– Куклам типа Арлианы – да. А тебе, Брилли, место рядом со мной. Потому что только ты способна заставить меня полюбить жизнь. Ты настоящая. Живая. С самой первой минуты, с нашей встречи под штормовым дождем. Все было предопределено тогда, когда я тащил тебя, закинув на плечо, а ты пыталась зацепиться за столб. И тогда, когда я делал тебе татуировку. И тогда, когда я думал, что поседею, пока не нашел тебя в том жутком мире с рейтингами. И на Шератане. Ты самая настоящая из всех девушек, которых я знал. Другой мне не надо.
Я медленно расплывалась в улыбке, купалась в ласковых словах, как кошка, на которую попал весенний лучик солнца.
– Говори еще, мне нра-а-авится.
– Какая хитрая. Ты знаешь, что я люблю тебя, Брилли. И не хочу представлять, как бы моя жизнь сложилась, не встреть тебя. Ни в одном из вариантов.
Я затаила дыхание. Черт, это признание. Того, что я действительно ему нужна. Того, что другой жизни, той, в которой он был бы счастлив с Селлой или один, он не хочет.
И значит, хватит страдать о том, что не случилось. Если я продолжу доставать его своими надуманными сомнениями, то разрушу брак, того не желая. Надо встряхнуться, отбросить в сторону панику и наслаждаться праздником, потому что королевская свадьба – не наказание, а удовольствие. В теории…
Но все это было утром, а теперь я стояла на лестнице, готовясь присоединиться к мужу на балконе, и смотрела на толпу. Отовсюду кричали мое имя. Поздравляли, скандировали речовки и пожелания. Народу нравилось участвовать в свадебной церемонии.
Во время обучения Паулина строго предупредила:
– Никаких автографов и прикосновений к эмиртам! Это очень опасно. Не принимай ничего из рук поклонников.
Поэтому я, с позволения стражи, просто подошла к ограждению ближе, чтобы желающие могли фоткать меня, внимательно рассматривать. Обнималась с донельзя счастливыми детьми и шла так медленно, что Александр наверняка изнывал, ожидая меня наверху.
Но ни разу не выказал неудовольствия, терпеливо взирая на это безобразие сверху. А мне понравилось быть принцессой, понравился заряд бодрости, который дарила воодушевленная и счастливая толпа. Я махала им, поднимаясь к балкону, и думала, что все эти поклонники, все счастливые гуманоиды, негуманоиды – они не знают, кто скрывается за маской счастливой невесты. И им в общем-то все равно.
Я присоединилась к Александру на балконе. Муж взял меня за руку.
– А тебе идет быть принцессой. Народ тебя любит. Может, подумаем о том, чтобы не отказываться от правления?
– Что? – Я с удивлением на него взглянула.
– Ты была бы отличной правительницей.
– Да брось, где я и где корона.
– Не скажи, отец от тебя в восторге. Сочтет за честь всему обучить.
– Твой отец – замечательный человек, – задумчиво произнесла я. – Добрый и чуткий мужчина.
– Говорят, я в него.
– Врут люди.
Александр сделал вид, что обиделся, а я рассмеялась.
– Ничего. Я еще потребую свою компенсацию, когда закончится этот балаган.
На удивление легко я согласилась. На самом деле, стоя перед народом империи Канопуса в свадебном платье и за руку с любимым космическим принцем, я чувствовала себя до неприличия счастливой. И готова была отдать все блага мира, какие только он пожелает.
Правда, кроме любви, у меня ничего не было.
* * *
Сколько раз я просыпалась рядом с Александром – не сосчитать. Сначала как заложница, сопротивляясь влиянию татуировки, смущаясь от присутствия рядом почти обнаженного, но жутко притягательного мужчины. Потом, измученная и едва не погибшая, просыпалась, чтобы попросить воды или прижаться щекой к горячей коже и успокоиться после ночных кошмаров. Потом просыпалась и не верила, что все позади и ничего, кроме удовольствия и кайфа рядом с ним, я больше не испытаю.
Потом просыпалась в сомнениях. Прислушивалась к его дыханию. Прикасалась, запоминала, изучала. Спрашивала себя, что вообще к нему чувствую, способен ли он по-настоящему любить робота, способна ли любить я сама. А вопросы оставались без ответа. В такие моменты я не думала о настоящей любви, я думала о том, как сохранить те мгновения, которые казались мне идеальными.
В этот раз я проснулась в совершенно новом статусе – его жены.
Принцессы.
Если бы, когда я жила на Земле, кто-нибудь сказал бы мне, что я скоро стану принцессой, я бы рассмеялась ему в лицо. Но все же это случилось, и первые минуты своей королевской жизни я провела, изучая спящего мужа. Но не касаясь, потому что уже знала, что стоит только протянуть руку, Александр тут же проснется, чтобы увлечь меня в куда более интересное занятие, чем сон. А сон ему сейчас был необходим.
Я вообще превратилась в какую-то странную женщину. Еще никогда не чувствовала такой потребности о ком-то заботиться. Волновалась, как он выспится, устал ли. Поразительное чувство.
– Ну потискай, потискай, я знаю, тебе хочется, – вдруг усмехнулся он, не открывая глаз.
Я сделала вид, что сплю, но Александра таким не обмануть.
– Хотел бы развлекаться с тобой и дальше, но скоро мама ждет нас на завтрак. Он для нее очень важен. Хочет попрощаться.
– Мы же вернемся, – вздохнула я. – Скоро. Посмотрим мир и вернемся.
– Она же мама, – резонно заметил муж. – Она все равно волнуется, даже если мы вышли покататься на скайбордах.
Что такое скайборды, я тоже не знала и решила обязательно записать это слово и попозже пристать к Александру. Раз мы решили пробовать все, и скайборды надо изучить как следует.
Потом был душ, торопливые сборы, последние указания прислуге и роботам, чтобы собрали, отнесли или убрали какие-то вещи. А когда мы уже были готовы, Александр сказал:
– Любовь моя, иди в столовую и подожди меня там, ладно? Мой бывший экипаж уходит в рейс с новым капитаном, хотел попрощаться. Я постараюсь быстро.
Так я оказалась одна в огромном дворце. Это, конечно, была иллюзия, помимо меня, тут была толпа народа, начиная от слуг и заканчивая императорской семьей, но когда я шла по коридорам, спускаясь к обеденному залу, складывалось ощущение, что дворец Альсахла удивительно пуст.
Двери передо мной открылись, и взору предстала залитая звездным светом столовая. Стол уже был накрыт, но никакой еды еще не подали.
– Ой… – Я остановилась, оглядев банкетный зал. – Я первая?
– Вторая, – подал голос император. – Садись, будем вместе хотеть есть.
Он тоскливо игрался с сердцем Шератана, подкидывая его в воздух, ловя на лету и снова подкидывая.
– Вы действительно не отдадите его Паулине?
– Отдам, когда наиграюсь.
– А что это?
– Он называется «Сердце Шератана». Принцип схож с образованием жемчуга. В цветок ойлы попадает маленькая частичка. Пылинка или песчинка. И постепенно превращается в красивейший камень. Редкая вещь. Памятная. Очень ценная, спасибо, что привезли ее для меня.
