы позволяем им думать, будто они совершают невероятно героический прорыв, когда бегут по улице к пирсу.
– Четвертая фаза! – кричит лейтенант Ливио.
– Скузи, – говорит стеклянноглазый и, отодвинув стул, кладет на стол салфетку. Встав, он выходит из столовой. Хиро следует за ним на палубу.
Сотни две русских пытаются с боем пробиться через ворота заграждения на пирс. Ворота узкие, и за раз пройти могут только двое, поэтому подход к воротам забивается на сотню метров: все бегут к спасительному убежищу «Королевы Кодьяка».
Но человек десять движутся плотной группой: отряд солдат, образовавших человеческий щит вокруг небольшой кучки людей в центре.
– Крупные шишки, – говорит, философски качая головой, стеклянноглазый.
Эта группа зигзагами бежит по пирсу, пригибаясь насколько возможно, и время от времени разражается очередями автоматного огня прикрытия в сторону Порт-Шермана.
Стеклянноглазый щурится на внезапно налетевшем прохладном ветерке. Потом с намеком на улыбку поворачивается к Хиро.
– Ну что, посмотрим, – говорит он и нажимает на кнопку небольшой черной коробочки, которую держит в руке.
Взрыв напоминает одинокий удар в барабан: звук несется со всех сторон одновременно. Хиро чувствует, как звук идет из-под воды, отдается вибрацией в ступнях. Нет ни вспышки пламени, ни облака дыма, только из-под «Королевы Кодьяка» вдруг вырываются два гейзера, выбрасывая широкие волны белой от пара воды, точь-в-точь разворачивающиеся крылья. Крылья опадают внезапным каскадом, а «Королева Кодьяка» страшно оседает в воде. Оседает и продолжает опускаться.
Все, кто бежал по пирсу, застывают как громом пораженные.
– Давай, – бормочет себе в лацкан парень с биноклем.
Дальше по пирсу гремит взрыв послабее. Весь пирс прогибается и начинает извиваться, будто змея. Один сегмент, тот, на котором стоят большие бонзы, качает особенно сильно, он яростно ходит вверх-вниз, с обоих его концов поднимается дым. Взрыв оторвал этот кусок от остального пирса.
Все стоявшие на нем разом валятся набок, когда он резко дергается и, сорвавшись с места, начинает двигаться. Хиро видит, как из воды поднимается и натягивается трос, идущий к небольшому открытому катеру с мощным мотором. Катер тащит за собой кусок пирса в открытое море. На сегменте осталось еще с десяток телохранителей. Один из них, оценив ситуацию, нацеливает свой АК-47 на катер и вдруг лишается головы. На верхней палубе «Каулуна» засел снайпер.
Остальные телохранители бросают автоматы в воду.
– Настало время для фазы пять, – говорит стеклянноглазый. – Чертовски большой завтрак.
К тому времени, когда они с Хиро снова садятся за стол в столовой, «Каулун» уже отдал швартовы и движется по фьорду, следуя параллельным курсом с катером, который тащит кусок пирса. За едой они могут смотреть в окна, за которыми на расстоянии нескольких сотен метров двигается вровень с ними эта «льдина». Все шишки и их телохранители сидят теперь на пятой точке, как можно ниже опуская центр тяжести на этом гадко дергающемся плотике.
– Когда отойдем подальше от земли, волны станут выше, – говорит стеклянноглазый. – Ненавижу это дерьмо. Хотелось бы удержать в желудке завтрак, чтобы придавить его ланчем.
– Аминь, – откликается Ливио, накладывая себе яичницу.
– Вы собираетесь подобрать этих людей? – спрашивает Хиро. – Или просто на время оставите их там?
– А пошли они. Пусть отморозят себе задницы. К тому времени, когда мы поднимем их на борт, они будут готовы. Не станут особо артачиться. Черт, может быть, даже согласятся на переговоры.
Все, похоже, основательно проголодались, поэтому некоторое время налегают на завтрак. Вскоре стеклянноглазый нарушает молчание, объявляя, что еда была отличная, и все соглашаются. Хиро решает, что теперь можно заговорить.
– Я все спрашиваю себя: с чего это вы, ребята, так мной интересуетесь? – На взгляд Хиро, это всегда неплохо знать, когда имеешь дело с мафией.
