– Посмотри на руки Мариэ.
Впившись взглядом в дочерей, что купали сделанные отцом игрушки в воде небольшого прудика, созданного нами недалеко от башни, осознала причину детского веселья. Наша зеленоглазая дочурка со смехом, поддержанным сестрой, погружала и вынимала из воды руку. При этом стоило жидкости скрыть ее тело, как оно… исчезало, словно растворяясь в содержимом водоема.
– Это же не оптический обман?
Я вздрогнула.
– Нет. И она даже не иллюзионист, все мы бы тогда сразу распознали ее дар.
– Ты что-то чувствуешь? Тут же невозможна магия?..
Не отводя испуганного взгляда от дочери, я схватилась за руку мужа. Нургх в ответ успокаивающе пожал мои пальцы.
– И да, и нет. Всплеск энергии точно чувствую, но… это что-то незнакомое.
– Как у древней?
– Нет, – ответил моментально, как если бы уже обдумал этот вопрос. – Точно нет. Ее сила холодная и безжизненная. А тут… словно волна крошечных пузырьков, что щекочут и рассеиваются на множество искорок. Даже не знаю, как описать ощущение от этой силы, никогда прежде не сталкивался с подобным. А на острове и вовсе перестал ощущать любую энергию.
Медленно выдохнув, я перевела взгляд на видневшиеся вдали луга с сочными зелеными травами, стараясь успокоиться. Здесь, как и в реальном Орбдухе, город окружала живописная степь. Сейчас в свете спешащего к закату светила она казалась особенно прекрасной и умиротворенной.
– Но мы столько раз купали их! Девочки и сами каждый день плавают в озере…
– Очевидно, сейчас что-то изменилось, – спокойно сказал Нургх. – Возможно, она сосредоточилась, пожелала чего-то конкретного, да мало ли что еще? Возможно, просто пришло время ее силе пробудиться. А другой вариант – что именно это место способствовало пробуждению.
– О чем ты?
– Мои способности, унаследованные от предков, на острове Познания словно исчезли. Даже не как маг крови, как обычный шаенг я не могу ни призвать воды, ни почувствовать любую силу нашего мира все те десять лет, что мы живем на острове. И вот… Как ошпарило, поначалу даже не понял, что происходит. Но дар Мариэ – это первое и единственное, что я пока ощутил здесь.
– Пойдем к ним?
– Не думаю, что стоит мешать. Подождем и посмотрим, а позже попробуем расспросить девочек.
Так мы и поступили, простояв на крыше последние часы до заката и с затаенным предчувствием наблюдая за своими детьми. Когда наступили сумерки, девочки подхватили игрушки и направились в башню. Тогда и мы, переглянувшись, двинулись к лестнице, обдумывая, как завести разговор на такую неоднозначную тему. Но каких-то заготовок не потребовалось, младшая дочь сразу же кинулась к нам, делясь радостью.
– Посмотрите, что я получила!
Ликующим олененком проскакав вокруг, Мариэ взмахнула небольшой шкатулкой. Тания замерла чуть в отдалении, не сводя сияющего восторгом взгляда с сестры.
– Она меня напугала, – внезапно перебила она словоохотливую непоседу. – Спряталась в воде. Растворилась! У меня в венах словно пузыри забурлили и разом лопнули – удивительно так. И у Мариэ рука исчезла в воде!
Нургх озадаченно посмотрел на дочерей. Возможно ли, что его реакция оказалась слабее? Впрочем, наши дочери – двойняшки, их объединяет уникальная и очень тесная связь.
– И вовсе она не исчезла, – надулась проказница. – Просто провалилась в другое место.
– Провалилась? – сглотнув, я едва смогла произнести одно слово.
– Ага.
– Куда? – Нургх был более конкретен.
– Вот и я не знаю, – с недовольным видом покосилась на серьезную сестру Мариэ. – Тания удержала и не позволила мне нырнуть с головой.
Хм, чем дальше, тем страннее – мы с недоумением переглянулись.
– А подарок? – подсказал отец.
– Ах, это… – Дочь вновь помахала перед нашими глазами раздобытой непонятным образом вещицей. – На самом деле я ее нечаянно вытащила. Просто рукой нащупала и со страху схватила… Это ничего?
– Из воды вытащила? Покажешь?
Нургх протянул дочери руку. Ни один из нас не спешил успокоить Мариэ, пока не сумели разобраться в случившемся.
– Конечно.
На вид легкая, из какого-то темного материала шкатулка перекочевала на широкую ладонь отца. Затаив дыхание, я подалась ближе, желая рассмотреть предмет. Похоже на деревянную, отполированную до блеска коробочку.
– А что это нарисовано на крышке?
– Хм… паутина?
– Похоже, да. И в центре паук.
– Чувствуешь что-нибудь?
– Нет. Сам по себе предмет холодный.
– Холодный? – Мариэ удивленно вмешалась в наш разговор. – Нет же, теплый. А внутри светлячки.
– Что?
От удивления я растерялась.
– Вы ее открывали?
На лице Нургха сохранялось напряженное внимание.
– Не смогли, – хором разочарованно протянули девочки.
Повертев в руках предмет, мы вообще не увидели каких-то щелей. И почему мы решили, что это шкатулка? Возможно, монолитный прямоугольный кусок какой-то породы.
– Тогда как ты можешь знать о том, что внутри?
Дочь буквально распирало от гордости.
– Ну, мне так кажется. Вы и сами посмотрите – даже сквозь такие плотные стенки прорывается свечение. И оно мерцает разными цветами.
Как гирлянда? Я недоуменно посмотрела на мужа, но он лишь качнул головой – ничего подобного он не заметил.
– Думаешь, внушение?
Спросила очень тихо, чтобы не привлекать внимания детей. Немного подумав, мой шаенг отрицательно покачал головой.
– Мариэ, ты чувствуешь тепло от этой вещи?
– Да, – уверенно кивнула дочь.
– Можно мы пока оставим ее у себя? – Я вмешалась, больше всего желая упредить возможную неведомую угрозу. – И еще… Тания права, не стоит с головой бросаться неизвестно куда. Больше не вздумай так делать, представь, например, что провалишься в незнакомое место и не сможешь вернуться к нам.
– Но Тания же крепко держала меня за руку!
Зеленые глаза нашей напористой бунтарки протестующе загорелись.
– Вот точно, еще и сестру утянешь за собой. – Медленно выдохнув, более ласковым тоном я попросила: – Пожалуйста, не делай так, ладно? Ты же не хочешь, чтобы мы поседели от горя, расставшись с вами?
Про «мои седины» дети уже были наслышаны. И сейчас, обменявшись заговорщицкими взглядами, дружно кивнули. Две такие похожие рыжеволосые головы и два в корне разных взгляда: сосредоточенный, серебристо-льдистый у Тании и проказливый, зеленоватый у Мариэ.
Уже ночью, когда дочери уснули, мы с Нургхом устроились на диване в гостиной.
