Ника нервно глянула в его сторону.
— Валентин, значит, — задумчиво кивнул я.
— Именно так, — гордо подняла она подбородок. — Второй своего имени, двоюродный племянник главы клана.
— Вот он бедняга. Сейчас позвоню, — набрал я номер старого, еще по Багиево, знакомого — а ныне партнера по бизнесу, игнорируя удивленный взгляд Ники и интерес в глазах Артема.
Эка совпало… Впрочем, холостых у Юсуповых не так, чтобы очень много…
— Алле? — Произнес я в ответ на радушное приветствие. — И тебе жить долго и счастливо до десятого октября. Потому что потом возможны варианты… Угу… Это не к тебе лично, это один старый пень… Ну, не пень, а уважаемый человек… Рад, что мы отлично друг друга понимаем.
Отключил вызов и посмотрел на притихших ребят.
— Валентин не может жениться. Он заболел. — Констатировал я Нике, положив мобильный слева от себя.
Сделав пару шагов в сторону, Ника бессильно присела на край скамейки и пригорюнилась.
— У нас и очень больных могут оженить, — произнес Артем.
— Это очень инициативный и творческий человек, — высказал свою веру в Валентина. — Вытащит штамм какой-нибудь заразы, да крышку приоткроет — кто ж его в люди повезет? Кому нужен карантин на половину города? — Рассудительно завершил я.
А потом стало очень неловко, потому что справа от меня донеслись тихие всхлипывания. Да и Артем посмотрел с укором.
— Будь добр, сделай круг до проспекта, — вздохнув, попросил у него.
А когда тот покладисто отправился на неспешную прогулку, присел рядом с Никой рядом и постарался ободрить.
— Ну что ты так, честное слово. — Осознал я полную неспособность привести верный довод.
— Я же просила не планировать мою жизнь.
— Это импровизация! — Добавил я со всей искренностью. — Ну, не надо слез… Ника… Ладно, — взял я вновь телефон и набрал прежний номер. — Алеу, Валентин? Тысяча извинений, если что планировал на десятое — то зеленый свет. Все. Будь здоров.
Но вместо благодарности на меня смотрели полные боли и обиды глаза. А плач начался с новой силой.
— Да что не так то! — Всплеснул я рукам. — Ну хочешь, Федору на меня пожалуешься?
— Хочу! — Глухо произнесла Ника, отвернувшись. — Пусть хоть что-то с тобой сделает. Потому что я тебя спасать больше не буду.
— Ну да, я ж не апельсины, что б меня спасать… — буркнул я, не подумав.
Потому что девушка замерла, припомнив тюльпаны и свой внешний вид в тот момент, с рыком повернулась и попыталась вновь испытать мою защиту на прочность своими кулаками.
— Как вы? — осторожно поинтересовался Артем, завершив круг.
— Нормально, снова бьет, — жизнерадостно ответил я.
— Федор приедет — тут же звони! — Ника гневно встала, развернулась на месте и с чувством собственного достоинства нас покинула.
— Пойду я, наверное… — Оглянулся Артем в сторону парковки, но пока Веры на новой машине там не было.
— Как там клуб?
Все же, среда, а ограбление не состоится точно. Артем, правда, подзавис, пытаясь определить грань секретности и возможность говорить о ней, но выдал вполне понятно:
— Приняли всех без дополнительных испытаний. Даже удивительно. Внутри, как я понял, разброд и шатание. Очень многим не понравились условия этого набора. Слишком громко все получилось, а лидеры отмалчиваются.
— Так объединяй народ вокруг себя. — Предложил я.
— Думаешь?
— Родом ты вышел, силой не обделен. Опять же, вокруг тебя объединяться удобно — ты большой, тут и тень в жаркое время и парусность от ветра отличная.
— Да ну тебя… Я же серьезно.
— А другого шанса может и не быть. Сейчас ты заинтересованное лицо в центре внимания, тебя выслушают. Завтра опять будешь чужим.
— Буду пробовать. — Сосредоточился Шуйский. — Тем более, польза от клуба уже есть. Вчера вон эксклюзивное предложение пришло — весь флот и речную инфраструктуру Черниговских приобрести. Вроде как, с уходом Зубовых это теперь непрофильный для них бизнес.
— Хороший лот.
— Стоимость бешеная, — покивал Артем одухотворенно, словно всерьез помышляет о покупке. — Но ладно цена, там еще условие кредит им золотом и наличными предоставить в сжатые сроки.
— Я бы не рекомендовал.
— Аналитики пока считают, — вежливо ответил он мне, маскируя за словами смысл «не твое дело». — О, Ника опять возвращается. Что-то новое на этот раз?
Девушка все же дотопала до нас снова — складывалось ощущение, что и уходила только следы слез убрать и косметику поправить, потому что выглядела столь же солидно и уверенно, как в прошлый визит.
— Тем не менее, хотела бы повторить свое приглашение на мое венчание. — Жестко и уверенно произнесла девушка.
— Обещаю, что обязательно приду на твое венчание, равно как и этот высокоуважаемый лопух, — отмахнулся я от нее.
— Чего это я, а? — возмутился Артем, толкнув локтем.
— А то, что если захочешь потратить в никуда уйму денег, то отдай их Нике, — поднялся я с места. — Она хотя бы сделает это красиво.
Шуйский перевел хмурый взгляд с меня на Нику, которая внезапно заметалась взглядом и порозовела. Всего на мгновение, но его обычный добрый и чуть снисходительный взгляд сменился на острый и крайне умный, тут же исчезнув, чтобы восстановить маскировку добродушного увальня.
— То есть, не рекомендуешь? — Повторил он.
— У вас вон — аналитики. А у меня — наконец-то Федор приехал, — с теплотой посмотрел я на экран с долгожданной смской. — Поехали мы.
Артем подкинулся с места и зашагал вместе с нами.
— Я с вами поеду, можно? Федора не видел давным-давно. — Привычным неторопливым тоном произнес он. — Поздороваюсь.
— Да, конечно. — Не стал я отказывать, осознавая, что кое-кто просто хочет продолжить разговор. — Только у меня два места, не более. — Выставил я свое условие.
Из-за дальнего конца улицы наконец-таки показалась красная машина со счастливой Верой за рулем.
— Может, Вера следом, — пробормотал Артем, но тут же осознал, что Веру я в гостях просто не жду. — Хотя, Федор ведь не на один день?
— До субботы наверняка будет.
— Значит, еще увидимся, — махнул рукой он своей девушке. — Неправильно оставлять даму наедине с подарком. Еще документы оформлять…
На том и расстались, разъехавшись каждый в свою сторону.
— Федор попросил квартиру для свиты, — поставил я Нику в известность, садясь в машину. — Я предложил твой старый адрес. Тем более, ключи у водителя есть.
— Ну, та квартира более не моя, — рассудительно, пусть и с ноткой ревности отозвалась она.
