— Живите сами, с отца-матери больше не спрашивайте, — рыдая, говорила дочери Наталья.
Теперь уж знали в доме все, что приедет Васька с Катей, их еще надо венчать.
С пароходом в Уральское прибыли полицейские. Молодой белокурый офицер, по виду немец, с тонкими выкрученными усами, пришел к Егору с двумя полицейскими.
«Вовремя и удачно!» — подумал Егор.
— Кто Кузнецов?
— Я.
— Где Барабанов?
— Нет.
— Где Силин?
— На огородах.
— Почему не дома?
— Он на речке.
— А Барабанов?
— Он торгующий. У них висит выбранный патент. Он за мылом уехал от общества.
— Где ты был все лето?
— Я работаю, — отвечал Егор.
— Тяжело?
— Всяко приходилось.
— Будет выставка сельскохозяйственных изделий края. Первая на Дальнем Востоке. От своего хозяйства ты назначен выставить сортовое зерно, которое посылал в город Хабаровку. Помнишь, Петр Кузьмич Барсуков брал у тебя образцы. Теперь запомни, что без спроса из деревни, дольше чем на неделю, не выезжать. Всем скажи. Новое приказание, чтобы народ зря не шлялся…
— Да что такое? — спросил дед.
— Есть подозрение, что где-то действуют тайные прииски!
Дед пошел во двор и разговорился там с полицейскими.
— Как же узнали, что где-то прииск?
— Таможня докладывает. Они там заметили, — ответил урядник. — Ввоз товару, видно, большой.
— А-а! — сообразил дед. — А этот год штормы на море и на Амуре.
— Контрабандой идет много, минуя таможню, — сказал урядник.
Егор проводил офицера и полицейских на судно. Он подумал, что мужики с прииска вовремя разбежались. Остались там староверы, китайцы и заядлые золотошники. Полицейские не узнают, от парохода они не отойдут. Егор почувствовал только сейчас, какое страшное преступление совершается по понятиям властей.
— А полицейские все новые! — заметила Наталья.
— Какой-то объезд, что такое? — отозвался дед. — Но уехали… В добрый час! Егор, ты не ходи больше. Хватит.
Хлеб был убран. Предстояла ловля рыбы. Ждали, что скоро должен явиться на своем пароходе скупщик с баржой. Идет зима, надо еще рубить дрова для пароходов.
Егор был здесь не президентом, а рядовым мужиком, виноватым кругом перед всеми. Но он уже втянулся в игру и не мог ее бросить. Слишком большое дело затеяно, и отступать поздно. Втянуты родные, дети. А началось все с пустяков, мыли когда-то дома, на огородах, тазами.
Катерина с Василием приехали с Сашкой и Ломовым на большой лодке с парусом. Бабка Дарья не могла нарадоваться на Катьку.
— Да и свадьбу не надо шибко справлять, — говорила она. — Поп обвенчает, и все. Погуляем своей деревней дня два. Никто и не узнает!
Федосеич остался с несколькими китайцами зимовать на прииске, караулить постройки от бродяг и склады от зверей. Говорил, что, когда все уйдут, он будет мыть потихоньку, если позволит погода.
— Полиция еще не рыщет?
— Никого не было, — отвечал Василий. — Становые должны чуять. Только они не знают, где и сколько людей моет.
У Барабановых в магазине Катька на руках Дуняши увидела ее младшего сынка Павку. Она не стала ничего покупать и ушла домой.
— Ах ты, зараза! Вот почему она тебе под гармонь плясала! А я, дура, думала, что она хочет меня переплясать! Думала, что я ее загнала… Едем отсюда! Ноги моей здесь больше не будет. А то перед свадьбой я тебя так разукрашу… Я не хочу, мне обидно, убить тебя могу из ружья. Васька, я хочу тебе сыновей нарожать, чтобы и от меня род шел не меньше, чем от нее…
ГЛАВА 12
В особняке жарко натоплено. После ванны Андрей Николаевич в ватном халате и в туфлях прошел небольшими шажками в спальню. Слуга помог ему надеть рубашку и лечь в постель. Губернатор попросил бювар и очки. Он нацепил их золотые оглобельки к седым вискам и полулежа, медленно стал писать. С годами даже в ванне помнишь дела.
Барон Корф желал быстрейшего и свободного развития новых территорий, накопления капиталов, развития промыслов и промышленности. Он знал, каковы современные средства развития колонии, и старался привлечь на Дальний Восток отечественный капитал, не делая в то же время почти никаких затруднений иностранцам и ограничивая лишь американскую торговлю. Он впервые созвал Хабаровский съезд местных деятелей и подготавливал устройство сельскохозяйственной выставки. Открывал школы в городах, строил поселки. Но теперь следовало смотреть вперед. Пора, пора, полагал Андреи Николаевич, увеличивать штаты полиции, дать ей надежные средства передвижения.
Через Сибирь протянется железная дорога. По стране пройдет слух, что природа здесь богаче, чем в центральных европейских губерниях, и народ хлынет на вольные незапаханные земли. Что же будет, если поселенцы, вместо того чтобы жить в селах, разбредутся по тайге и каждый начнет заниматься чем ему захочется? Правительство пока что сознательно не желает заводить здесь большие разработки угля, железа, руд.
Подобные предприятия могли бы развиться, по мнению государя и министра внутренних дел, лишь ставя себя в зависимость от иностранного рынка. Кроме того, нежелательно возникновение так называемого рабочего класса на окраине империи, находящейся на берегах отдаленного океана.
Андрей Николаевич составлял записку. Нужны новые должности и оклады. Это для полиции. Придется нанимать самоотверженных людей, удалых полицейских.
В край переселяются корейцы, они массами самовольно идут через границы, рассчитывая все на ту же вольную жизнь Дальнего Востока.
Пароходы добровольного флота везут кругосветным путем все больше переселенцев с Украины в Южно-Уссурийский край. По всей границе процветает контрабандная торговля. Вывозится хищнически добытое золото в Китай и дальше идет в его южные порты.
В новый Приамурский край включена огромная территория, вроде Аляски, и территории бывшей Гудзонбайской компании, вместе взятых, да еще к ним присоединено нечто вроде Калифорнии в виде Уссурийского края. Население немногочисленное, но разбросанное, и нет никакого твердо установленного порядка.
Пока зима, пока чувствуешь себя здесь в особняке в Хабаровке, как на арктической зимовке, надо все подготовить, обо всем представить своевременно в Петербург. Зацветет липа, и завьется в тайге виноград, Арктика превратится на несколько месяцев в субтропики, тогда настанет время разъездов и деятельности, некогда будет заниматься бумагами.
Но и зимой нельзя сидеть сложа руки. Разъезды кое-где удобнее для полиции совершать по льду.
Барон сам выезжает иногда зимами. Он знает, что как военный человек не должен бояться суровости природы в крае, где возможны со временем военные действия в зимних условиях.
