Глава 13
В мире без письменности, дед расскажет о том, что видел своими глазами отцу, а тот передаст сыну. Много ли правды останется через сотни поколений — неведомо, но за порогом второго тысячелетия красивая китаянка в алом ципао с золотой и белой вышивкой на ткани, будет рассказывать историю своего народа северному варвару в стенах мрачной крепости далекой страны. Ее рассказ будет сопровождаться плавными движениями распахнутого веера, на котором отразится свет холодного солнца из стреловидных окон-бойниц, а низкий свод покоев не позволит движению быть свободным, равно как несвободна она сама — танцуя перед массивной постелью, на белые перины которой с ногами взберется единственный слушатель. Одно не изменится через века и расстояния — искренний интерес к истории великого народа.
— … и тогда великий Гунь похитил у верховного правителя чудесную саморастущую землю Сижунь. Долго бороздил он просторы хаоса и неопределенности, пока не достиг места, подсказанного сердцем. На месте том расцвела Сижунь, прорастая в холмы и горы, долины и заливные луга. И в центре вновь созданного мира, вокруг величайшей из гор, богами был поставлен править род Го, что властвует там по сей день. — Добавилось торжественности и превосходства в повествующем голосе.
— Очень интересно, — прокомментировал я, забирая в ладонь очередную горсть винограда с широкого металлического блюда и поудобней располагаясь на мягкой подушке.
Китаянку Го Дейю доставили вертолетом рано утром, вернув нам кроткой, тихой и в классическом наряде, подобающем леди ее статуса и возраста. Запас русских слов, которым оснастили милую девушку к пятнице, мягко говоря — поражал. Складывалось ощущение, что Дейю дали прочитать большой китайско-русский словарь и как-то умудрились навечно зафиксировать прочитанное. Бонусом шло какое-никакое знание английского — опять же на уровне способности строить предложения, расставляя слова по порядку. Впрочем, чего-то такого и следовало ожидать от моих Ивановых, род которых специализировался на памяти в бытность процветания на родине. Последствия же такого обучения… Темные круги под глазами девушки были тщательно замаскированы косметикой, а на завтраке на палочки еды не обратили ни малейшего внимания, потому что ложка объемнее, а раз на столе присутствовали общие блюда — то дело истинного диверсанта сделать так, чтобы остальным досталось как можно меньше. И вовсе это не голод…
Кое-что Го Дейю пока не удавалось — русский язык сложен: словообразование запутано, а правила орфографии могут привести в отчаяние отдельно взятого медведя. Но говорить простыми предложениями выходило без напряжения.
Когда стало понятно, что мы без проблем можем друг друга понимать, пришло время основного дела, ради которого ее потревожили — а именно, обучения. И если Аймара Инка, прозванная просто Инкой в быту (потому что откликалась), предпочитала закидывать схемами с высокомерным видом в расчете на то, что точно не разберусь (а я потихоньку разбирался), то тут отдавали предпочтение классическому образованию.
В понимании Го Дейю, в быту прозванной Дашей (иначе язык сломаешь), обучение основано на краеугольных столпах древней истории Китая, потому что гром — это дыхание Пань-Гу, одного из двух изначальных существ этого мира. Второй была Нюй-ва, отличающаяся человеколюбием и тем, что рубила лапы мировой черепахе и подпирала ими небесные пределы… А еще обязательно надо было знать, что у Повелителя Востока Тай Хо, что обитал в одном из Пяти Звездных Дворцов, есть помощник Гоуман, и тому подвластен бог грома Лэйгун — он же громовой дракон, дух ветра Фэнбо, Юпитер и восточные созвездия…
Возникает рациональный вопрос — зачем вся эта информация, и каким образом Тай Хо мне родственник. Но потом меня пригласили занять место на пуховой перине, вручили блюдо с виноградом и уверили, что все объяснят. Я не сопротивлялся, потому что по сравнению с занятиями у отмороженной Аймара, тут хотя бы кормили.
Потихоньку — из танцев, легенд и редких комментариев девушки — приходило понимание, что знания имен, мест и происшествий древней мифологии станут тесно связаны с техниками рода Го. Если род Аймара придерживался современного стандарта, описывая последовательность сотворения техники неким подобием нотной грамоты (которую тоже никак не привяжешь к звукам и мелодиям если увидишь в первый раз), то род Го по-прежнему закреплял порядок действий иносказаниями, которые было не так просто расшифровать, единожды услышав. «Змея переплетает мировую черепаху» — это может быть что угодно, если не знать, что это символ Сюань У, хозяйки Звездного Дворца «Темной воинственности». В общем, познавательно.
— Максим, ты тут? — Скрипнула дверь и в помещение заглянул Федор. — Ух ты, виноград!
— Присаживайся рядом. — Гостеприимно отозвался я и пододвинулся на перине. — Тут интересно. Даша, а можно с самого начала? Про то, как бороздили — весь этот театр.
— Боюсь, у молодого господина другая стихия, — чуть нервно отозвалась Дейю, искоса поглядывая на Федора. — Ему незачем слушать истории этой девушки.
— Хотя бы первую, как Пань-Гу отделил землю от неба и Инь от Янь.
— А чем отделил? — Заинтересовался брат, угощаясь виноградом.
— Топором. — строго отозвалась Дейю.
— Федор, запиши в блокнот срочных дел: найти топор Пань-Гу. — Вспомнил я свое главное впечатление от истории.
— Там уже тридцать страниц исписано.
— Ничего, дойдем и до этого. Знатная, должно быть вещь.
— А зачем она нам?
— Она затем, что сейчас валяется непонятно где. — Наставительно произнес я. — Найдет кто и рубанет по Инь и Янь напоперек. Это ж женское и мужское начало! И что у нас тогда на Евровидение поедет?
— Страшное дело, — поежился Федор.
Нам то оно без разницы, но сестры смотрят.
— С вашего позволения, на сегодня завершим. — покладистым тоном произнесла Го Дейю, обозначила поклон и вышла из комнаты.
Брата она недолюбливала, отчего-то полагая источником всех своих бед. Словно это не родня продала ее, самостоятельно выбрав из своего числа — Федор желал от них наставника, не уточняя его пол и возраст. Клан Го мог предоставить умудрённого сединами старца, мог отдать мужчину в расцвете сил, но выставил юную девушку, полагая ее самой выгодной платой князю Вииду, к которому они некогда влезли в долги.
Го Дейю отчего-то не задумывалась над тем, кто хуже: дракон или те, кто берет у дракона взаймы и расплачивается принцессами. Хуже всех был почему-то Федор, который был и вовсе далеко от всех этих сделок..
— Я тебе обучение сорвал? — Виноватым тоном спросил брат.
— Да нет, — отмахнулся я и покосился на часы. — В самом деле — хватит. Уже пять часов занимаемся, — отметил я полтретьего на циферблате. — Можно и отдохнуть. Как у тебя в университете?
Руководствуясь правилом, что дела запускать нельзя, а за процессом необходим контроль, я еще вчера утром отправил Федора учиться вместо себя. Все-таки, приехали мы сюда в среду, и до пятницы точно не планировали появляться в городе, а так — и лекции пишутся, и есть кому сказать «я» на перекличке. Да и Федору очень интересно побыть пару дней студентом. Что до пропускного контроля — то у него был мой студенческий (а кто из нас похож на свою фотографию?) и два молчаливых удостоверения за спиной, способных пробить новый вход, если не пустят в главный.
