— Может… — пожал плечами Прозор. — Может, оно решило не связываться. А может, человек, что с этой тварью пришел, осторожен. Только вот что же это за человек, раз такой тварью повелевает? И человек ли он? Мы не знаем, кто в этом мире живит.
— А на что хоть этот след похож? — медленно спросил Любомысл. — Можешь нарисовать?
В продолжение рассказа старый мореход мрачнел все больше и больше. Он вспоминал тех чудищ, что видел как-то в дальних полуденных землях. У них на лапах тоже росло по четыре пальца.
Прозор вытащил нож и на утоптанной земле нарисовал след. Вышло что-то жутковатое и невиданное. След походил на здоровенную птичью лапу: три передних пальца растопырены, четвертый отставлен назад прямо. Прозор пририсовал на концах пальцев глубокие ямки. Для этого ему пришлось вогнать в землю нож чуть ли не по рукоять.
Борко отвесил губу, выпучил глаза и пробормотал нечто невразумительное. А Добромил, представив, какого роста должен быть обладатель такого следа, поежился.
— Поняли? — спросил Прозор. — Это у чудища такие когти. Думаю, не ошибусь, если скажу, что птичка хищная. Иначе зачем ей такие украшения на лапах? Тяжелее наших жеребцов. Они так сильно мох не промнут. Так что, други, нас кто-то видел, а потом скрылся. Поэтому надо отсюда уходить. Место тут ровное, в окрестных рощицах не спрячешься. Мы в западне. Радужный Путь прохода не открывает.
— А что за туманом? — спросил Добромил. — Вы его объехали?
— Да, княжич, — отозвался Милован. — Объехали по краю. Не так уж он и велик. Кое в каких местах камешки в него бросали. Думали, может еще выход есть. Всё тоже, как и вчера. Обратно вылетают. Оказывается, мы на вершине большой горы. Правда, она плоская. Сам видишь — деревьями поросшая да скалами по краю утыканная. Вот поэтому равнину внизу отсюда не видно. Только от того места, где мы следы нашли, она просматривается. Скалы по краю, где повыше, а где и невысокие. Мы забирались на них, смотрели. Гору леса окружают. Такие же серые, хворые. За ними каменная серая пустошь. И на краю небосвода невесть что. То ли горы, то ли морок. Тут оставаться все равно что в охотничьей яме сидеть. Из нее зверю податься некуда. Спуститься вниз мы можем только по Древней Дороге. Я тоже думаю, что нам отсюда бежать надо. Внизу, в лесах, проще. Лес — место привычное. Пусть он и хворый, зато меж деревьев нас никто не увидит. А увидит, так взять нас сложно. А сюда потом вернуться можно.
Молодец говорил рассудительно. Трудно было с ним не согласиться. Венд-охотник в лесу — как в родной избе! Там ему ничего не страшно. То, что лес внизу другой, так это ничего! Освоятся. Главное — это избегать открытых мест. А вблизи тумана сидеть неуютно: они как на ладони. И скрыться некуда. Выходит, что путь им по Древней Дороге. Вниз, подальше от прохода в свой мир.
— Ну что ж, — ровным голосом сказал Любомысл, — раз надо уходить — уходим. Вы люди лесные и знаете, что делать. Уходим! Когда?
— Прямо сейчас… — отозвался Прозор. — Седлаем коней и выступаем. Чего тянуть? Дожидаться нечего. Плохо, что нас видели. Но хорошо, что мы это знаем: врасплох не застанут. Собираемся. В лесах пересидим, дождемся полнолуния и сюда вернемся…
И тут Прозор осекся. Замерли его друзья.
В шелесте листвы, в шуме ветра, в колыхании травы вендам вдруг послышался тихий голос:
— Верно! — шептала жесткая трава.
— Уходите! — вторил ветер.
— Скорее! — шелестела листва деревьев.
Венды переглядывались. Показалось? Нет! Сомнение разрешил далекий, еле слышный крик. Казалось, он несся сверху, с высоких голубых небес.
— Бегите скорей! За вами идут!
Добромил узнал его. Это голос той богини, которая отогнала ворона в Пекле и вывела его из царства Мораны! У них есть защитница. Она им помогает!
— Уходим! — крикнул княжич. — ОНА знает, что делать!
Путники быстро собирались.
Добромил и Борко забрасывали землей костер и наглухо утаптывали его. Милован и Прозор седлали жеребцов, тщательно проверяя, чтоб ремни нигде не терли конских боков. Любомысл сбрасывал в один мешок и еду, и нехитрую утварь. Потом всё разложит.
— Вперед!
Прозор пустил жеребца рысью. Любомысл с досадой оглядывался на туман — Радужный Путь. Эх, не довелось дождаться того часа, когда он проход раскроет! Не в незнакомый мир надо скакать, а в родную землю спешить! Ладно — вернутся. В этом старый мореход не сомневался.
Подковы коней высекали искры из серого камня Древней Дороги. На этот раз венды скакали не сполошно, как вчера вечером, догоняя Дичко, а соблюдали установленный порядок: впереди Прозор на гнедом, за ним молодцы, а замыкали отряд Добромил и Любомысл. Впереди должна ехать охрана. Для княжича так безопасней.
К месту спуска прискакали быстро. Только объехали дальний изъеденный ветрами утес, как прямо под ногами их коней открылся вид на долину. Она лежала далеко внизу, аж дух захватывало. От увиденного венды ошалели, головы кружились от высоты и необъятного простора.
Резкий порывистый ветер разметал плащи, растрепал гривы коней и волосы всадников.
Под ними неторопливо плыли легкие прозрачные облака. Ниже раскинулась странная долина. Внизу возвышался темный зловещий лес. Солнце уже разогнало туман, что окутывал его утром, и лишь редкие клочья еще лежали в прогалинах. Деревья казались затянутыми пыльной паутиной. Вид этого леса угнетал вендов, он казался им мрачным, таящим в себе немую угрозу.
Лишь в одном месте сияло ярко-зеленое, будто весенняя листва, пятно. И озеро, блестевшее в его середине, имело чистый голубой цвет.
Далеко за лесом, в сизой дымке, простерлось каменистое поле с редкими обрубленными скалами. За долиной, у края небес, виднелись горы. Они будто парили над ней. Их вид поразил вендов.
Прозор правду сказал: с горами происходило нечто непонятное.
Вершины их подрагивали и медленно колебались из стороны в сторону. Горы незаметно для глаз меняли очертания: то становились округлыми, будто холмы, то вытягивались вверх острыми гребнями. Вся далекая призрачная горная гряда находилась в непрерывном движении, будто камень там был живой и текучий.
«Верно! Морок! — мелькнуло в голове Любомысла. — в жарких пустынях порой возникают очертания далеких гор и лесов. Говорят, что иной раз на краю небосвода можно видеть города или плывущее корабли. Но… Прозор сказал, что видел эти странные горы еще рано утром. А сейчас солнце стоит высоко. Времени много прошло. Пустынный морок не висит долго. И в песках марево подрагивает, но вид морока остается неизменным. А тут нечто иное…»
Прозор оглянулся. Обвел серьезным взглядом лица спутников и махнул рукой в сторону ясного зеленого пятна. Венды поняли, что хотел сказать предводитель.
«Вперед! Туда! Что бы там ни было, но все лучше, чем здесь!..»
— До пятна кораблю под парусами при хорошем ветре где-то треть дня идти, — привычно отметил Любомысл. — Значит, мы к нему только к вечеру доберемся. Нам вниз спуститься надо, на это много времени уйдет. Сами видите, каким путем пойдем.
