Тяжелые драккары упорно шли вверх, к широкому истоку Ледавы. Другие, сильно груженые гребные корабли, потратили бы на проход по реке не меньше недели. Но только не драккары вестфолдингов. От устья до истока они шли всего три дня. Такой быстрый ход был обычным делом. Викинги славились как замечательные воины и неутомимые гребцы. Сказочники-скальды слагали саги о том, как герой в одиночку доводил драккар до родного фьорда. На борту лежали раненые и убитые товарищи, а герой-викинг, пев боевую песнь, день и ночь неутомимо греб тяжелыми веслами.
В сагах говорилась правда. Даже у самого недоверчивого улетучивались сомнения, стоило ему увидеть викингов и их бугристые жесткие ладони.
Дойдя до истока Ледавы, корабли останавливались у недавно выстроенной крепости, сложенной из серых гранитных валунов по обоим высоким, обрывистым берегам Ледавы. Из мощных береговых башен по дну реки шла сеть из толстых, перекрученных и склепанных между собой бронзовых цепей. При помощи могучих воротов, приводимых в движение водой, эти цепи поднимались и перегораживали реку. Проход в Великое Озеро закрывался. Через цепи не мог пройти ни один корабль, и — самое важное! — не проскочило бы ни одно морское чудище-саратан.
Крепость назвали Виннетой, она стояла на страже Великого Озера, а следовательно, и всей Альтиды. Виннета за короткое время приросла населением, отстроилась и стала небольшим хорошо укрепленным торговым городом.
У крепостных стен Виннеты драккары вестфолдингов задерживались: ненадолго, на день-другой. Викинги сходили на берег и в многочисленных корчмах отдыхали после нелегкого перехода. Они вели себя тихо: ни шума, ни каких-либо неприятностей жителям Виннеты не доставляли, хотя по всему миру славились своим буйным нравом.
Досмотра грузу не велось. Зачем? До сих пор у альтидцев не возникало мысли, что вестфолдинги придут в Альтиду как враги. Отношения двух соседних стран были ровными и доброжелательными. К чему ссориться с соседом?
Получив в Виннете разрешение следовать дальше, викинги снова пускались в путь. Драккары входили в Великое Озеро.
Там корабли викингов, идя вдоль берега, к вечеру второго дня входили в устье широкой, полноводной реки. По ней вестфолдинги доходили до Триграда — главного торгового города Альтиды. Триград, по альтидским меркам, выстроили недавно: каких-то двести лет назад. Юный город… Но он настолько удачно располагался — стоя на трех реках — что по праву считался сердцем Альтиды. От него шли торговые пути по всей стране. Тот, кому принадлежит Триград — тот владеет Альтидой. Викинги это хорошо знали.
Торговый люд считал первейшим делом — собрать побольше денег, наполнить трюмы кораблей лучшим товаром и отправиться в этот город. Считалось, что торг в Триграде обязательно будет удачным, а товар, закупленный в нем, умножит богатство купца многократно.
Столько всевозможных вещей и столько диковинок, собранных в одном месте — на триградском торгу — вряд ли можно было встретить в иных местах.
Чего на нем только нет!
Пестрят разноцветные пушистые ковры с ворсом аж по щиколотку! Купцы раскладывают их на каменной мостовой, чтоб по коврам ходили люди. За день ковер истопчется, потеряет блеск, но лишь промоют его в проточной воде и ковер вновь прекрасен. Это служит лучшим доводом: стоит купить такой ковер, недаром на него потрачено серебро!
Колышется от малейшего вздоха невесомая — с легкостью продергиваемая сквозь кольцо — разноцветная ткань. Она привлекает женщин. Рядом лежат плотные свертки грубой материи. Эта ткань предназначена для мужчин — нет ей сносу!
Дальше идут меховые ряды. Искусно выделаны шкурки, порой прямо с головой зверя! И зверь этот невидан, он из лесов Альтиды… Меха поражают иноземных купцов своей красой.
В небольших, золотых и серебряных сосудах, источая терпкий запах томятся мази и притирания. В прочных бочонках покоится разноцветье пряностей: красный жгучий перец, бурые палочки корицы, коричневая пахучая гвоздика, крупные горошины душистого перца и мелкие просто острого черного и белого. Этот товар издалека. Его везут купцы, чья сожженная солнцем кожа навек приобрела оттенок мореного дуба.
В золоченых клетках продаются яркие птицы с дивным изогнутым клювом, которым они ловко щелкают орехи. А в теплый день птицы верещат и плещутся в мисках с водой, что поставлены в клетках, и стряхивают капли с радужных перьев. Но эко диво — птицы купаются! Известно, что они любят чистоту, вороны тоже часто плещутся в лужах. Главное — дивные заморские птицы запоминают разные слова, а потом орут их противным голосом — клянча корм и разговаривая с людьми.
А в последние годы у альтидцев необычайной любовью стали пользоваться кошки.
И чернокожие купцы из земель Сайона, что лежит на полуденной стороне Срединного моря, не замедлили возможностью обогатится.
Спешат в Альтиду пузатые корабли. Надувает ветер белые паруса. А в трюмах кораблей стоят удобные клети с урчащими мурлыками. Каждое лето везут в Триград кошек. В жарком Сайоне кошкам поклоняются и почитают как божество. Но в Триграде котята идут по весу серебра: на одной чаше весов — котенок, на другой — тяжелый металл. Дороги котята! Так пусть воплощенное божество живет в Альтиде и преумножает свой род!
Не боятся сайонские купцы отдавать котят в чужую землю, не будет порицать их за то праматерь-Кошка, богиня Баст. Разъезжаются из Триграда рыжие и полосатые котята-подростки. Обретают они любящих хозяев. Становится им Альтида домом. И быстро окупают кошки ту ласку и доброту, что дарят им новые хозяева. Спасают кошки добро и от бурых мышей-полевок, и от страшной напасти: крыс-пасюков, что сбежали с иноземных кораблей и прижились в Альтиде.
Еще достаток Альтиды складывался от прибытка каждого жителя. Немного — десятина от дохода. В казну платили и владетельные князья, и простые ремесленники. Дело благое и нужное: доход идет на войско, на новые ладьи, на постройку крепостей и общественных зданий. все понимали, что такие расходы вернутся сторицей.
Триград вольный город, князя в нем нет. С самого основания городом управляло общее городское собрание — вече. На нем вольнолюбивые триградцы сообща решали важные вопросы. Во главе вече стоял совет из уважаемых людей. Их также избирали совместно. Одним из таких выборников был воевода Годослав — старейшина рода Росомах.
Вот уже много лет воевода стоял во главе тысячной дружины Триграда. Годослава чтили за острый ясный ум и воинские заслуги.
Не раз водил воевода свое войско в альтидское пограничье. Десятки раз отражали его воины разбойные набеги. Где только не воевал Годослав! И у великой реки, на восходе, бил шайки низкорослых узкоглазых разбойников, и на полудне — в жарких степях гнал черноволосых бородачей, и на закате, в вендских пограничных лесах, воевал против рыцарей запада. Славен воевода, и прошел он путь от молодого воина до тысячника, оберегающего Триград. Тело Годослава иссекли шрамы, голос охрип и огрубел, но душа, как и прежде, осталась юной и отзывчивой. Любили воеводу в Триграде, знали, что нет для города надежней защиты.
