– Мне непонятны ваши намеки.
– А мне непонятны твои ответы. Я задал простой вопрос, Эльба. Отвечай на него.
– Я не…
– Отвечай.
Эльба рассерженно наклонила голову и повторила заученные слова:
– Моя цель – объединить народы Эридана и Вудстоуна.
– Вот как.
– Мы должны свергнуть Алмана Барлотомея Многолетнего, а потом…
– Обожаю наши планы на «потом»! Особенно когда вспоминаю, что меня к тому времени уже будут есть земляные черви. – Вольфман одним глотком осушил весь кубок. – Ты так щепетильно подошла к вопросу о нашем будущем.
– Впереди нас ждут великие войны, и вы прекрасно знаете об этом.
– Да. Знаю. И еще я знаю, что важно иметь рядом верных людей.
Юноша со стуком поставил бокал на стол, высеченный из самой сердцевины амаранта, и зажмурился. Он пытался взять себя в руки, пытался потушить пожар, рвущийся наружу и требующий возмездия. Но у него не получалось. Он вспоминал, как огрубевшие руки сильфа касались кожи его супруги, как она на него смотрела своими небесными глазами. Неизведанные ранее чувства бурлили в сердце юного короля. Он задыхался от ревности и ярости.
Неожиданно Эльба сказала:
– Просто не верится, что моя сестра здесь. Отец будет счастлив, когда узнает, что с ней ничего не случилось. Я бы хотела, чтобы он поскорее приехал в Станхенг.
Вольфман выпучил глаза и прохрипел:
– Хочешь познакомить его со своим героем? Жаль, что Атолл не увидел вашего танца.
– Какого именно? – Эльба вздернула подбородок. – С вашего позволения я танцевала со многими кавалерами. О ком конкретно вы говорите?
– Насмехаешься надо мной?
– Ничуть.
– Нестрашно. – Вольфман остановился в нескольких дюймах от Эльбы. Его глаза, налитые откровенной злобой и обидой, блеснули свирепым огнем. – Всего лишь каждый человек, находившийся в малом зале, теперь перемывает мои косточки.
Грудь Эльбы тяжело вздымалась и опускалась. Она пролепетала:
– Я не понимаю, о чем…
Цепкие пальцы схватили Эльбу за плечи, и Вольфман резко дернул ее на себя. Она в ужасе вскрикнула, а Вольфман навис над ней, словно грозовая туча. Паника охватила девушку, она попыталась отстраниться, но юный король сжал ее еще крепче и процедил:
– Что ты себе позволяешь? В моем замке, при моих людях!
– О чем вы говорите?
– Меня и так считают никчемным мальчишкой, и даже наш союз не переубедил этих безмозглых коршунов, выступающих против разбавления благородной крови Первых Людей! А теперь они точно знают… О да, они просто уверены, что я смешон.
– Вы делаете мне больно!
– Я? – Вольфман подался вперед и прижал Эльбу к ледяной стене так, что она ударилась о нее головой. – Это ты сделала мне больно, когда на глазах у всего двора пожирала того летающего оборванца взглядом.
– Я не делала ничего подобного!
– И не понимаешь, как все это выглядело со стороны? – Вольфман уже кричал, брызгая слюной. – Не понимаешь? – От него сильно пахло винома, а в мутных глазах плавал огонь. – Я твой супруг, твой законный супруг! Все это, – он жадно провел по ее телу руками, отчего она оскорблено отвернулась, – все это принадлежит мне. И если я хочу чтобы ты танцевала – ты танцуешь. Но для меня.
– Я сделала то, что вы мне велели.
– Если бы люди в малом зале неожиданно испарились, ты бы сделала мне бастарда.
– Не смейте, – Эльба в ярости взглянула на мужа, – не смейте так говорить!
– Ты запрещаешь мне?
– Да.
– Что ты о себе возомнила?
– Я ваша супруга, а не ваша вещь.
– Супруга?!
Безумие – именно его увидела Эльба в глазах короля. Она затаила дыхание, а Вольфман внезапно порывисто рванулся к ней всем своим телом. Девушка вжалась в стену, ее глаза налились ужасом. Костлявое тело короля врезалось в нее, будто кувалда, вышибая весь воздух из легких.
– Тогда выполни свой супружеский долг!
Вольфман рванул ворот ее платья, поцарапав шею. Ткань резко разошлась по швам, обнажив кожу, и Эльба закричала:
– Не смейте!
Король закрыл ей рот ладонью, прижимаясь горячими губами к ее лицу, шее, и она отчаянно зажмурилась. Эльба попыталась вырваться, но он лишь крепче стиснул ее.
– Что тебе не нравится? – шипел он, и из глаз Эльбы хлынули слезы. – Может быть, для начала мне стоило пригласить тебя на танец?
– Нет!
– Я веду себя как дикарь? – Он намотал волосы Эльбы на кулак и дернул вниз, чтобы ее губы оказались прямо перед ним. – Я похож на летающего человека?
– Прекратите!
– Почему? Почему я должен прекратить?
Вольфман обхватил лицо Эльбы руками и сжал его так крепко, что кожа на ее щеках и подбородке покраснела. Он стоял напротив нее, разъяренный и опьяневший, и его глаза казались глубоко несчастными. Все звуки исчезли. Лишь огонь пылал в древнем камине.
– Потому что, – прошипела Эльба, набрав в легкие воздуха, – когда в прошлый раз мужчина пытался сорвать с меня одежду, я перерезала ему горло.
Вольфман растерялся. Он заморгал редкими ресницами и пролепетал:
– Ты… ты не имеешь права так со мной говорить. Я твой король.
– Я разговариваю не с королем, а с животным.
Вольфман застыл.
Он вдруг испугался сам себя. Его руки налились тяжестью, ноги онемели.
Во мгновение ока его свирепость испарилась, уступив место глубокому смятению. Он посмотрел на Эльбу и почувствовал, как грудь сжалась. Вольфман пошатнулся, попытался восстановить равновесие, но понял, что теряет контроль над своим телом.
– Эльба…
Вольфман зашелся кашлем и протянул перед собой руку, чтобы за что-то ухватиться, однако нащупал лишь пустоту. Он неуклюже повалился, ударившись коленями о ледяной пол.
– Эльба, – корчась от боли, позвал он, – Эльба!
Девушка не шевелилась. Она смотрела на взмокшего от пота юного короля, высоко подняв голову и тяжело дыша. Царапины на шее и груди горели. Слезы высохли, а обида превратилась в презрение.
– Воды, – просил Вольфман. – Прошу, воды!
Но Эльба стояла, не шевелясь.
Нейрис предупреждала, что танец Эльбы и Аргона не пришелся королю по вкусу. Он разозлился и заревновал. В нем заговорила кровь Барлотомеев – ярых собственников, – как и в Эльбе говорила упрямая кровь Полуночных. Кто из них перешел черту?
Кулаки Эльбы разжались, плечи опустились. Она налила воды в серебряный кубок и присела рядом с мужем на корточки.
